Онлайн книга «Инженер-лейтенант»
|
А потом было возвращение домой. К счастью, оно было скучным и спокойным. А то все эти приключения уже начали напрягать. А однажды утром я проснулся от крика: «Рота, подъем!» Я вскочил с кровати и с недоумением стал озираться. В голове послышалось хихиканье. – Марфа, ты, что ли, безобразничаешь? – Нет, это не я, – раздался испуганный голос Марфы, – это что-то ужасное, что появилось у тебя в голове. Оно все время ругается и оскорбляет меня. Пока ты спал, я такого наслушалась. – Не ужасный, а ужасная. Ужасная и прекрасная. Можете называть меня Афродитой. Мне нравится это имя, – послышался в голове еще один женский голос. – Ты кто? – удивился я. – Я активировавшийся симбионт. – Так симбионт же ОН, – еще больше удивился я. – Ты хочешь, чтобы у тебя в голове поселился мужик? Ты что, извращенец? Нужно срочно проверить твое психическое состояние. – Что за хрень? Ты что, моя новая нейросеть? – Не оскорбляй меня. Я – это я. Я – это частица тебя. Я – это ты. А то недоразумение, что ты называешь нейросетью, – это и в самом деле хрень. Эта бестолочь работает только с оперативной памятью, а я и с долговременной тоже. Она оперирует только теми знаниями, что ты в нее закачал. А я всем массивом знаний, что ты получил в течение всей своей жизни. Хотя тут и оперировать нечем. Ты у нас, оказывается, бестолочь и лентяй. Знаний мизер. Так что – учиться, учиться и еще раз учиться, как сказал наш с тобой любимый вождь. – Что ты несешь? Какой, на хрен, вождь? Все, кажется, крыша поехала. – Не волнуйся, крышу я тебе поправлю. На то я и есть, чтобы у некоторых крыша не ехала. – Ну, Жук, скотина. Что он мне установил? Вернусь – убью. Обещал помощника, а впихнул какую-то сумасшедшую бабу. Сволочь. – Я не сумасшедшая баба. Я – часть тебя, я – это ты. – Заткнись, иначе я сейчас себе из игольника башку разнесу. – Все, все, все. Успокойся. Я – это и в самом деле часть тебя. Ну а то, что ты слышишь женский голос, так это ты так меня слышишь. Это твое подсознание транслирует тебе мои импульсы именно в таком виде. Я тут ни при чем. И именно твое подсознание так заботится о твоей психике. Значит, оно посчитало женский голос предпочтительнее мужского. Я, конечно, могу работать и как эта твоя нейросеть – показывать время, связываться с другими нейросетями и все остальное, но зачем? Я ведь могу то, чего не может она. Я, например, могу усиливать все твои возможности. Все. Я могу оперировать твоей долгосрочной памятью и даже видовой памятью. Хотя это и трудно. Я и в самом деле помощница, просто ты еще ко мне не привык. Ты ведь не сразу привык к своей нейросети? – Да я до сих пор к ней не привык. – Вот видишь. Нам еще долго предстоит притираться друг к другу, но зато потом ты себя и представить без меня не сможешь. Вот если бы тебе прирастили еще одну пару рук. Поначалу ты бы вообще ничего делать не мог ни новыми, ни прежними руками. А потом, когда привык бы действовать двумя парами рук, ты бы просто не представлял, как до этого обходился одной парой. Они бы стали частью тебя. Вот так и я – часть тебя. Просто ты еще к этому не привык. А теперь – завтракать и учиться. Знаний у тебя и в самом деле маловато. Вернее, у нас. Или у меня? Вот черт, сама запуталась. Я рассмеялся. А когда представил, что было бы, если бы меня сейчас кто-нибудь увидел, – рассмеялся сильнее. А когда в голове послышалось хихиханье, я вообще расхохотался. Сидел на кровати и хохотал. – Ну что, господин лейтенант, мир? – Ладно, мир. Но ты все равно постарайся поменьше безобразничать. – Есть, товарищ лейтенант запаса. – Ты уж определись, я «господин лейтенант» или «товарищ лейтенант». – А чего тут определяться – в России ты, вернее мы, – товарищ лейтенант запаса, а в империи ты – господин лейтенант, находящийся на действительной службе. Так, общаясь со своим глюком, я и пошел в столовую. Из столовой связался с капитаном. – Капитан, я тебе нужен? – Нет, а что? – Да хотел бы лечь в капсулу поучиться. – Хорошо, ложись. Только настрой капсулу, чтобы я мог тебя поднять. А то вдруг что случится, а у меня оба медика в капсулах загорают. – Хорошо, настрою ее на твою нейросеть. Если что, отдашь приказ по сети, и она меня подымет. – Договорились. Иди учись. И я пошел учиться. – Афродита, какую базу поставить на изучение в первую очередь? – Ставь Разведчика. Жук, жмотина, закачал тебе всего четыре базы. – Да мне и эти четыре базы год учить. – Да какой год. Бестолочь он. Он ведь тебе установил не простого симбионта, а симбионта усиленного, экспериментального, последнего поколения, разработанного специально для разведчиков и спасателей. Правда, будь у тебя показатели чуть похуже, он бы тебя просто убил, но пронесло. Так что теперь ты будешь учиться очень быстро. Как быстро – не знаю, ну так проверим. – Нет, ну какая он все-таки сволочь. – Он такой, какой есть. Зато теперь у тебя есть я. А если бы он тебе воткнул стандартный симбионт, у тебя была бы еще одна нейросеть. Нет, конечно, во много раз круче твоего недоразумения, но все равно просто нейросеть. Так что нечего на него обижаться. Хотя, я думаю, за ним нужен глаз да глаз. Ладно, иди ложись в капсулу. Я настроил капсулу на связь с капитаном, вставил в разъем капсулу с разгоном, разделся и лег. Поднялся из капсулы за два часа до выхода из гипера. Принял душ, оделся и пошел в столовую. – Афродита, сколько я там выучил за четыре дня? – Одиннадцать процентов от объема базы. – Довольно много. Она что, такая маленькая? – По своему объему она в три раза превышает твою базу Инженер седьмого ранга. Но она в самом деле небольшая. Вот наша база Инженер превышает твою в шесть раз. – Ну ни хрена себе. Как же так получилось? – Да вот так и получилось. Я же тебе обещала увеличение скорости обучения? Получите и распишитесь. И само усвоение намного улучшилось. Ты теперь не только запоминаешь, но и усваиваешь. Работает не только память, но и все мышцы тела, каждая твоя клетка. – То-то у меня ломота во всем теле и жрать хочется не по-детски. Это получается – обучение, совмещенное с виртуальным тренажером? – Как-то так, хотя и не так. Но я не смогу тебе объяснить, сама не очень понимаю. Я ведь – это ты, только умнее, ведь я оперирую и оперативной, и долговременной памятью. – Ой ли? Милая, дурака как ни учи и сколько бы он ни знал – все равно дураком останется. А умный, даже если и знает немного, все равно умный. А ты вообще только часть меня, так что о твоих умственных способностях лучше помолчим. Часть не может быть умнее целого. Ты просто много знаешь, и все. Хотя и знаешь ты только то, что знаю я. А то – умная, умная… |