Книга Иллюзия греха, страница 18 – Диана Соул

Надеюсь, хоть сегодняшний клиент меня не расстроит.

***

Я закрыла двери за графом Тори и едва со всей силы не стукнула от злости кулаком в стену.

Да что ж это за мужики пошли?!

Меня просто трясло от негодования, ибо все мои приготовления к приему клиента в итоге были сведены на нет.

Ну кто бы мог подумать, что безусому юнцу нравится белье не снимать с красивой женщины, а натягивать на свое тщедушное тельце.

Вот уж сюрприз ожидает его женушку, когда любимый муженек начнет воровать у нее из ящиков трусики.

Я все же стукнула кулаком о стену и тут же запрыгала по коридору, баюкая ее от полученной боли.

Разумеется, молодой граф ушел от меня счастливым и удовлетворенным. Только вот когда дело дошло до исполнения его тайных желаний, я рассчитывала, что обойдется мечтаниями о классике в миссионерской позе, но Тори удивил.

В своих фантазиях он без стеснения стащил с меня все кружевное и шелковое бельишко, бессовестно напялил на себя и принялся предаваться активному рукоблудию.

Теперь к ковру, который необходимо сжечь, добавился еще и комплект чулок с пеньюаром.

Юному же извращенцу под утро пришлось объяснять, зачем именно меня нанял его отец, и, словно на уроке анатомии, показывать на живом примере, где и что графу нужно трогать у жены в первую брачную ночь.

– Грудь и сосок. – Я без стеснения приложила руку краснеющего графа к розовому ореолу. – С ними желательно нежно, если схватите сильно, вашей супруге не понравится.

– А может, этого не делать? – с надеждой в голосе спросил он.

– Нельзя, – почти рявкнула, понимая, что с данным индивидом можно только так. – И это еще не самое страшное.

– Знаю, – грустно отозвался паренек. – Я боюсь промахнуться… туда.

Пришлось закатить глаза.

– Поверьте, между ног у женщин есть только два отверстия, куда можно попасть. И если вы начинаете ломиться не туда, то супруга вас немедленно уведомит.

– А если я сделаю ей больно?

– Потерпит, вы, главное, не торопитесь, – попыталась успокоить его я. – И не пугайтесь, когда появится кровь. Это нормально.

Вот и вышло, что уходил от меня граф, бормоча шпаргалку, чтобы не забыть: «Потрогать грудь, не промахнуться мимо, не бояться крови», и для успокоения сжимал в кармане пиджака украденный у меня лиф.

Я вдруг очень захотела, чтобы через неделю Тори все же не упал в грязь лицом перед супругой. Дай ей бог сообразительности надеть на брачную ночь не панталоны размером с парус, а нормальное белье.

В любом случае, когда ночной гость меня покинул, я почувствовала в душе бесконечный раздрай и уныние. А еще усталость от той грязи, которая вокруг меня скопилась в последнее время. Я себя чувствовала тем самым снобом Аластаром, которому противны я, мой образ жизни и мои клиенты.

Пусть и запоздало, но совесть во мне все же проснулась и начала мучительную грызню.

Целый час я провела в одиночестве и сигаретном дыму, рефлексируя о собственной жизни и понимая, как в ней разочаровалась.

Подобные состояния иногда находили на меня, но каждый раз я убеждала себя, что могло быть и хуже. Ведь ежедневно я балансировала на опасной грани, где могла единожды оступиться, и мой секрет будет раскрыт.

И каждый раз я выкарабкивалась из этого состояния, говоря себе, что, когда все закончится, начну новую жизнь. Тем более первые шаги к ней я уже совершила.

Я затушила недокуренную сигарету и притащила с чердака тубусы со своими чертежами и расчетами.

Вот моя отрада, та самая, которая заставляла жить и двигаться дальше. То, к чему я тяготела всей душой и стремилась воплотить в жизнь.

Чертеж первого в истории летательного аппарата без магии, на паровом двигателе. Название проекту я еще не придумала, но регулярно продолжала над ним работу.

Я не зря ночи напролет проводила в школьной библиотеке, самостоятельно изучая математические и физические науки. Механику и динамику пришлось осваивать также самой.

Инженерия оказалась сложнейшей наукой, но по опыту создателей первых машин я научилась черчению, старательно выводила формулы, ошибалась, исправляла, перепроверяла.

А еще иногда захаживала в местный университет. Разумеется, Марджери бы не позволила мне обучаться в Панемском технологическом, но никто не запрещал милой леди иногда заходить на кампус, якобы к своему молодому человеку, и как бы невзначай заводить разговоры с профессорами.

За три года я успела завести дружбу с двумя почетными академиками. Мой лепет они воспринимали с улыбкой и не раз отвечали на волнующие вопросы, будучи уверенными, что общаются с глуповатой мечтательной девой.

Вот и сегодня, взглянув в очередной раз на свое незавершенную схему, поняла: мне нужны их советы. Без них никак не обойтись. Расчеты не сходились.

Собравшись, я выпорхнула на улицу. Вышла в город и, поймав паровой дилижанс, громко крикнула вознице:

– В Панемский технологический.

Мужчина в темно-сером сюртуке понимающе кивнул и без разговоров вывернул руль на соседнюю улицу. Мне оставалось лишь удобнее расположиться на прохладных сиденьях и разглядывать улицу просыпающейся столицы.

А через полчаса я расслабленно прогуливалась по университетскому парку, выискивая взглядом знакомые лица.

Полуденное солнышко уже начинало припекать, поэтому в попытке от него скрыться раскрыла кружевной светлый зонт.

– Леди Торани, – послышался знакомый оклик сзади. – Вы ли это?

Узнав голос, я радостно развернулась навстречу.

– Профессор Стормгольд. Рада вас видеть.

По дорожке парка ко мне спешил седой академик. Он опирался на старинную трость, но так торопился меня побыстрее догнать, что в его движениях невольно проскальзывала былая молодецкая удаль. Не желая утруждать старика, я сама поспешила ему навстречу.

Профессор озарил меня доброй улыбкой, а очки-половинки ярко блеснули в полуденном солнце.

– Давно вас не было видно. Мы с моим коллегой Лингштамом уже переживали, вдруг вы расстались со своим молодым человеком и теперь никогда не почтите нас своим светлым ликом.

Я невольно заулыбалась.

Все эти милые и добрые комплименты от старичков мне действительно льстили, тем более что джентльмены старой закалки, вероятно, были единственными, кто общался со мной, не ища интимного подтекста. Единственной страстью стариков была наука, я же приятно скрашивала их время незатейливой беседой.

– Ну что вы, профессор. – Я подхватил старика под руку, помогая ему идти. Он ведь уже пожилой, далеко за девяносто. – Я надеюсь еще долгое время навещать вас и этот университет.

– Завидую вашему молодому человеку, леди Торани. Будь я на его месте, давно бы женился на вас и не позволил гулять с другими мужчинами, пускай и престарелыми.