Книга Тебя уволят, детка!, страница 63 – Влада Южная

Вот гадство! Мои худшие опасения оправдывались.

– А точно она сгорела? – подключился к разговору Ден. – И одна ли? Может, кто-то еще с ней жил?

Женщина перевела на него взгляд больших голубых глаз.

– Да вроде она. Тело вытаскивали, из райотдела даже приезжали. Вроде она, сказали. А кто жил… да никто с ней не жил. А вообще, хорошая была Ангелина Матвеевна. С Маруськой моей иногда сидела, когда надо было по делам куда сбегать.

– А Коленьки у нее не было? – спросила я.

Собеседница удивленно покачала головой.

– Не знаю никого такого. До нее жил там Славка. Закладывал крепко, – она характерным жестом шлепнула себя по шее. – Дом на кого-то переписал, а потом быстро спился. Как зачах. Вот Ангелина Матвеевна следом въехала. Сказала, что купила дом.

– А от чего жилье сгорело? – снова встрял Ден.

– Так аварийное оно считалось. Мало того что удобств никаких. Ни водопровода, ни канализации. Так еще и все там менять давно надо было. Славка за домом не ухаживал, запустил все. Проводку самодельную не менял, хоть предупреждали. Так и поставили причину пожара – неисправная проводка. Оно, говорят, сначала зачадило. Так Ангелина Матвеевна во сне и угорела. А потом уж полыхнуло. Да ей-то все равно уж было. Кот у нее еще вроде был… но, похоже, и он сгорел.

Я сглотнула.

– Кот не сгорел. Он в город прибежал.

– А-а-а… – женщина приоткрыла рот в задумчивости, – ну и хорошо. Ладно, некогда мне. Вы купить его хотели, что ли? Не покупайте, дурное место.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Ден и подхватил меня под локоток, предоставив хозяйке дома вновь заняться ребенком.

– Бедная бабуля… – покачала я головой, пока мы шли к машине.

– Да, – мрачно согласился он. – Ей, похоже, продали ту еще халупу под видом домика в деревне. А потом поздно уже было пить боржоми, как говорится. Не удивлюсь, если не проводка виновата, а спалили бабульку. Может, панику начала поднимать, почему дом в таком плохом состоянии. Вот те, кому не надо было лишней шумихи, и решили с ней покончить. А может, и правда, несчастный случай.

Я посмотрела на привидение, остававшееся на прежнем месте – над развалинами своего последнего пристанища.

– У меня в какой-то момент мелькнула версия, что бабуля просто хочет, чтобы ее тело нашли, – призналась я. – Она висит над пожарищем. Подумала, что останки не нашли.

– Да нет, нашли же, – возразил Ден.

– Тогда я уже не знаю, что и придумать. Мы узнали, как умерла моя старушка, но пользы это не принесло, – я вздохнула. – Похоже, мне нужно просто смириться, что я от нее никогда не избавлюсь.

Ден обошел машину, взялся за дверцу и посмотрел на меня долгим взглядом.

– Мы не избавимся, Вика. Помнишь? Это наша общая бабуля.

Я слабо улыбнулась. На душе скребли кошки, и плохое настроение не могли развеять даже попытки Дена быть милым. Забравшись в машину, я по привычке посмотрела на заднее сиденье. Но бабуля почему-то не торопилась следовать за мной. Она оставалась на руинах дома.

Ден завел мотор и начал выкручивать руль, чтобы развернуть автомобиль. Я повернула голову, наблюдая за призрачной старушкой. Когда «Форд» начал потихоньку удаляться от дома, покачиваясь на рытвинах разбитой дороги, я не выдержала.

– Останови! – попросила Дена.

Он тут же нажал на тормоза.

– Что случилось?

Повинуясь какому-то внутреннему порыву, я выскочила из машины. Сбросила куртку на ее крышу и устремилась к пепелищу, на ходу подкатывая рукава тонкого трикотажного свитера.

– Вика! Ты куда? – раздался за спиной голос Дена.

Вбежав во двор, я начала карабкаться по трухлявым прогоревшим доскам к центру дома, где маячила бабуля.

– Дура! А вдруг там подвал? Провалишься же! – рявкнул Ден мне в спину.

Но меня уже было не остановить. Черт возьми, я столько времени провела с этим гребаным привидением! Я должна была уже понимать ее намеки!

И казалось, что я их поняла.

Пачкая руки в саже, я принялась разгребать завал. Парой мгновений позже рядом появился Ден, тоже без куртки. Обозвав меня безбашенной стервой, он начал раскапывать пожарище вместе со мной. В четыре руки мы раскидывали доски, морщились от терпкого запаха горелого дерева и разбирали, разбирали, разбирали…

Яркое весеннее солнце припекало спину. Я оцарапала палец о какую-то железку. Никто из нас не понимал, зачем мы это делаем и что ищем.

Из-под груды трухи показался железный остов кровати. Проржавевшая пружинистая сетка топорщилась во все стороны. Ден с трудом отогнул ее в сторону.

– Все, – выдавил он, задыхаясь, – дальше пол. Цементный.

Я застонала и опустилась прямо на грязные доски. Мои руки были черными по локоть. Ден вообще вымазался как черт. Я даже не могла вытереть набежавшие на глаза слезы! Такой неудачницей давно себя не ощущала.

– Погоди-ка, – Ден вдруг резко наклонился, запустил руку в груду хлама и покопошился там.

Медленно разогнувшись, он вынул грязную жестяную прямоугольную коробку. Наши взгляды встретились, и еще никогда я не видела в его глазах столько же азарта, сколько ощущала внутри себя.

Я подскочила и дрожащими руками отобрала добычу. Привидение подлетело ближе и уставилось на меня умоляющим взором. Даже руки на груди в молитвенном жесте сложило.

– Это оно, – уверенным голосом сказал Ден.

Я неловко приоткрыла крышку. Внутри, на самом дне глубокой жестянки, покоилась стопка писем.

– Они уцелели от огня только чудом, – пробормотала я, вынимая драгоценную находку и отбрасывая жестянку.

– Видимо, коробка хранилась под кроватью, в углу. Огонь тут не так жарил, – сделал вывод Ден.

С его помощью я выбралась на твердую почву и начала перебирать письма, оставляя на их краях отпечатки грязных пальцев. Бабуля заглядывала мне в лицо.

– «Удальцову Николаю Матвеевичу», – прочла я на одном из конвертов.

– Коленька?! – ошарашенно протянул Ден.

Я опустилась на большой округлый камень у забора и принялась читать. И чем больше погружалась в историю, которую бережно сохранила бумага, тем чаще сглатывала вязкий ком, подступавший к горлу.

– Вика… – прошептал Ден, присев на корточки рядом, – что происходит?

– Она его любила, – я на миг оторвалась от чтения и шмыгнула носом. – Коленька – это любовь всей жизни моей бабули, понимаешь?!

Он осторожно кивнул.

– Они познакомились в Ялте на отдыхе, – продолжала пересказывать я, – он – военный моряк, она – замужняя женщина с ребенком. Курортный роман. Обменялись адресами, но оба понимали, что не смогут быть вместе. В последний вечер он просил ее бросить семью и остаться с ним, обещал, что примет ребенка как своего. Но она не решилась.