Онлайн книга «Логово снов»
– Сказала, что денег она транжирит и правда многовато и что им было бы не худо почаще выходить ужинать вместе. И танцевать, – она испустила долгий вздох. – Ты себе не представляешь, какие ужасы я узнаю о людях. – Почему ты не говоришь им правду? – Потому что правда мыла не продаст. Все должно быть легко, весело и развлекательно. Дай им надежду, детка! – заключила она гулким баритоном мистера Филипса. – И чем ты тогда отличаешься от этих ушлых жуликов с Сорок Второй? Ты же настоящий талант, Шеба. Тебе нет нужды притворяться. Эви села и прожгла его взглядом. – Я не для того притащилась на вечеринку, чтобы выслушивать от тебя нотации, Сэм Ллойд. Ты вообще тыришь бумажники! И не надо делать вид, что ты лучше меня. – Я-то? Я точно и вор, и мошенник. Но не ты, детка. Тебе, к несчастью, не все равно, я тебя знаю. – Нет, не знаешь, – отрезала Эви, снова падая назад. – Ты только так думаешь, потому что ты – мой фальшивый жених. Никто на самом деле никого не знает. Все мы – просто бруски пирсовского мыла; расхаживаем тут, такие чистые и блестящие, а останутся от нас все равно одни обмылки. – И что же тогда реально? – Не знаю, Сэм. Я больше ничего не знаю. И… не хочу об этом даже думать. Вечер стремительно сдулся. – Ну, пока ты еще не совсем в сопли, красавица, мне нужны твои профессиональные услуги. Эви расхохоталась и зааплодировала – о-чень мед-лен-но. – Надо было сразу догадаться. Казалось бы – ан нет! Ты сегодня на шоу не явился, так что я тебе тоже ничего не должна. И ты до сих пор не рассказал мне, что случилось! – Прости, куколка. Мне правда очень жаль. Я в последний момент получил весточку от канарейки. – От кого?! – Ну, от моего… как ты там его окрестила? От жутика. – А, от этого… – Эви сдула со лба загулявший локон. – Он вообще почти никогда сам на связь не выходит. Это я его всегда ищу и на голове прыгаю. А тут он мне сунул под дверь записку: приходи, дескать, в радиомагазин к девяти. – Надеюсь, там, по крайней мере, передавали мое шоу, – проворчала Эви. – Ну? И что ты в итоге узнал? – А вот это самое смешное. Он так и не явился. – Что-то многовато этого стало в последнее время, – заметила Эви. – Когда я туда добрался, магазин стоял темный и запертый. Я бы легко вскрыл замок, но если бы меня на этом замели, это вряд ли бы укрепило твою репутацию – жених Провидицы-Душечки, и вдруг за решеткой, – сказал Сэм. – В общем, мне это не нравится. Пованивает чем-то скверным. – Просто у тебя чересчур буйное воображение. – Куколка, когда мое воображение буянит, оно это делает на темы, которые в приличном обществе почему-то не принято обсуждать. Я думал, ты-то уж тут на моей стороне. – Ну, прости, Сэм, – смягчилась Эви. – Я честно не хотела тебя обижать. – Мне нужно узнать правду. Об услугах Сэм обычно не просил. Если ему чего надо, он или заплатит, или так возьмет – никаких кто кому должен, никаких ниточек, за которые можно потом подергать. Так что ему стоило буквально всех душевных сил протянуть Эви снова чертов документ. – Пожалуйста, а? – Слово явно было незнакомо его языку и неохотно оттуда слетело. – Пожалуйста, ты могла бы попробовать еще раз? Столь кроткая мольба разбередила сердце Эви. – Хорошо, Сэм. Давай сюда, я посмотрю, что можно сделать. Она села и похлопала по дивану рядом с собой. – Дуй сюда. Я не кусаюсь. Если, конечно, ты петь не начнешь. Сэм благодарно плюхнулся рядом. Эви взяла бумагу и вдарила по полной, но как бы она ни старалась, ничего не приходило, решительно ничего. Злая и с кружащейся головой, она бросила лист. – Все равно спасибо, детка, – сказал Сэм, подбирая его. – Нет, я так легко не сдамся! – прорычала Эви и попыталась снова выхватить его, но Сэм живо сунул бумагу во внутренний карман пиджака. – Нет, куколка, все в порядке. Я… давай я отведу тебя назад, на вечеринку. – Сэм! – Эви вспрыгнула с дивана и сшибла со столика бюст какого-то римского полководца с недовольной физиономией. – А ну, стоять! – Она успела подхватить скульптуру в последний момент. – Вот, хороший мальчик! Брови Сэма полезли вверх. – Слушай-ка! У тебя все еще есть та фотография от Анны Поло… Пала… короче, от Анны, которая Анна? Сэм вытащил бумажник и извлек из его загадочных складок снимок. – Это же просто я с мамой… – Да знаю я, знаю. Но попытаться-то стоит, а? Сэм расплылся в улыбке. – Узнаю мою девочку! – И вовсе я не твоя девочка, – отбрила Эви, борясь с улыбкой. Картинка поначалу тоже оказалась несговорчивой, но Эви однозначно не собиралась проигрывать еще раз. Она сосредоточивалась, пока во тьме что-то не забрезжило, и тогда потянулась за этой искрой и раздула ее в пламя. Перед ней предстала женщина с каштановыми волосами, собранными на затылке в узел, и густыми, темными бровями: Эви сразу же поняла, что это и есть мама Сэма. В руках у Мириам была эта самая фотография, которую сейчас держала она. – Я ее вижу, – сонно пробормотала Эви. – Правда? – В голосе Сэма разгорелась надежда. – Она красивая, Сэм. Правда, очень. Эви старательно дышала: вдох, выдох… постепенно погружаясь, отпуская себя, давая лучше разглядеть картинку. Первое воспоминание было совсем простое и короткое: маленький Сэм сидит рядом с мамой, а она запускает пальцы ему в шевелюру. Мало на свете вещей посильней материнской любви – вот ее-то Эви здесь и почувствовала. Что бы там Мириам Любович ни втирала тем людям в костюмах, а сына она любила – очень любила. Примерно как ее собственная мама любила Джеймса, что, в свою очередь, неизмеримо больше, чем она когда-либо любила Эви. Неправда, что у родителей нет среди детей любимчиков, – еще как есть, и Эви была не из них. Боль от этого воспоминания протолкалась сквозь алкогольный угар и кулаком сжала ей сердце, грозя пустить весь сеанс псу под хвост. И Эви в знак протеста нырнула в тайную историю фото еще глубже. Красивая комната с мраморными полами, c тяжелыми хрустальными люстрами, рассыпающими острые радуги, со стенами, увешанными дорогущими на вид портретами дорогущих на вид людей. В комнате были дети. Одни сидели за столами и рисовали картинки или отвечали на вопросы каких-то взрослых, другие пытались украдкой выпутаться из тугих парадных воротничков; одна маленькая девочка играла с куклой. Но где же Сэм? Здесь ли он? И тут же она увидела его: вон он, сидит за столом в углу; мама стоит у него за стулом и выглядит встревоженной и нервной. Напротив Сэма Эви увидела давно покойную невесту Уилла, эту Ротке Вассерман. Она вытащила из колоды карту, показав ее Сэму рубашкой. |