Онлайн книга «Королева гимнастики, или Дорога к победе»
|
– Уже не помню, – дед грустно усмехнулся в усы. – Я помню только ее спортивный купальник – голубой, с кружевами и белыми розами. Он мне долго потом по ночам снился… Это было так давно. Сто лет назад. – Ну не сто, не прибедняйся! – упрекнул деда Ваня. – Ты ж у нас молодой совсем. И потом, это же была не моя бабушка, верно? Так что теперь ее имя не имеет никакого значения. Сундук с цирковым реквизитом стоял на самом верху, на чердаке. «Как и у меня!» – порадовалась Олеся, перебирая занятные вещички: старые пожелтевшие афиши, цирковые костюмы, парики, когда-то яркие, а теперь выцветшие и запылившиеся, ржавые гантели и боксерские перчатки, разноцветные сдувшиеся мячи и кольца, огромные булавы. Их-то и выудила Олеся, насчитав шесть штук. – Когда-то их было восемь, – дед любовно ощупывал и гладил поцарапанное и потертое лакированное дерево. – Но две куда-то пропали. – Фанатки, наверное, украли! – рассмеялся Ваня. – Может быть, – усмехнулся дед. – Вы могли жонглировать восемью булавами? – поразилась Олеся. – Да. Наравне с мировыми рекордсменами. Булавы для жонглера – самое трудное. – Для гимнасток – тоже, – вздохнула Олеся. – А вы мне покажете? – Прямо сейчас? – Ну да! – Да я не знаю… Давно уже не тренировался… – Да ты, наверное, разучился! – подколол Ваня деда. – Может, и так, – не обиделся тот. А потом совсем молодо вскочил, сгреб булавы в охапку. – Пойдемте-ка в сад! Здесь простору не хватает! Первый урок Сад встретил холодом, тишиной и серебристым сиянием луны. Припорошенные снегом деревья с удивлением смотрели на неожиданных гостей. Что они собираются делать тут – ночью, зимой, в такой холод? Дед начал постепенно. Вначале подбросил с подкруткой одну булаву, примерился, покидал с руки на руку. Потом взял вторую, третью, четвертую… булавы взлетали все выше, как будто соскучились по полету и теперь наверстывали потерянное в долгой спячке время, и взгляд жонглера поднимался вслед за ними, он совсем не смотрел на руки, которые работали сами собой – легко, быстро, четко, без сбоев – как хорошо отлаженный надежный механизм. Но вот уже все шесть булав крутятся в воздухе, описывая круги над кронами деревьев и поблескивая в свете луны. Несколько минут – и фантастическое шоу заканчивается, булавы покорно ложатся в руки мастера. – Дед, здорово! – вопит Ваня, отчаянно хлопая. – Ты не разучился! – Сам не ожидал, – довольный дед удивленно разглядывает собственные руки. – Думал, все уже, отстрелялся… – А еще двумя? Чтобы восемь было? – в восторге вскричала Олеся. – Так нет же двух булав, я же сказал, – дед тяжело дышал, но улыбался. – А вы мои возьмите! Я сейчас принесу! Олеся сбегала в дом, принесла свои булавы. Дед взвесил булавы в руках, примерился. – А что, ничего оружие! – одобрительно кивнул он. – Вещь серьезная, не игрушка. Ап! Пошли! – скомандовал он, и стая танцующих булав взлетела еще выше, теперь булавы мелькали под самыми звездами, улетая в неведомую темноту. Вспышка – фотоаппарат Вани выхватил из темноты кувыркающийся каскад – и снова темнота, и стук падающих булав. – Эх, сбил, – проворчал дед и, кряхтя, наклонился, – Ослепил. Нечего было снимать. Еще бы пару минут… Для закрепления. – Я помогу! – Олеся бегала вокруг, собирая разлетевшиеся булавы. Раз, два, три… Вот они, все шесть цирковых и две гимнастические. – А вы меня научите так? – спросила она, возвращая деду его булавы. – Научу. Только ты для начала тоже покажи-ка, что умеешь. Что она умеет? Олеся усмехнулась, почесала нос… А интересно, что же она умеет? Булавы лежали в руке послушно, готовые повиноваться. И она решилась. С широкого сильного размаха закрутила и бросила их вертикально вверх, прямо над собой – так высоко, что они почти исчезли в темноте. Через несколько мгновений они вернулись, но не прямо в руки, она поймала их в перевороте назад, успев под булавами сделать несколько пируэтов на одной ноге и затем выйти в равновесие. – Здорово! – восхитился Ваня, просматривая фотографии, – это упражнение он тоже снимал. – Неплохо, – одобрил дед. – Отличный трюк! – Не трюк, а элемент и работа с предметом, – серьезно поправила Олеся. Она сама еще не верила, что у нее получилось поймать булавы в перевороте, да еще после пируэтов! Это был хороший знак, и она боялась спугнуть удачу. Они вернулись в дом, выпили еще чаю, согрелись. – В общем, так. Для начала тебе надо научиться жонглировать мячиками. Ну, хотя бы теннисными. Играет кто-нибудь в теннис дома? – Не-а, – приуныла Олеся. Она мечтала приступить к тренировкам немедленно, как окажется дома! – Я б свои дал, да у меня трухлявые уже, – сказал дед. – Ну, тогда вот что. Старые носки-то найдутся? – Носки? Найдутся! – улыбнулась Олеся, вспомнив груду дырявых носков в баке для грязного белья. – А зачем? – Сделаешь из них шарики, вот так! – и дед показал, как надо свернуть носки. – Тут зашьешь, и они не размотаются. А упражнения будешь делать вот такие… – И он показал, как надо тренироваться. – Ага! – кивнула Олеся. – Поняла! – Как научишься, придешь еще, дальше покажу, – сказал дед, и на этом первая тренировка закончилась. – Ну, и как? – спросил Ваня, когда они возвращались. – Мощный дед, – сказала Олеся. – Спасибо, что привел к нему. – У тебя тоже здорово получилось! Я даже не смог сосчитать, сколько раз твои булавы в воздухе перевернулись. – Это неважно. Главное – поймать их, – Олеся отвечала уже автоматически, прокручивая в уме заданные упражнения. Ваня понял, что она больше не с ним, и поскучнел. Гимнастика… Неужели она всегда будет для нее на первом месте? Словно подтверждая его опасения, возле своего дома девушка остановилась и виновато произнесла: – Извини, мне пора! Надо успеть кое-что до прихода старших. Созвонимся, о’кей? Ваня подождал мгновение – а вдруг произойдет чудо, и она все-таки вспомнит о том, кто помог ей сегодня, и подарит ему еще несколько минут – или… или даже поцелуй! Но нет, она только помахала рукой и убежала, скрипнув калиткой. Глядя ей вслед, он вдруг с дрожью представил – а вдруг и у него, как у деда тогда, ничего не выйдет? И через много-много лет он даже не вспомнит ее имени? И… и у них будут разные внуки?! Мысль эта была так ужасна, что захотелось умереть. Или окликнуть ее и тут же, немедленно, предложить руку и сердце. |