Книга Обыкновенные девчонки (сборник), страница 94 – Елена Ильина

«Пострадал на работе — штраф. Сам виноват. Не зевай».

«Мимо окон хозяйского дома в шапке прошел — и за это штраф. Непочтение к хозяевам».

«На улицу с песней или гармоникой вышел — опять штраф».

— Ах, какая тяжелая жизнь была при царе! — сказала Валя. — Мой папа тоже при царе родился — он с пятнадцатого года. И как только он выжил!

— А как моя бабушка выжила? — спросила Настя. — Ведь она даже не при одном, а при целых трех царях жила. Ну, конечно, ей плохо было…

— Ясное дело, — согласилась Нина Зеленова. — Читай дальше, Леночка!

— Нет, постойте, девочки! — сказала Катя. — Вы знаете, мне до сих пор как-то не верится, что это тот самый Сережа Решетников…

Ира сразу вскочила с места:

— Да его же сам Артемов признал! Он ему даже фотоаппарат привез. И знаете — чей? Который от Сережиного папы остался… Это мне сам Алик рассказал. По дороге.

— Наверно, все фотографии в альбоме Сережа этим своим аппаратом снимал, — сказала Аня.

Валя Ёлкина кивнула головой:

— Уж наверно он! Замечательные снимки! Смотрите-ка: «Часть вторая. Наш город теперь». Видите, вот Ленинская улица, по которой мы ехали…

— А это горсовет! — узнала Катя.

— А вот это вокзал! — крикнула Ира. — Все прямо будто настоящее. Вот как здорово Сережа снимает! Знаете что, девочки? Давайте попросим его снять нас.

— Альбом смотрите? — вдруг раздался чей-то знакомый голос.

Девочки обернулись. В дверях стоял Сережа.

— Маша послала меня сюда вместо Юры Белова, а я немного задержался. Уж извините, пожалуйста. Что-то в проводке у нас не ладилось. Пришлось нам с Тарасовым немножко повозиться…

— А ты даже электричество чинить умеешь? — тихо спросила Валя.

— Ну, пробки заменить — дело нехитрое.

— А снимаешь ты как хорошо! — с восторгом сказала Ира. — Нам до того понравилось!..

— Правда? — спросил Сережа. — Ну так скажите это Юре Белову. Это все его работа. А я только недавно в фотокружок записался.

— Вон что!.. — немножко разочарованно протянула Аня. — А кто буквы в альбоме рисовал? Очень красивые буквы.

— Это Алик и Люда.

— Ну а переплет кто делал? — уже неуверенно спросила Ира. — Не ты? Нет?

— И переплет не я. Маша со своей бригадой. Я тут только фотографии наклеивал и рисунки.

— А рисовал кто? — спросила Катя. — Знаешь, мне один рисунок очень понравился. Мальчик возле водокачки с газетой в руке. Газетчик, что ли?

— Нет, это не газетчик, а мальчик с фабрики, — ответил Сережа. — Ему рабочие поручили сигнал к стачке подать. Как махнул он газетой, так и началось. Все станки стали… Да там на левой стороне все про это написано. Если будет у вас время, прочтите.

— Обязательно прочту, — сказала Катя. — А кто же все-таки нарисовал газетчика, то есть мальчика с газетой?

— Ну, это как раз я.

— А рассказ про него кто написал?

— Мы с Бульбой, то есть с Тарасовым.

— Вот вы какие! — сказала Аня. — И рисовать умеете и рассказы сочинять.

— Мы ничего тут не сочиняли. Все правда. История.

Тут дверь открылась, и в комнату вбежала Маша, а за ней несколько девочек.

— Скорей, скорей! — заговорили они все разом. — Идемте. Сейчас елку зажигать будут!

Елка

— Есть у вас тут Яхонтова Ляля? — спросил Дед Мороз.

— Есть, — ответил чей-то тоненький голосок из глубины зала.

— Ученица первого класса?

— Первого, Семен Игнатьевич!

Дед Мороз засмеялся, погладил свою ватную бороду и погрозил пальцем:

— Так вы говорите, что у вас есть Яхонтова Ляля? Отличница? Ну, значит, это ей.

Девочка в белом переднике с крылышками вспорхнула с места, пересекла большую комнату, освещенную только цветными огоньками елки, и остановилась перед роялем, в котором, как в темной воде, отражались серебристые шары и красные, зеленые, синие лампочки. Дед Мороз нагнулся и подал ей прямо в руки большую куклу в коробке. Девочка сразу же подняла крышку, сказала: «Ой, какая чудненькая!» — и побежала на место.

Малыши один за другим получали подарки.

Дед Мороз, должно быть, хорошо знал, кому из ребят что подходит. А скорее всего, это знала Валентина Егоровна. Вот она сидит у стены рядом с Анной Сергеевной, что-то шепчет ей и показывает кивком головы то на одного из ребят, то на другого.

Наконец очередь дошла до ребят постарше.

— Ученику четвертого класса Юре Белову! — снова объявил Дед Мороз и протянул Юре какую-то плоскую коробку.

— Можешь и сам письма писать и другим разносить, — сказал он.

Юра взял коробку обеими руками, поправил очки и пошел на свое место, как раз позади Кати. Там он сразу же принялся показывать подарок своему товарищу.

— Ого! — удивился тот. — Печать настоящая, чтобы штемпелевать. Конверты, открытки! Даже телеграммы, то есть бланки для телеграмм.

— И квитанции тоже есть, — сказал шепотом Юра. — Вот это здорово!

Катя оглянулась. Да, это и в самом деле был замечательный подарок!

Юра осторожно взял печать, подышал на нее и приложил сначала к подушечке с краской, а потом к листку маленького блокнота.

— Смотри, смотри! — сказал он товарищу.

На листке бумаги четко оттиснулся синий кружок со звездочкой посередине, а на ободке ясно отпечатались слова: «Пионерская почта».

Тем временем Дед Мороз продолжал вызывать ребят, а подарки вручала им Снегурочка — Люда Князева. Она была в белом полушубке и в белой шапочке.

— Ученику пятого класса! — провозгласил Дед Мороз, передавая Люде что-то похожее на толстую книжечку или на коробочку. — Отличнику Решетникову Сергею!

Люда подняла Сережин подарок высоко над головой, и в руке у нее блеснул круглым, выпуклым глазом электрический фонарик.

Немного смущенно, чуть вразвалку, Сережа подошел к Снегурочке. Он не торопился. Чувствовалось, что он нарочно идет так медленно, чтобы не быть похожим на младших ребят, которые бегом бежали за подарками. Он сказал «спасибо», взял фонарик и с тем же нарочито равнодушным видом пошел назад.

Катя обернулась и посмотрела на Сережу.

— Видишь, Бульба, лампочка тут не больше пяти ватт, а как ярко горит! Это все от рефлектора и выпуклого стекла, — вполголоса сказал Сережа, внимательно разглядывая фонарик. — А батарейки нет. Зато есть ручная динамка.

— Ручная динамка! — повторил Алик. — Вот это да-а!

— А у тебя что? — спросил Сережа. — Компас? Дай-ка посмотреть. Ничего себе, стоящий… Летом, в походе, пригодятся и компас и фонарик.