Онлайн книга «Свободное владение Фарнхэма»
|
– Нет. Я хотела сказать тебе одну вещь. Я попросила Джо взять меня в жены. На прошлой неделе. И он согласился. – Рад слышать это, дорогая. Тебе достается настоящее сокровище. – Мне тоже так кажется. Хотя у меня и нет особенного выбора, но Джо мне действительно нравится. Но мы не поженимся до тех пор, пока я полностью не оправлюсь после родов и не стану сильной и здоровой, как прежде. Да сейчас я и подумать боюсь о разговоре с матерью. – Я ей ничего не скажу. – И Дьюку тоже лучше ничего не говори. А Барбара все знает, и считает, что так и надо. Схватки начались у Карен тогда, когда Дьюк прилаживал ремни. Она вскрикнула, застонала и ухватилась за концы ремней, которые торопливо протянул ей Дьюк. Хью положил руку ей на живот и почувствовал, как напрягается ее матка одновременно с приступом боли. – Тужься, детка, – сказал ей Хью, – и старайся дышать глубже – это помогает. Она глубоко вздохнула, но только застонала в ответ. Казалось, прошла вечность, прежде чем она немного расслабилась, выдавила улыбку и сказала: – Ну, наконец-то прошло! Искренне сожалею о звуковых эффектах, папа. – Если хочешь, кричи на здоровье. Но лучше глубоко дышать. А теперь отдохни немного. Давай разберемся. Джо, тебя придется использовать в качестве повара. Я хочу, чтобы Барбара отдохнула, а Грэйс будет выполнять обязанности медсестры… поэтому придется тебе приготовить обед. И заодно приготовь чего-нибудь холодненького на ужин. Грэйс, ты занесла это в журнал? – Да. – Ты заметила, сколько времени длились схватки? – Я заметила, – сказала Барбара. – Сорок пять секунд. Карен возмутилась. – Барбара, да ты в своем ли уме! Они длились никак не меньше часа. – Ладно, пусть будет сорок пять секунд, – сказал Хью. – Засекайте время появления схваток и сколько они длятся. Семь минут спустя начался следующий приступ. Карен постаралась последовать совету отца и дышать глубоко. На сей раз она только слегка вскрикнула. Но когда боль отошла, она уже была не в состоянии шутить: она только отвернулась лицом к стене. Схватки были долгими и сильными. Хотя агония дочери и потрясла его, Хью немного приободрился – роды, как будто, обещали быть короткими. Но получилось совсем наоборот. Весь этот жаркий и трудный день женщина на кровати старалась избавиться от своей ноши. Лицо ее побелело, то и дело она вскрикивала, с каждой потугой живот ее напрягался, мышцы на руках и на шее вздувалась от напряжения. Затем, когда схватки отступали, она откидывалась обратно на подушки, усталая и дрожащая, не в состоянии разговаривать, ни на что кроме происходящего с ней не обращая внимания. Дальше стало хуже. Схватки теперь шли с трехминутными интервалами, причем каждая следующая была длиннее предыдущей и, казалось, более мучительной. Наконец, Хью разрешил ей не пользоваться ремнями: он не заметил, чтобы они помогали. Она тут же попробовала, их как будто не слыша, что он сказал. Казалось, что ремни позволяют ей чувствовать себя немного удобнее. В десять часов вечера началось кровотечение. перепугалась до смерти она много раз слышала, как опасны кровотечения. Хью уверил ее в том, что так и должно быть и что это свидетельствует о скором появлении ребенка. Да он и сам поверил в это, потому что крови было немного и вскоре кровотечение прекратилось. Казалось невероятным, что роды могут произойти еще не скоро. Грэйс, похоже, рассердилась и встала. Барбара тут же плюхнулась в освободившееся кресло. Хью надеялся, что Грэйс решила отдохнуть – женщины дежурили по очереди. Но через несколько минут Грэйс вернулась. – Хьюберт, – сказала она высоким срывающимся голосом, – я собираюсь вызвать врача. – Пожалуйста, – согласился он, не сводя глаз с Карен. – Послушайте меня, Хьюберт Фарнхэм. Вам следовало вызвать врача с самого начала. Вы убиваете ее, слышите? Я намерена вызвать врача, и вам меня не остановить! – Конечно, Грэйс, о чем речь. Телефон вон там, – он указал пальцем на соседнее крыло. Грэйс, казалось, была слегка озадачена, но затем она резко повернулась и вышла. – Дьюк! В комнату торопливо вбежал сын. – Да, отец? Хью с усилием выговорил: – Дьюк, твоя мать решила позвонить по телефону врачу. Пойди, помоги ей. ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ? У Дьюка расширились глаза. – Где у нас иглы? – В меньшем пакетике на столе. Большой не трогай – он стерилизован. – Ясно. А сколько ей ввести? – Два кубика. Только смотри, чтобы она не видела иглы, а то она дернется. Тут у него самого дернулась голова: он почувствовал, что у него голова идет кругом. – Нет, лучше введи ей три кубика. Я хочу, чтобы она пришла в себя, выспавшись. Она может справиться с этим. – Иду, иду, – сказал поспешно Дьюк и последовал за матерью. У Карен как раз наступил перерыв между схватками и она, видимо, впала в полузабытье. Наконец, она прошептала: – бедный папочка. Твои женщины доставляют тебе столько огорчений. – Успокойся, милая. – Я… О, боже, опять подступает! Затем, между приступами болей, она вскрикивала: – О, какая боль! Я больше не могу! Ох, отец, я хочу врача! Ну пожалуйста, папочка! Пусть придет доктор! – Ты тужься, доченька, тужься! Схватки все продолжались и продолжались до самой ночи. Облегчения не было, а становилось только хуже и хуже. Уже не было смысла вести журнал схваток – они стали почти непрерывными. Карен уже не могла говорить: среди стонов можно было только с трудом различить невнятные просьбы о помощи. В промежутках между схватками она вдруг то начинала что-то говорить, то не отвечала на вопросы. Перед рассветом – Хью к тому времени стало казаться, что эта пытка длится по меньшей мере неделю, хотя часы утверждали, что схватки длятся всего восемнадцать часов – Барбара сказала с тревогой в голосе: – Хью, она больше не выдержит. – Я знаю, – согласился он, глядя на дочь. Сейчас она как раз была вся охвачена болью, лицо ее посерело и исказилось, рот искривился в агонии, сквозь зубы вырывались сдавленные стоны. – И что же дальше? – Я думаю, что необходимо кесарево сечение. Но я не хирург, к сожалению. – Так что же делать? – Не знаю. Я не могу. – Но ведь ты знаешь об этом гораздо больше, чем первый человек, который решился сделать его. Ты знаешь, как обеспечить стерильность. У нас есть сульфаниламиды, а ее можно напичкать демидролом, – она говорила громко, не боясь, что Карен может услышать ее. Карен уже ничто не интересовало. – Нет. |