Онлайн книга «Искушение»
|
20
Первое, что увидела Катя утром в первый день нового года, была трепетная синева ирисов. Огромный букет закрывал пол-окна. В комнате пахло зеленью. Катя радостно улыбнулась и, потянувшись всем телом, окончательно проснулась. Первые ее мысли в этом году были об Алексее. У нее была примета – о ком первом подумает в новом году, с тем все будет хорошо. Ей хотелось, чтобы это недоразумение с Лешей поскорее закончилось. Он был дорогой ей человек, был, конечно, и Андрей, но от Алексея, как от друга, Катя никогда не отказалась бы, даже если бы Андрей настаивал. А почему он должен настаивать… – раздумывала она, полусонно еще улыбаясь на ирисы. В дверь звонили. Уже настойчиво, насколько раз подряд. Это было похоже на Настю. Катя очнулась, накинула халат и пошла открывать. Вспомнила, что так и не поздравила сестру. За дверью с огромной охапкой орхидей стоял Андрей. – С Новым годом! – Андрей прятался за цветами. – Ого! Это ты?!! – Приедем, они живые будут. Быстро собирайся. – Он сунул ей сложно увязанные и закутанные целлофаном длинноногие цветы, обошел их и поцеловал Катю сбоку. Цветы были тяжелые, и длинные стебли, и каждый со своим горшочком, Катя изогнула спину и радостно блестела окончательно просыпающимися глазами. – Я не ждала так рано, – улыбнулась, – раздевайся! – У нас самолет через три часа… – Андрей, загадочно прищурившись, расстегивал молнию куртки. – Вот билеты, твой загранпаспорт, на работе я тебя отпросил до пятнадцатого января. Андрей развернул Катю, обнял ее сзади вместе с цветами, поцеловал в шею и так повел на кухню. В дверях остановил и, чуть повернув ее и запрокинув голову, стал нежно целовать ее в губы. Катя не сопротивлялась, запустила руку ему под куртку. – Собирайся, я сам их устрою, – Андрей взял букет. – Куда собираться, Андрей, какой загранпаспорт? – В Венецию, Катя! Мы летим в Венецию! Опаздываем уже! – Андрей, ты правда? Андрей достал Катин паспорт. – Вот, это твоя фотография? Одевайся! – Да. – Растерялась Катя. – Я ничего не… – Джинсы, свитер, дубленка! Остальное там купим! Давай! Где ваза, тут несколько цветков сломались… – Вазы у нас нет, вот ведро, оно здесь, с цветами! – крикнула Катя из спальни. – Поставь их вместе. – Вместе?! – Андрей зашел в спальню. – Ты хочешь меня объединить с этим юношей? – Андрей, ты только что меня целовал! – Ну да! – Ты сейчас сказал гадость. Он мой друг! Я когда-нибудь расскажу тебе о нем… – Окей-окей! – Андрей стал всовывать богатые орхидеи в ведро с ирисами, но вдруг остановился. – Когда мы вернемся, ирисы закиснут, их лучше вынести сейчас. Катя отбирала белье и, прикрывая от Андрея, складывала в пакет: – Нет-нет, выбрасывать нельзя, может, их на балкон поставить? Ты зачем купил цветы, если мы уезжаем? – Не знаю, я это вчера утром решил. Терпеть не могу соперников! – Видно было, что Андрея уже не интересует этот вопрос, он отвечал машинально, сам думал о чем-то другом. Он увез ее, так и не дав толком собраться. Катя первый раз в жизни летела первым классом. В загранпаспорте она выглядела красивой и чуть растерянной. Это была одна из тех фотографий, что сделал Стешин. – Давай выключим телефоны?! – За спиной Андрея мелькала голубовато-белесая взволнованная гладь венецианской лагуны. Они только что сели на такси и отплыли от аэропорта. Катя настороженно смотрела по сторонам и почти испуганно улыбалась Андрею. За руку его держала. – Давай! – весело настаивал Андрей. – Вдвоем побудем неделю… – Нет! – Катя отвлеклась от ветреного простора лагуны. – Вдруг что-то дома! – Домой будешь сама звонить. Давай твой телефон! Катя машинально достала телефон, посмотрела на него и отдала. Снова стала смотреть в окно, оно все было в брызгах морской воды. Катер двигался небыстро, подскакивал, плюхался на волнах плоским дном, в каюте всюду было лакированное дерево, мягкие диваны вдоль бортов. Капитан – загорелый немолодой итальянец в тельняшке под распахнутой курткой – сидел за штурвалом снаружи. – Там нет ничего пока, что ты смотришь? – Море. Я никогда не видела моря. – Это еще не море, – Андрей обнял ее. – Во-о-он Венеция, а тот большой остров – это знаменитый Мурано, а вон на том, с высокой кирпичной стеной, похоронен Иосиф Бродский и еще кто-то из наших композиторов. Здорово? Катя кивнула и прижалась. Катера-такси, маленькие и большие лодки и вапоретто [4] ходили по фарватерам, обозначенным массивными бревенчатыми сваями. Все пространство лагуны было размечено такими водяными дорогами, их катер свернул в одну из них и направился прямо к городу. Катя глядела, не отрываясь, на приближающуюся тесноту разноцветных зданий, пузато возвышающихся церковных куполов, черепичных крыш. Они тихо вплывали в узкий канал между домами. Кирпичные стены росли прямо из воды. Волна от носа катера преступно набегала на них, Катя морщилась с удивлением; она видела весенние разливы, плывущие по Ангаре сараи и даже баньки. – Это вход в дом! – показал Андрей на массивные узкие ступени, ведущие из канала к темно-зеленым распахнутым дверям. Катер качался на привязи. Внутри у самого входа сидел старик в пиджаке, галстуке и шляпе, опершись на трость, за ним было видно жилую комнату, скорее всего кухню. Старик громко разговаривал с кем-то, кого не было видно, но было слышно, как стучит нож по разделочной доске. Вкусно пахнуло едой. Они причалили и вышли на серый плитняк небольшой площади, катер-такси с их полупустыми дорожными сумками двинулся между домами вглубь города. – Выпьем здесь кофейку. Это памятник Кондотьере Коллеони – последняя работа Верроккьо! – показал Андрей на внушительную конную статую в центре. Задирая головы, обошли монумент, утреннее солнце неровно освещало скульптуру. Надменно выгнутая шея коня еще была в тени. Всадник величественно и гневно поднимался в стременах. – Ты так хорошо знаешь скульптуру? – спросила Катя, когда они сели. – Это все Миша, мы вместе были здесь, – улыбнулся виновато Андрей. Они сели рядышком, глядя на бронзового венецианского военачальника. Властный взгляд кондотьере проплывал над их головами, куда-то в глубину веков. Катя, улыбаясь, напряженно смотрела вокруг: – Я не понимаю, где я… – она краем глаза, будто стыдясь, смотрела на Андрея. – А я не верю, с кем я! – Андрей наклонился и поцеловал ее в губы. |