Книга Ночной клуб на Лысой горе, страница 65 – Дарья Донцова

— Ну послал фотку… так просто, повеселиться… прикол, — бубнил Игорь.

— А сайт тоже розыгрыш? — загремел Феликс. — Думал, никто не узнает, что это ты его запустил? Решил, что в Интернете тебе гарантирована полная анонимность?

— В корне неверная мысль, — заметил Юрий. — Вы, конечно, попытались замести следы, но не очень ловко. Понимаю, почему вы решили шантажировать Дашу несуществующей жертвой ее колдовства — страница в Интернете, которую вы создали в надежде получить много денег, приносила жалкие гроши.

— Вот и нет! — взвился Гарик. — Это была гениальная идея, как и все остальное, что я делаю! Я заработал миллиарды!

Юра рассмеялся:

— Лучше не говорите подобных слов. Во-первых, вы признались в афере. Во-вторых, если доход исчисляется огромными суммами, значит, это мошенничество в особо крупных размерах. В-третьих…

— В-третьих, у меня есть вопрос, — перебил мужа Маши Дегтярев. — Зачем ты насыпал в несколько кружек в нашем доме «Веселый чай»?

— Вот еще придумали! — фальшиво возмутился дядя Феликса. — Понятия не имею, что это за хрень!

— Правда? — усмехнулась я. — Полковник ведь только что рассказал про белый порошок.

— Ага, тогда я впервые о нем и услышал, — слегка изменил свою версию Гарик.

— Сколько ни работаю с людьми, всегда удивляюсь, — развел руками Александр Михайлович. — Неужели не понятно? Если полицейский о чем-то вас спрашивает, то явно неспроста. Мы же не в ресторане сейчас обедаем, и я не вкусом пирожков с мясом интересуюсь. Юра, покажи запись.

Мой зять повернул свой ноутбук экраном к Игорю. Я, сидевшая рядом, прекрасно видела надпись «Охранная система «Гадкого дракона».

— Во времена моей молодости… — завел муж Манюни.

Я с трудом удержала на лице серьезное выражение. Ну да, сейчас у Юры началась глубокая старость. Большинство тех, кто перешагнул за двадцатипятилетний рубеж, считает себя старцами. Ничего, ближе к сорока пяти они будут называть себя юнцами. На мой взгляд, пожилым человек становится, когда говорит: «Сегодня был в незнакомой компании, там все удивились, что мне шестьдесят, сказали, выгляжу на тридцать». Именно когда тебя начинает беспокоить, на сколько лет ты выглядишь, скажи юности «прощай». По-настоящему молодые люди над вопросом возраста не задумываются, они-то знают, что не являются стариками.

— Когда мне исполнилось четырнадцать, — мерно продолжал Юрий, — розыгрыши находились на пике популярности, но сейчас в моде иное. Глупость вроде исчезающих пятен краски сегодня никому не интересна. «Веселый чай» ранее продавался по всей Москве, а теперь есть лишь в магазине «Гадкий дракон». Два этажа этой торговой точки занимают всякие прибамбахи для компов, но есть небольшой зал с шутками. Во всех помещениях установлены звукозаписывающие камеры нового поколения. С одной стороны, для безопасности, с другой — это реклама. Когда посетитель направляется к выходу, ему показывают на мониторе, где он побывал, дают послушать беседу с продавцами и предлагают купить такую систему слежения. А теперь, внимание, кино!

На экране возникло изображение: прилавок, продавец и Игорь. Зазвучала речь:

— Что желаете?

— «Веселый чай» есть?

— Да. Вам какой?

— Он разный?

— Есть обычный и экстрасильный.

— Давайте второй.

— Триста пятьдесят рублей.

— За маленький пакетик? Обираловка!

— В упаковке двести граммов, вам на всю жизнь хватит. Две-три крупинки — и нужный эффект достигнут. Использовали такой ранее?

— Нет. Брал обычный.

— Почитайте инструкцию.

— Одну штуку дайте.

— Обращаю ваше внимание на то, что «Веселым чаем» нельзя угощать людей с рядом заболеваний, так как это может навредить их здоровью.

— Вы врач?

— Нет, — отрицательно покачал головой продавец.

— Тогда сам разберусь, хватит балаболить.

Продавец вручил Игорю покупку и на прощание сказал:

— Непременно изучите инструкцию. Потому что «Веселый чай» несовместим с антидепрессантами, антибиотиками, так как в соединении с некоторыми препаратами может вызвать аллергию…

Но говорил он все это уже в спину уходящему Игорю.

Юра закрыл ноутбук.

— Вы заходили в лавку.

— И что? — пожал плечами дядя Феликса. — Нельзя зарулить в магазин?

— А говорил, что не знаешь про розыгрыш, — поддела я его.

— Забыть о том, как гулял по магазину, — преступление? — огрызнулся Гарик. — Ну да, я насыпал немного в кружку.

— С той, из которой пил я, случился перебор. Зачем ты воспользовался «Веселым чаем»? — резко спросил полковник. — Какую цель преследовал?

— Поржать захотелось, — ответил Гарик.

Мне разговор начал надоедать.

— Дело в другом. Игорь выпрашивал деньги на разные проекты, но я их ему не давала. Тогда он решил сделать сайт «Ведьмы Подмосковья» и с его помощью хорошо заработать. Но, как и все прочие его проекты, этот тоже не принес успеха. А недавно наш изобретатель придумал кружку с пробкой…

— Да! — взвизгнул Гарик. — И чтобы убедить членов семьи проспонсировать мое великое изобретение, решил показать, что от обычной посуды жди беды — стоит она просто так, в нее любой что хочешь насыпать может. Подумал: вот станете вы разноцветными облаками чихать и кашлять, тогда поймете, что кружка с пробкой необходима, в нее нельзя ничего насыпать.

— Почему? — удивился Феликс.

Гарик постучал себя кулаком по лбу.

— Алло, гараж! Затычку можно вынуть и унести. Кто станет в посудину с дырой что-то бросать?

— Твое поведение привело к смерти Марфы, — перебила я его.

Любимый младшенький сынок бабушки Маневина бесцеремонно показал на меня пальцем и нагло заявил:

— Это она во всем виновата.

— В чем? — деловито уточнил Феликс.

— Сидит на деньгах, не хочет делиться, — пошел вразнос Гарик. — Все ей не нравится. Отстегни Дарья мне нужную сумму, я бы «Веселый чай» не купил. Не собирался Марфе вредить, не знал, кто чашку возьмет. И сайт бы не открыл, и фотку с кретинской выставки не прислал бы. Все Дарья! Ее вините! Я просил ерунду, несколько миллионов для раскрутки. Но получил фигу! Мы одна семья, обязаны поддерживать друг друга. А где ваша помощь? Вот я ради вас…

Мне стало любопытно.

— И что же ты готов для нас сделать?

— Все! — воскликнул Игорь. Потом добавил более сдержанно: — Многое.

— Например? — не отставала я. — Перечисли. Покупать продукты, мыть посуду?

— Я не мешаю никому из вас работать, — заявил младший Маневин.