Онлайн книга «Герда»
|
– «Одну каплю на десять килограмм веса». Капнули уже три. Я думаю… Я поглядел на собаку. Она послушно сидела на полу и смотрела на нас. Терпеливо и внимательно, улавливая каждое движение; так могут смотреть только псы. – А вдруг она больше весит? – Может быть. Наверное, больше. Вон какая здоровенная. А после трех капель на самом деле бегут не очень шибко, с прохладцей. – Ладно, еще три капли добавим, – сказал я. – Для эффекта. – Ты на спину еще капни, – посоветовала Алька. – На спину нельзя. Со спины она слизнуть может, только на затылок можно. Я скрутил с пузырька крышку, капнул на собачью голову три зеленые капли. Ну, и четвертую для верности. Стали ждать. Я ждал молча, размышлял о прогрессе. Прогресс все-таки благо. Вот в девятнадцатом веке с блохами была сплошная засада, везде они были. На лошадях, на людях, на собаках, так и скакали, как бешеные. И кусали всех подряд, и какого-нибудь занюханного извозчика под Костромой, и государя императора в Гатчине, и все были перед ними равны и беззащитны. Ну, разве что государь надевал под золоченый камзол серебряную блохоловку, а извозчик дышал на насекомых чесночным духом, от которого те несколько соловели. А еще клопы, кажется. Чичиков страдал от клопов, и чтобы они не очень сильно его терзали, мылся особым мылом. – Хорошая собака, – Алька потрепала псину за шею. – Очень хорошая собака. Вообще-то, я, конечно, хотела тойтерьера, чтобы в карман умещался. Но сейчас я думаю, хорошо, что мы его не купили. Вон у Надьки этот тойтерьер есть, так она с ним намучилась. Он ей то ноутбук сгрызет, то в тапки нагадит. И все время у него то понос, то дисплазия. А у этой зверюги никакой дисплазии не будет, да? Алька постучала собаку по голове. Забавно. Никогда не думал, что у нас будет собака. Что у меня будет собака. Собака – это что-то… Трудно передать, странное ощущение. Всю жизнь жил сам по себе, а тут собака. Да еще такая. Ходит, смотрит, чешется. Блохи на ней живут, оказывается, а мы их травим с Алькой. Странно. Неожиданно. И вчера, на концерте, тоже… То есть после концерта. К чему бы это? Вокруг собаки Алька положила веревку, пропитанную керосином – она где-то прочитала, что ни одно вменяемое насекомое не может перебраться через веревку, пропитанную керосином и свернутую кольцом. Пока Алька была права. Блохи, в изобилии спрыгивающие с собаки, действительно через веревку перебраться не могли. Влезали на нее и, одурманенные керосиновыми парами, обрушивались вниз, на пол. А я собирал их мыльницей. Довольно много их скопилось, мерзкие такие, жирные, шевелятся. Трудно быть собакой, жрут тебя такие твари, а ты терпи, терпи, ну, зубами можешь поскрежетать. Я предложил блох просто давить, но Алька не согласилась – во-первых, блохи неприятно щелкали, во-вторых, Альке их было жаль. Я ей сказал, что блохи все равно сдохнут, мы же их травим, Алька возразила, сказала, что она отнесет их к забору и выпустит там, они полежат на воздухе, очухаются и расползутся, и никакого кровопролития. Я не стал переубеждать, пусть. Алька хитрая, и всегда ведет себя как ей удобно. Иногда как первоклашка, иногда как пэтэушница, а иногда как взрослая тетенька, театральная студия, одним словом. Иногда я сам забываю, сколько ей лет. Наверное, поэтому, мне с ней интересно. Зачем ей эти блохи? – Надо еще глистов выгнать, – с авторитетным видом заявила Алька. – Мы и специальные таблетки купили, от всех самых известных и от некоторых неизвестных. Интересно, собирается ли Алька проявлять гуманизм в отношении бычьих цепней? – Лови. Вон побежала. – Ловлю. Я ловил блох, Алька разбирала вчерашние покупки. Покупок много, большая коробка, которую Алька притащила из гаража чуть ли не волоком, я не очень удивился; мама полумерами не ограничивалась, покупала так покупала. С запасом. Алька извлекла толстый ошейник с кармашками, в которых торчали квадратные свинцовые гирьки. – Это зачем? – не понял я. – Как зачем? Утяжелители. Ну, чтобы мускулатуру качать. – Понятно… Алька вытащила коробочку с зажимом на липучке. – А это что? – спросил я. – Маяк. Алька ткнула пальцем в потолок. Собака тоже поглядела в потолок. – Джипиэс маяк, – сказала она. – С независимыми аккумуляторами, они могут год работать. Если собака потеряется, ее можно по обычному телефону проследить. Незаменимая штука. В случае чего, ее можно будет вернуть. Точно. Как мать не додумалась раньше приобрести такие ошейники для нас? А что, очень удобно, всегда на поводке. – Попонка, – Алька извлекла из коробки собачий жилет. – На случай плохой погоды. Я подумал, что следующим собачьим аксессуаром достанутся калоши, но это оказался электроповодок. Длинный шнур, который втягивался сам с помощью моторчика. Свисток, бесшумно-ультразвуковой, его звук должна различать каждая собака. Алька тут же приняла дуть в свисток, барабанные перепонки у меня тотчас заболели, а собака даже ухом не повела. – Наверное, для китайских собак предназначено, – заключила Алька. А еще были никелированные миски, которые не скользили по полу. Неизгрызаемые кости. Мячи-дразнилки. Автопоилка. Несколько чесалок. Все, что нужно для счастья, так и есть. – Вы, я смотрю, уже разобрались? Мать потихонечку спустилась со второго этажа, выглядела заспанно, сиеста после фруктового ленча. – Как успехи? – спросила она. – Бегут, – ответила Алька. – Это хорошо, что бегут. А то как-то мне не хочется, чтобы в диване завелись какие-нибудь клещи. – Они там и так есть, – заверила Алька. – Просто невидимые. – Видимых нам еще не хватало. Мерзость какая…. Алька пожала плечами. – В среднем человеке живет до полукилограмма паразитов, – сообщила она. – Если с нас паразиты побегут, тоже мало не покажется. – Ну да, – согласилась мать. – Долго вы еще? – Еще мыть будем. Потом ногти надо подстричь, а то они длинные, как у орла, и уже кое-где расслаиваться начали. Потом выгулять… – К двум часам заканчивайте, – велела мать. – А что? Почему к двум? Я хотела еще расчесать… Алька заканючила. Что она хотела расчесать, и уже приготовила массажную расческу, и вообще за собакой требуется уход, у нее проблемы с шерстью, нужен специальный корм для блестящести. – К двум, – сказала мать. – Времени еще целый вагон. А у меня сегодня мероприятие, вы же знаете. – Я не могу, – тут же ответила Алька. – У меня доктор же. Мозголог. |