Книга Дети капитана Гранина. Нерпа моя глупая, страница 27 – Наталия Миронина

– Почему – астмы?

– Это разговор не для детей. Все расскажут родителям. – Зоя демонстративно замолчала.

– Анька, прекрати, – оборвал сестру Антон, – что ты выдумываешь, я слышал, как мама разговаривала с врачом. Она согласилась, что нам надо пройти обследование.

Зоя вдруг обрадовалась, что Касьянова уже связалась с Граниными. Конечно, сопровождать детей представители поликлиники были не обязаны, Зоя вызвалась сделать это по собственной инициативе, и хорошо, что родные об этом знают.

После этого разговора отношения смягчились. Зоя, Антон и Аня потихоньку начали вести разговоры.

– Анна, ты после колледжа в институт пойдешь? – Зоя пыталась разговорить девушку. Было понятно, что та почти не общается с ровесниками – потому что много работает и выполняет по дому фактически всю работу.

– Она у нас обидчивая, – рассмеялся Антон, – и поэтому никуда после колледжа не пойдет.

– Почему? – удивилась Зоя.

– Анька хотела стать парикмахером. Потом актрисой. Потом хотела учиться рисовать. Потом – шить. Она сама не знала, чего хотела. Мама сказала, что ей надо заняться делом. Чтобы деньги зарабатывать.

– И ты пошла в этот колледж?

– Да, – кивнула Аня, – но в институт не пойду. Стану на дом халтуру брать, с моей теперешней профессией халтура у меня всегда будет.

– Твоя профессия связана с компьютерами, правильно я поняла? – Зоя внимательно посмотрела на Аню. «Несчастный ребенок! – подумала она. – Мало того, что дома пашет, что нигде не бывает, так ей еще и какую-то мужскую профессию уготовили». – А если серьезно, ты кем хочешь быть? – спросила Зоя.

– А вам зачем? – огрызнулась Аня. – Что вы нас так опекаете?

«Женщины умны. И, бесспорно, сообразительнее мужчин. И с интуицией у них на порядок лучше. Анна и Антон яркий тому пример!» – подумала Зоя. Беспечно пожала плечами и с удивлением спросила:

– А кто тебе сказал, что я опекаю?

– Тогда зачем вам знать, чем я хочу заниматься?

– Ань, брось, что ты злишься, тебя просто спрашивают! – Антон уже не выдержал, а Зоя демонстративно сказала:

– Так, ребята, все побоку, теперь о главном. Мы приехали, сейчас получим последние бумаги. С ними вы пойдете к Касьяновой и уже будете потом всем заниматься сами или с родителями.

Разговор Зоя прервала в самом интересном месте. Ей хотелось дать понять, что ответ на вопрос ей не был уж так интересен. Она чувствовала какую-то шероховатость в этом интересе к детям Гранина. Еще Зоя почувствовала, что сестра и брат очень дружны и между ними есть такая особенная связь, которая присутствует в семьях, где не все благополучно. Словно дети стараются держаться друг друга, поскольку не рассчитывают на взрослых. Это Зою тронуло и заставило искренне пожалеть детей, опять же невзирая на фамилию. Теперь она стала носить в сумке конфеты, шоколадки, чтобы иметь возможность запросто угостить их. Абрикосова понимала, что они не голодают, но хотелось побаловать Антона и Аню, сделать им приятное. Почувствовав настороженность девушки, Зоя в дальнейшем свела все разговоры к пустякам. А Антона она отвлекла любимой мальчуковой темой – Зоя с ним советовалась по поводу машины, выслушивала рассуждения, и ее сердце выпрыгивало, когда в разговоре мелькало: «Отец в таких случаях делает…» или «Вам бы с папой поговорить на эту тему…» В конце концов, как ни странно, Антон и Аня стали существовать как бы отдельно от Гранина и от истории, которая случилась между ним и Зоей.

* * *

… – Документы все собраны. Гранины включены в программу. Надо еще раз позвонить родителям, – Зоя заглянула к Касьяновой.

– Да, да, позвоните им, Зоечка?

– А можно вас попросить это сделать? – взмолилась Зоя. – Я пока бегала, так все запустила в отделении. Боюсь, главрач меня убьет!

Касьянова расплылась в улыбке – конечно, было приятно сообщить родителям, что все попытки увенчались успехом, что она, заведующая отделением, сумела включить своих пациентов в такую важную программу. Конечно, это ей добавляла веса, ну и благодарность тоже могла быть. Впрочем, Касьянова думала не о деньгах, в первую очередь ей было важно доказать всем, что в условиях коммерческой медицины старые кадры отлично умеют справляться с поставленными задачами. Светлана Ивановна набрала домашний номер, в течение получаса разговаривала с матерью детей. Потом, услышав нотки настороженности и раздражения, отругала за невнимательность, с которой мать отнеслась к простуде сына.

– Я вам уже говорила, – твердым голосом подвела разговор к завершению Светлана Ивановна. – Вы напрасно его заставляли в школу ходить. Надо ему было дома полежать. Жду вас, надо вам ознакомиться с программой и подписать бумаги, если вы не возражаете.

– А где вы находитесь? – На том конце слышалось подозрение, но аллерголог ничего не поняла, а назвала адрес, по которому находился отдел горздрава.

– Вы еще запишите мой мобильный телефон, на тот случай, если там возникнут вопросы, – добавила Касьянова.

Гранина записала телефон и произнесла:

– Завтра мой муж все сделает. Если что, позвонит вам.

– Дети тоже должны приехать, – напомнила Касьянова и повесила трубку. «Удивительное дело, женский голос, а такое впечатление, что разговариваю с наждачной бумагой!» – подумала она.

Гранин подписал все документы, взял памятки, программки, направления и прочее и уже собрался уезжать, как зазвонил мобильный телефон.

– Алексей Александрович, это врач-аллерголог, – услышал Гранин. – Я не успела сегодня подъехать, у вас все нормально, все сделали?

– Да, спасибо…

– Вы не могли бы ко мне заглянуть с детьми? Я сейчас на приеме, – спросила Касьянова.

– Конечно, – ответил Гранин, и уже через полчаса они были на Арбате. Дети, к его удивлению, были оживлены и веселы.

– Вот что значит учебу пропускать! – пошутил отец, причесываясь в лифте.

– Ага. Ну, пап, ты сейчас к аллергологу, а мы – к Зое Петровне поднимемся, поздороваемся, – радостно сообщил Антон.

– К какой Зое Петровне? – Рука с расческой замерла в воздухе.

– Как, ты не знаешь?! – удивилась Анна. – Это же она все сделала! Это она с нами ездила все оформлять.

– Она и к аллергологу меня направила. Мне так фигово было, нос не дышал, а она говорит, может, это аллергия…

– А сейчас дышит? – рассеянно спросил отец.

– Сейчас я капли закапываю. Пока, но потом…

Они вышли из лифта, прошли по коридору и вошли в кабинет Касьяновой.

– Добрый день! Вот и вы, – пожилая женщина сидела за столом, – отлично, а вот ваш добрый ангел – прошу любить и жаловать, Зоя Петровна. Это ее рук дело, благодарите ее.

Гранин посмотрел в сторону окна. Там, освещенная солнцем и от этого еще более порыжевшая, стояла Зоя. «Лисица, точно лисица!» – мелькнуло у Гранина.