Книга История Бернарды и Тайры на Архане, страница 16 – Вероника Мелан

Из-под тулы спереди хмыкнули.

– Я тоже об этом часто думала и тоже тяготилась тем, что никогда не смогу купить одногорба и увидеть соседние земли. А теперь смогу. Благодаря тебе. Я ведь никогда не признавалась в том, что это было одним из моих заветных желаний – увидеть, какой он – Архан. Там, за пределами Руура, где-то гораздо дальше. А ты взяла и предложила это путешествие. Знала бы ты, как я радовалась – мне ведь даже на книги почти плевать, честно – они все равно чужие, – да и на замок Правителя тоже, а вот воспользоваться возможностью и увидеть родные, но новые места – нет, от этого я не могла отказаться.

Жаль, что она не видела под накрывающей лицо сеткой мою улыбку. Ту самую добрую ухмылку, которая бы сказала без слов «как же я тебя понимаю».

Здорово. Здорово, когда есть еще один человек, который думает, как ты, или хотя бы примерно, как ты. Ведь тогда вместо одного и второго сумасшедшего, появляются просто два товарища, между которыми возникает молчаливое понимание, чувство единения и ветер – в два раза сильнее дующий шквал, который не просто надувает – срывает паруса с мачт. И тогда желание путешествовать становится не просто жгучим – непреодолимым, и ты, размышляя об этом, улыбаешься. Улыбаешься, потому что у тебя всегда есть к кому прийти и сказать: «А знаешь что? У меня появилась идея!»

И всегда увидишь напротив горящий любопытством взгляд и всегда услышишь слова: «Какая?! А ну, рассказывай, я уже изнываю от нетерпения!»

Этим самым другом и единомышленником для меня стала Тайра – «старая» добрая арханская принцесса, которую Стив вывел из Криалы.

Загадочная жизнь, куда ведут твои дороги? Она мне нравилась – эта жизнь. Всегда нравилась и всегда будет. Вот так вот.

– Но от книг я бы отказываться не стала. Все-таки именно они стали причиной, по который мы топчем кожаными тапками местный песок.

– А я и не отказывалась, – рассмеялась Тайра. А затем остановилась так внезапно, что я едва не налетела на ее спину. – Вот мы и пришли.

– Так быстро? – за разговором «семь улиц» пролетели незаметно.

– Ага. Вот она – галерея, про которую я говорила.

* * *

«Галереей» оказался частный дом – огромный по местным меркам, окруженный низкой каменной стеной, трехэтажный и с балконами. Стена прерывалась лишь в том месте, где находилась кованая калитка, украшенная гнутыми железными письменами.

– Это что – «Оставь надежду всяк сюда входящий»?

– Да нет, что ты, – Тайра, прежде чем постучать приделанным сбоку к ржавому кольцу молотком по воротам, тоже неуверенно потопталась на месте. – Это отпугивающие недобрую силу слова, а так же приветствие тем, кто пришел с миром.

– В общем, почти то же самое, – пробормотала я, рассматривая чьи-то частные владения.

Хозяин особняка, по-видимому, был богат: двор выложен мраморными плитами, на которые, дабы не запачкать и не погасить блеск, не залетали даже дерзкие песчинки, посреди двора журчал похожий на таз с трубой посередине фонтан – непозволительная для девяноста девяти процентов руурцев роскошь. Рядом с фонтаном играли трое детей: два одетых в белые рубашки и штаны темноволосых загорелых мальчика и одна кудрявая, закутанная в ярко-зеленую тулу девочка лет четырех. Братья выглядели старше и более поджарыми, сестра же напоминала пухлощекую куклу, чье платье насквозь вымокло от брызг. Брызги в воздухе, брызги на плитах, отражающиеся в лужах солнечные лучи; со двора слышались возня и радостные визги, на балконе второго этажа спущенными флагами колыхались простыни.

Идиллия. Пока.

– Девочку все равно заберут, – вторя моим мыслям, прошептала Тайра. – Через год. Даже ему – Абу Эль Хришу – самому богатому жильцу Руура не сделают исключения.

– Может, он заплатит, и сделают? Сама же знаешь – взятка кому следует, и дело в шляпе.

– Нет. Потому что тогда восстанет община, поднимутся на бунт оскорбленные женщины. Не сделают.

Тайра уверенно покачала головой.

– Даже если он скажет, что дочь болеет?

– Даже в этом случае.

Тему дочери купца Аба Эль Хриша пришлось оставить, так как в этот момент молоток все-таки коснулся калитки – гулко и надменно завибрировали прутья. Перестали визжать дети; в окне второго этажа мелькнуло женское лицо.

* * *

– Кто, вы говорите, заинтересован в покупке моих картин – сам Правитель? Ох, сартын-басыля, никогда не думал, что наступят настолько светлые времена! Проходите, проходите, на плитах осторожнее, они иногда скользкие.

Отец бросил короткий взгляд на детей: теплый на мальчиков и равнодушный на девочку.

Внутри меня сделалось морозно. Значит, вот он какой – заботливый папочка – внутри уже просто отказался от дочери, забыл о ней сразу после рождения. Чтобы не привязываться, чтобы после без проблем… Мое впечатление об Абе Эль Хрише испортилось всего за секунду – сразу же и бесповоротно.

Тайра, между тем, вдохновенно врала.

– Мы слышали от погонщиков, что Правитель заинтересован в тех картинах, на которых изображен его дворец – хочет украсить ими новый арочный проход, через который провожает дорогих гостей, и потому часто приглашает к себе Бу-хаба (главу общины погонщиков – перевел мой браслет), чтобы рассмотреть его товар. Говорят, он уже скупил целых семь полотен – тех, что пришлись ему по вкусу, – вот мы и подумали, если сойдемся в цене, то сможем предложить что-нибудь интересное караванщикам. И вам выгодно, и нам, и Ллах доволен.

На слове «Ллах» мой браслет спекся и выдал мне прямо в мозг какую-то ерунду, похожую на «Повелевающий распределением богатства между людьми Архана бог, одетый в широкий головной убор, состоящий из грибных нитей, что растут в дальнем конце пустыни, Чаще всего изображается голым. В одной руке всегда держит полный кубок, в другой собственные чресла, из которых, неравномерно распределяя влагу, поливает «нектаром богатства» живущих под ним людей».

Я мысленно икнула.

Мистер Аба, тем временем, цвел, как обильно политый кактус. Лучился довольством, беспрестанно крутил большим и указательным пальцем кончики густых смоляных усов, сверкал из-под широких бровей маленькими черными сытыми глазами и елейно, стараясь всячески угодить, улыбался.

Конечно, его картины захотел сам Правитель, как же. А Тайра хитра, как старая лиса, сумевшая не только самостоятельно уберечься от волка, но и защитить своих внуков – знает, что говорить. И пусть говорит, ей виднее, как строить местные диалоги.

– Вот сюда, пожалуйста. Не желаете ли отобедать с нами? Для нас будет честью разделить трапезу со столь почтенными…

– Мы торопимся, достойный. Сожалеем о нашем отказе, не принимайте его на счет собственного гостеприимства.

– Тогда, может, воды, сока мулли, травяного отвара? Свеженького, только с плиты.

– Вода в такую жару была бы кстати, спасибо, – кивнула Тайра несколько надменно, что, видимо, требовалось для поддержания манер почтенных торговок, после чего мы втроем вошли в прохладный, расположенный под каменным сводом вход.