Книга Безобразная Жанна, страница 31 – Кира Измайлова

– Ты сам не свой, Рыжий, – сказала я, поворошив хворост. – То горел-горел, а теперь будто угас, одни угли тлеют. Скажи уж прямо: ты не знаешь, что делать дальше!

– Не в том дело, хозяйка, – помотал он головой, помолчал и добавил: – Парень этот мне половину планов спутал. Рассказал много полезного, этого не отнять, но я уже голову сломал – все думаю: как бы так устроить, чтобы не брать его с собой! Его узнают верней, чем Деррика, не спрячешь. А если сказанет что-нибудь сдуру, так и вовсе пропадем… Не связанным же держать и с кляпом во рту?

– Может, и придется, – вздохнула я и прислонилась к его плечу. Так удобнее было сидеть. – Ты расспрашивал его, я видела, когда вы коней на водопой повели, а мне ничего не сказал. Что Маррис тебе поведал?

– Ничего хорошего. – Рыжий по-прежнему смотрел в костер.

Мне показалось, будто профиль его обозначился резче, но, может, виной тому была походная жизнь? Мы не голодали, но отдыхали не так уж часто и понемногу, и я сама уже чувствовала, что одежда становится мне свободна.

– А все же?

– Если верить его рассказам, столицу ты не узнаешь, – ответил он.

– Почему же он не сказал об этом мне?

– Не хотел расстраивать. Убеждал меня оставить тебя в укромном месте, а самим прорваться во дворец, прикончить Рикардо… ну, Аделин с дочкой оставить на твою милость… Вот и весь его план, – криво усмехнулся Рыжий. – Далее следовало народное ликование, пир горой и всеобщее благоденствие. Ну и, я так понял, торжественная свадьба.

– Чья? – не поняла я.

– Его и твоя.

– Чушь какая! – невольно засмеялась я. – Да я скорее за тебя замуж выйду, чем за этого мальчишку!

– А ты словами не бросайся, – проронил он и снова уставился в огонь.

– А что такого я сказала? Два невероятных события, одно можно считать чуть менее невозможным, чем второе…

– Если так, то хорошо, – согласился Рыжий, не поворачивая головы. – И все же будь осторожнее, я ведь предупреждал. А то потом не докажешь, что ты вовсе ничего не имела в виду и никаких желаний не загадывала.

– Хорошо. Поберегусь, – ответила я и спросила, помолчав: – Ты не заболел? Говорю ведь, ты не похож на себя прежнего, и… рука горячая такая… Может, жар?

– Это не от болезни, – негромко сказал он и все-таки взглянул на меня. Глаза у него были темнее ночи, горячечные провалы в никуда. – Столица уже близко, а в столице – Рикардо. От этого меня и лихорадит. Здесь – самая сердцевина смерча, а в ней дышать нечем, воздуха нет…

– Ты говорил тогда, что не можешь уйти, – припомнила я.

– Не могу. Даже ветры заперты здесь, а долго ветер не удержишь, взбесится… – Рыжий прикрыл глаза ладонью. – Можно вовсе ничего не делать. Скоро придет время зимних штормов, а они сумеют пробить брешь в этой ограде… И если ветры, сколько их ни есть, ринутся прочь, столкнутся-подерутся, то мы сможем посмеяться: Рикардо достанется выжженная земля!

– О чем ты?

– Осенние ветры вырвутся на волю и столкнутся с зимними, драку затеют. Разнесут все побережье в клочья… Зимние сильнее, но осенние горячее, да еще и летние не остыли, то-то будет потеха… – выговорил он. – Извини… Что-то плохо мне…

– Рыжий? – Я подняла голову и взглянула ему в лицо. Оно показалось мне совсем измученным. – Что с тобой такое, хоть скажи толком!

– Да ничего. Устал, – ответил он через силу и отвернулся. – Навалилось что-то, да еще голова тяжелая… на погоду, наверно. Посплю – отпустит.

– Тогда ложись да спи. Меня опять бессонница догнала, вот я и посторожу вместо тебя, – сказала я. – Не засну, не бойся, а и усну – Тван живо даст знать, если учует неладное!

– Не поможет твой конь, – криво усмехнулся Рыжий и улегся спиной к костру. – Меня буди, если что, или Яна кликни…

Он уснул почти сразу, но сон этот был тяжелым и беспокойным, я чувствовала. И ночная темнота не была прозрачной и чистой, как обычно по осени, вокруг костра словно бы сдвигались глухие стены, дышать становилось все труднее… Вот всхлипнула во сне Медда, негромко застонал Деррик, невнятно выругался Клешнявый, присвистнул по привычке Ян, а Маррис тихо-тихо, совсем по-детски заплакал.

Что-то было там, в темноте, которой я никогда не боялась. Что-то чужое подошло к нашему костру, усыпило всех, даже лошадей – мой верный Тван и тот свесил голову и уснул! – и теперь приглядывалось, выбирало, кого бы ему взять первым…

Я невольно придвинулась ближе к Рыжему и положила руку ему на горячий лоб. Не огрел бы он меня спросонья поленом… Но нет, он даже не шелохнулся.

– Не знаю, кто ты или что ты, – одними губами выговорила я и свободной рукой вытащила из-за пояса топор. – Но своих людей я тебе не отдам. Покажись, не то отведаешь холодного железа, а сверху я еще и головней прижгу!

И оно показалось… Вернее, явилось. Не могу описать то, что увидела: ни в одном из человеческих наречий не найдется слов для этого! Оно дало увидеть себя лишь мельком и снова скрылось во мраке, но и то у меня отнялись руки. Вернее, та рука, которой я держалась за топорище, онемела, а другая еще ощущала жар, исходивший от Рыжего.

– Назовись! – велела я, переборов холодный удушливый страх.

– Сперва ты назовись, занятный человечек, – ответили из темноты.

– Я – Жанна, королева, – ответила я, стараясь, чтобы голос мой не дрогнул, хотя больше всего мне хотелось уткнуться лицом в колени и завыть с перепугу. – Твой черед.

– Мы – хозяева, – отозвался неизвестный.

Мне показалось, что там, в темноте, кто-то огромный улегся, подобрав лапы, как это делают коты.

Луна мелькнула в просвете облаков, как огромный желтый глаз, и исчезла.

– Чьи хозяева?

– Хозяева леса, – был ответ.

– Что ж, исчерпывающе… – пробормотала я. – И чего вы желаете?

– Покоя, – ответила темнота. – Лес стоял много сотен лет до того, как сюда явились люди. Лес будет стоять еще века после того, как люди уйдут.

– Но мы-то здесь при чем?

– Люди потревожили лес, – шепнули сосны. – Люди зажгли огонь. Лес не прощает обид.

– Постой! – окликнула я, почувствовав, что неведомое чудовище готово уйти. – Погоди немного и выслушай меня! Что тебе, вековому лесу, несколько мгновений?

– И правда, – мурлыкнула темнота. – Говори, человечек.

– Я должна потушить огонь, – сглотнув, сказала я. – Я…

– Ты и есть огонь! – засмеялся лес, только ветви зашумели.

– Знаешь, что такое встречный пал? – разозлилась я. – Когда лес или степь горят, пускают огонь навстречу, чтобы остановить пожар! Да, выгорит немало, но лучше так, чем пепелище на дюжину дней пути окрест!

Темнота молчала.

– Не можешь помочь, так хоть не мешай, – сказала я сквозь зубы. – Убирайся прочь! Мало мне феиного отродья, еще и родной лес корни на пути подставлять будет…