Книга Папины дочки, страница 48 – Тасмина Перри

Венис налила себе чашку крепкого кофе, решив, что она весьма усердно работала с утра и теперь может отдохнуть, На всякий случай она заглянула в ежедневник, чтобы убедиться, что на это время у нее не назначено никаких деловых встреч, но на странице была карандашная отметка — «Джек Кидман». Что это значит? Кто это вообще такой? Она нашла телефон помощницы и позвонила ей, чтобы выяснить, что это за клиент.

— Лейла, меня интересует Джек Кидман, напомни мне, пожалуйста, кто он? Через пять минут у меня с ним встреча, а я совсем забыла и хотела отдохнуть часок.

— Это было после проводов Серены, — ответила Лейла. — Он друг кого-то из гостей, наверное.

Венис вспомнила. Аманда Берримэн, пресс-агент, просила ее встретиться с одним из своих друзей, который купил дом в Испании и искал дизайнера. Венис посмотрела на часы. Ну зачем, зачем она согласилась? Ей это совершенно не нужно. У нее и без того полно клиентов во всех странах, все хотели, чтобы их дом был обставлен в стиле Венис Балкон. В мире полно молодых и очень талантливых дизайнеров, надо бы отправить этого Кидмана к кому-нибудь другому.

— Лейла, — позвала она, прижав трубку к уху, — послушай, ты можешь выяснить, не интересует ли Каролину Роудз этот заказ?

— Я боюсь, это невозможно, Венис. Ее сейчас нет на месте, а Джек Кидман уже прибыл. Направить его к вам?

Черт побери этого клиента! Венис посмотрела на себя в зеркало, висевшее над столом. Черт побери эту встречу! Придет жирный, тупой, чванливый бюргер. Все они одинаковы и ничего не смыслят ни в красоте, ни в хорошем вкусе. Дурацкий заказ, который отнимет у нее массу времени.

— Венис Бэлкон?

В комнату вошел красивый высокий мужчина лет сорока пяти, излучавший спокойствие и уверенность в себе.

— Да, это я, — ответила с улыбкой Венис, нервным движением коснувшись верхней застежки блузки. Почему она так разозлилась на него, это было несправедливо! Он совсем не толстый и явно не тупой. Видный мужчина, широкоплечий, с проседью, загорелый и зеленоглазый. Только маленький шрам на переносице чуть портил его лицо. Возможно, это был след какого-нибудь несчастного случая или травмы, полученной во время занятий спортом. Венис допила кофе и почувствовала себя бодрее.

Джек кивнул и подошел к большому окну, за которым находился просторный балкон.

— Симпатичное помещение, — заметил он, — идеальное место для студии.

Он галантно пожал ей руку. Пожатие было крепким, но сдержанным и быстрым. Потом он сел в кресло, положив ногу на ногу.

Венис улыбнулась.

— Что-то не так? — спросил Джек, немного смутившись.

— Вообще-то я дизайнер интерьеров, а не дантист, — пояснила она.

Джек Кидман рассмеялся, оценив шутку.

— Знаю, знаю, — оправдался он, — мне немного неловко, поскольку я не представляю, с чего начать.

— Хорошо, давайте тогда начнем сначала, — предложила она. — Расскажите, что вас ко мне привело. Хотите чаю или кофе?

— Эспрессо, если можно.

Венис подошла к автомату и достала крошечную белую фарфоровую чашечку. Он не ожидал увидеть такую эффектную женщину, естественную блондинку, стройную, элегантно одетую и с хорошо развитым чувством юмора.

— Ну что ж, попробую. Я купил дом в Севилье, — заговорил он. Вместо английского слова «дом» он употребил испанское «finca», означавшее «недвижимость». — Я продал свой бизнес и планирую оставить Лондон. Возможно, я когда-нибудь вернусь. Но дом, который я приобрел, великолепен. Вокруг оливковая роща, есть конюшня и еще несколько построек. Всего около двадцати акров. Сад со сливами и яблонями. — Он выпрямился в кресле, достал из кармана пиджака несколько снимков и положил их на стол перед Венис.

На фотографиях были интерьеры и внешний вид фермы характерной испанской постройки — беленые стены, каменный фундамент, внутренний двор, заросший лавандой. Венис грустно кивнула — работы там, судя по всему, было очень много. И это только на фотографиях, а еще неизвестно, что там на самом деле. Но место превосходное — солнце, свежий воздух, сельская идиллия.

— Неплохой потолок, — заметила она деловито, — и комнаты хорошо освещены, расположены с солнечной стороны.

— Да, именно так, — подтвердил Джек, наклонившись над фотографией так близко, что их волосы соприкоснулись. — Еще там есть чудесная башенка и лестница.

— Действительно чудесные, — согласилась Венис, вежливо отодвинувшись от него.

— Сейчас там работает бригада строителей-испанцев и архитектор, — добавил Джек. — Они пробудут в доме еще несколько недель, но мне уже сейчас хотелось бы заняться интерьером. Мне еще не доводилось отделывать дом заново. — Он помолчал и улыбнулся. — Поэтому я надеюсь, что вы мне что-нибудь посоветуете.

Венис долго не отвечала. Заказ был выгодным, но она понимала, что цена ее услуг может оказаться слишком высока для Джека. Возможно, у него было вполне солидное состояние. Кажется, Аманда говорила ей, что он владел целой медиакомпанией, а значит, его доходы весьма высоки.

Но все же это была настоящая дизайнерская работа, а не заказы на оформление номеров дорогих отелей и ресторанов, от которых ее уже тошнило. В диком испанском поместье сохранилась подлинная красота и нетронутая прелесть южной природы.

Она посмотрела на Джека и увидела, что он улыбается.

— Ну как, вас это интересует?

— Возможно, вполне возможно.

Венис редко пренебрегала возможностью посетить спа-процедуры в Центре восточной косметологии в Найтбридже, но после разговора с Кидманом вдруг почувствовала такую усталость, что решила отложить поездку. Она отпустила шофера и, одевшись, направилась к двери.

Венис любила прогуляться до дома пешком. Так ей лучше думалось. Выйдя из офиса, она пошла по Мейфейер-стрит, мимо казино, мужских клубов и салонов красоты, пока не добралась до Моунт-стрит, где находилась галерея Бэлконов. Хотя Освальд бывал там редко, она не рискнула зайти туда; вообще встречаться с отцом у нее не было ни малейшего желания.

В этот сырой апрельский день Гайд-парк был окутан туманом, но трава уже вовсю зеленела на газонах, цвели крокусы и все лавки заняли отдыхающие, а на дорожках невозможно было протолкнуться из-за молодежи, катающейся на роликах и скейтбордах. Она посмотрела на стайку детей. Одна маленькая девочка со смехом убегала от другой; какой-то малыш отчаянно рыдал из-за того, что няня не купила ему мороженое; дети постарше хвастались друг перед другом игрушками. Ни одна из матерей, сопровождавших своих детей на прогулке, не следила за ними — все они были заняты разговорами с подругами. «Как странно, — думала Венис, — почему они так мало обращают внимания на своих детей? Разве это не самое большое удовольствие на свете — наблюдать, как играет твой ребенок?»

К горлу подступил комок, ей захотелось плакать. У нее было все, о чем можно только мечтать, — богатые клиенты, многообещающие проекты, любимое дело, но в отличие от честолюбивой Камиллы с ее стремлением к успеху Венис занималась всем этим только ради того, чтобы скрасить свое одиночество. Она бы с радостью отдала все это ради счастья гулять в парке со своим ребенком, смотреть, как он играет, и покупать ему мороженое.