Онлайн книга «Чук и Гек»
– Завтра, на рассвете, пока люди спят, я и Колокольчиков исправим оборванные ею (он показал на Женю) провода. – Он проспит, – хмуро вставил большеголовый, одетый в матросскую тельняшку Гейка. – Он просыпается только к завтраку и к обеду. – Клевета! – вскакивая и заикаясь, вскричал Коля Колокольчиков. – Я встаю вместе с первым лучом солнца. – Я не знаю, какой у солнца луч первый, какой второй, но он проспит обязательно, – упрямо продолжал Гейка. Тут болтавшийся на веревках наблюдатель свистнул. Ребята повскакали. По дороге в клубах пыли мчался конно-артиллерийский дивизион. Могучие, одетые в ремни и железо кони быстро волокли за собою зеленые зарядные ящики и укрытые серыми чехлами пушки. Обветренные, загорелые ездовые, не качнувшись в седле, лихо заворачивали за угол, и одна за другой батареи скрывались в роще. Дивизион умчался. – Это они на вокзал, на погрузку поехали, – важно объяснил Коля Колокольчиков. – Я по их обмундированию вижу: когда они скачут на учение, когда на парад, а когда и еще куда. – Видишь – и молчи! – остановил его Гейка. – Мы и сами с глазами. Вы знаете, ребята, этот болтун хочет убежать в Красную Армию! – Нельзя, – вмешался Тимур. – Это затея совсем пустая. – Как нельзя? – покраснев, спросил Коля. – А почему же раньше мальчишки всегда на фронт бегали? – То раньше! А теперь крепко-накрепко всем начальникам и командирам приказано гнать оттуда нашего брата по шее. – Как по шее? – вспылив и еще больше покраснев, вскричал Коля Колокольчиков. – Это… Своих-то? – Да вот!.. – И Тимур вздохнул. – Это своих-то! А теперь, ребята, давайте к делу. Все расселись по местам. – В саду дома номер тридцать четыре по Кривому переулку неизвестные мальчишки обтрясли яблоню, – обиженно сообщил Коля Колокольчиков. – Они сломали две ветки и помяли клумбу. – Чей дом? – И Тимур заглянул в клеенчатую тетрадь. – Дом красноармейца Крюкова. Кто у нас здесь бывший специалист по чужим садам и яблоням? – Я, – раздался сконфуженный голос. – Кто это мог сделать? – Это работал Мишка Квакин и его помощник, под названием «Фигура». Яблоня – мичуринка, сорт «золотой налив», и, конечно, взята на выбор. – Опять и опять Квакин! – Тимур задумался. – Гейка! У тебя с ним разговор был? – Был. – Ну и что же? – Дал ему два раза по шее. – А он? – Ну и он сунул мне раза два тоже. – Эк у тебя все – «дал» да «сунул»… А толку что-то нету. Ладно! Квакиным мы займемся особо. Давайте дальше. – В доме номер двадцать пять у старухи молочницы взяли в кавалерию сына, – сообщил из угла кто-то. – Вот хватил! – И Тимур укоризненно качнул головой. – Да там на воротах еще третьего дня наш знак поставлен. А кто ставил? Колокольчиков, ты? – Я. – Так почему же у тебя верхний левый луч звезды кривой, как пиявка? Взялся сделать – сделай хорошо. Люди придут – смеяться будут. Давайте дальше. Вскочил Сима Симаков и зачастил уверенно, без запинки: – В доме номер пятьдесят четыре по Пушкаревой улице коза пропала. Я иду, вижу – старуха девчонку колотит. Я кричу: «Тетенька, бить не по закону!» Она говорит: «Коза пропала. Ах, будь ты проклята!» – «Да куда же она пропала?» – «А вон там, в овраге за перелеском, обгрызла мочалу и провалилась, как будто ее волки съели!» – Погоди! Чей дом? – Дом красноармейца Павла Гурьева. Девчонка – его дочь, зовут Нюркой. Колотила ее бабка. Как зовут, не знаю. Коза серая, со спины черная. Зовут Манька. – Козу разыскать! – приказал Тимур. – Пойдет команда в четыре человека. Ты… ты и ты. Ну всё, ребята? – В доме номер двадцать два девчонка плачет, – как бы нехотя сообщил Гейка. – Чего же она плачет? – Спрашивал – не говорит. – А ты спросил бы получше. Может быть, кто-нибудь ее поколотил… обидел? – Спрашивал – не говорит. – А велика ли девчонка? – Четыре года. – Вот еще беда! Кабы человек… а то – четыре года! Постой, а чей это дом? – Дом лейтенанта Павлова. Того, что недавно убили на границе. – «Спрашивал – не говорит», – огорченно передразнил Гейку Тимур. Он нахмурился, подумал. – Ладно… Это я сам. Вы к этому делу не касайтесь. – На горизонте показался Мишка Квакин! – громко доложил наблюдатель. – Идет по той стороне улицы. Жрет яблоко. Тимур! Выслать команду: пусть дадут ему тычка или взашеину! – Не надо. Все оставайтесь на местах. Я вернусь скоро. Он прыгнул из окна на лестницу и исчез в кустах. А наблюдатель сообщил снова: – У калитки, в поле моего зрения, неизвестная девица, красивого вида, стоит с кувшином и покупает молоко! Это, наверно, хозяйка дачи. – Это твоя сестра? – дергая Женю за рукав, спросил Коля Колокольчиков. И, не получив ответа, он важно и обиженно предостерег: – Ты смотри не вздумай ей отсюда крикнуть. – Сиди! – выдергивая рукав, насмешливо ответила ему Женя. – Тоже ты мне начальник… – Не лезь к ней, – поддразнил Гейка Колю, – а то она тебя поколотит. – Меня? – Коля обиделся. – У нее что? Когти? А у меня – мускулатура. Вот… ручная, ножная! – Она поколотит тебя вместе с ручною и ножною. Ребята, осторожно! Тимур подходит к Квакину. Легко помахивая сорванной веткой, Тимур шел Квакину наперерез. Заметив это, Квакин остановился. Плоское лицо его не показывало ни удивления, ни испуга. – Здорово, комиссар! – склонив голову набок, негромко сказал он. – Куда так торопишься? – Здорово, атаман! – в тон ему ответил Тимур. – К тебе навстречу. – Рад гостю, да угощать нечем. Разве вот это? – Он сунул руку за пазуху и протянул Тимуру яблоко. – Ворованные? – спросил Тимур, надкусывая яблоко. – Они самые, – объяснил Квакин. – Сорт «золотой налив». Да вот беда: нет еще настоящей спелости. – Кислятина! – бросая яблоко, сказал Тимур. – Послушай: ты на заборе дома номер три-дцать четыре вот такой знак видел? – И Тимур показал на звезду, вышитую на своей синей безрукавке. – Ну, видел, – насторожился Квакин. – Я, брат, и днем и ночью все вижу. – Так вот: если ты днем или ночью еще раз такой знак где-либо увидишь, ты беги прочь от этого места, как будто бы тебя кипятком ошпарили. – Ой, комиссар! Какой ты горячий! – растягивая слова, сказал Квакин. – Хватит, поговорили! |