Книга Главная партия для третьей скрипки, страница 12 – Анна и Сергей Литвиновы

А когда слезы у его подопечной наконец высохли, деловито произнес:

— Арина, а зачем тебе это?

— Что?

— Ну, быть с мамой?

— Мне плохо без нее!

— Мне тоже плохо. Но она умерла. Отпусти ее. Пусть уходит.

— Нет! — отчаянный, детский выкрик.

— Душа мертвого неспокойна, когда ее с Земли тревожат.

— Но я не могу одна!

— Эх, — вырвалось у него. — Зря мама держала тебя на цепи. Птенцы должны вылетать из гнезда. А ты так и осталась воробушком.

— Не говорите так!

— Хорошо, не буду. Но давай, раз ее уже с нами нет — попробуем с тобой новую жизнь построить. Без мамы.

— Как? — она взглянула дико. Опасливо забилась в угол дивана.

Да. Дикого зверька легко не приручишь.

Федор улыбнулся:

— Мне приятель из турфирмы навязал путевку на две недели. Горела и совсем сгорела. Выезжать надо было вчера. Но сегодня тоже примут.

— Не поеду я никуда!

Пришлось наврать:

— Ко мне, между прочим, тоже приходит твоя мама. Во сне. Безо всякой йога-нидры. И насчет дома отдыха — это она попросила.

Арина взглянула просветленно:

— Правда?

— Честно. Так и сказала: «Арине надо развеяться. Помоги ей, пожалуйста». Номер люкс. Подмосковье. Сосновый лес. Миллион развлечений: лыжи, коньки, косметологи. Питание, спа, бассейн — все включено. И даже фитнес-инструктор положен.

— Что я там делать буду? — возмущенно спросила Арина.

Вот он, продукт старорежимного воспитания. Девочки должны пить чай и смотреть телевизор с мамой, но никак не разъезжать по пансионатам.

— Ариша, — мягко произнес Федор Константинович. — Тебе тридцать два года. Любая ровесница тебе скажет: в этом возрасте обязательно надо ходить к косметологу. И мышцы нужно подкачать. Пусть ты худая, но когда кожа висит — некрасиво.

— Мне все равно, — отмахнулась она. — Для кого стараться-то?

— А ты журналы глянцевые тоже не читаешь? — с нарочитым ужасом спросил он.

— Не-а. Только «Антенну».

— Вот и зря. В модных журналах из номера в номер пишут: красивой надо быть — исключительно для себя.

— Мне это все равно не грозит, — вздохнула Арина. — Хоть обходись по косметологам — уродиной была, уродиной останусь.

— А просто для удовольствия? Знаешь, какое чудо — тайский массаж? Или шоколадное обертывание? Куда приятнее твоей йоги-нидры.

— А вы на это все ходили, можно подумать.

— На массаж я все время хожу. А про обертывания мне дочка рассказывала. Что каждый раз улетает в нирвану.

И продолжил напирать:

— Ну вот, что, скажи, тебя держит? С работы ушла. Инструктор твой любимый уехал. Путевка все равно пропадет.

Может, предложить ей вместе поехать? Нет. Перепугается окончательно.

— Буду там белой вороной, — проворчала она.

— Не понравится — звони. Привезу обратно.

И Арина обреченно произнесла:

— Пристали как банный лист. Что делать. Деньги ваши. Давайте съезжу.

* * *

Хуже всего было идти на завтрак. Арина старалась пораньше, но все равно: в ресторане пара столов всегда занята. И как будто специально усаживаются, чтобы на нее глазеть.

Она и так не красавица, а утром — чудовище. Глаза заплывшие, лицо серо-бледное. Местный врач ее даже на консультацию позвал. Осмотрел, велел меньше жидкости вечерами и обязательно высыпаться. А как прикажете спать? После маминой смерти она — будто пружинка срабатывала — стабильно подскакивала в четыре утра. И все, сна ни в одном глазу. Овец считать бесполезно. Единственное, что помогало, — стакан теплого чая с сахаром. Лучше два. Заснуть удавалось, но лицо утром отекало безбожно.

А пансионатная публика выглядит, будто каждого еще в постели косметолог обиходит. Румяненькие, свежие. Нарядные.

Арина, вспоминая их с мамой поездки в дома отдыха, собиралась ходить на завтрак в спортивном костюме. Но первый раз надела и поняла: в тренд не попала. Дальше спускалась в ресторан в джинсах и водолазках. И все равно полностью терялась среди чужих ярких красок, стильных кардиганов, твидовых брючек, ярких пончо, элегантных шалей.

Будь в пансионате обычный заезд, оказалось бы легче. Но, как назло, сейчас студенческие каникулы. И некрасивая худая девушка с желтыми глазами почему-то весь молодняк чрезвычайно веселила. Только ленивый в остроумии не упражнялся. Беззлобно. Без угрозы. «Вон печальная селедка пошла». «Унылое создание уныло ест свою унылую свеклу». А одна из студенточек, когда стояли рядом на раздаче за обедом, вежливо спросила:

— Скажите, вы в библиотеке работаете?

Придумывать себе легенды Арина не умела, поэтому ответила правду:

— Нет. Я играю на скрипке.

И вызвала просто гомерический взрыв хохота.

Поначалу было обидно, потом просто внимание обращать перестала.

Все равно в пансионате оказалось лучше, чем в квартире. Тут хотя бы смертью не пахнет. А с остряками-студиозусами Арина старалась не пересекаться. В бассейн ходила вечерами, когда остальные на дискотеке. В спортивный зал являлась рано утром. Персональный тренер, который вроде бы входил в стоимость, внимания ей не уделил. Окинул единственным оценивающим взглядом, сухо сказал: «Захотите поработать на тренажерах — я к вашим услугам». Но своим видом дал понять: лучше не подходи.

Арина с опаской оглядела сооружения, похожие на орудия пыток, и решила: ни бицепс, ни трицепс ей качать не нужно. Выбрала самое простое: крутить педали велотренажера и смотреть телик, шагая по беговой дорожке.

Девушка изо всех сил старалась, чтобы у нее не было времени для раздумий. Составила себе плотное расписание. Плавала, бегала, гуляла, каталась на лыжах. Даже на ингаляции и в соляную пещеру ходила — в вечно пустое медицинское отделение. Но забыться все равно не получалось. Хотя горе сейчас было иным, чем в январе.

Тогда она именно по матери тосковала. А сейчас — особенно когда встречи в астрале прекратились — больше жалела саму себя. Как получилось, что жизнь сквозь пальцы утекла? Чего она добилась за целых тридцать два года? Ни мужа, ни детей, ни друзей. А умение очень средненько пиликать на скрипке достижением не назовешь.

В милом мире, рядом с мамой, было так хорошо, что и стремиться никуда не хотелось. Уют, дом, телевизор. Полное понимание. Непреходящее чувство безопасности. А сейчас даже непонятно, с чего начинать. Идти в институт? Но на кого?! Искать новую работу? Где и кем?!

Ох, стало бы все как прежде. Когда мама рядом с ней.

Арина несколько раз пыталась использовать технику Льва Людовиковича, чтоб вызвать мамочкин образ, попросить у нее совета. Но ничего не выходило.