Онлайн книга «Переулок капитана Лухманова»
|
А крохотные пушечки, укрепленные на скамейках внутри корпуса, были совсем как настоящие. — Ма-ак! Надо же, какая красотища! Он будто из музея, где всякая старина… — По-моему, это ботик Петра Первого, — слегка гордясь своими познаниями, сообщил Мак. — Я его сто раз видел на всяких картинках. Придет Мир — скажет точно, он лучше разбирается… Мир не заставил себя ждать. Бухнула входная дверь. — Кто дома? — возгласил Мир. — Есть у нас какая-нибудь еда? — Есть сосиски, — отозвался Мак, — только их надо варить. И не в сосисках дело… — А в чем? Я не завтракал! — Потерпи, — попросила Маша. — И не ходи сюда. Две минуты… — Это почему? — изумился Мир. — Что у вас за секреты? — Такие вот секреты… — подначил его Мак, устанавливая поаккуратнее модель. — Наверно, опять бултыхаете ногами в ванне и мечтаете о лете, — съехидничал Мир. — Опомнитесь, маэстро! Где ванна и где мы! — Две минуты прошли… Что вы там делаете? — Не прошли еще… Мы готовим тебе сюрприз, — сообщил Мак. — Мама в таких случаях спрашивает: «Что вы там натворили?» — Никогда не догадаешься… Вдохни и выдохни воздух и приготовься к массе впечатлений… Ладно, входи… Мир шагнул и обмер на пороге. — Великий Посейдон, царь морей! Откуда это? — Мир, это ведь ботик Петра, правда? — важно спросил Мак. — Ежу понятно. «Дедушка русского флота»… — Мир обошел вокруг стола, пригибаясь и словно принюхиваясь к ботику. Длинные волосы падали ему на лицо, и он отдувал их, поматывая головой. — И какая работа!.. Откуда? Не томите душу, злодеи! — Мак, я сварю Миру сосиски, чтобы он совсем не истомился, — решила Маша. — А ты ему все расскажи… — Мир, сядь на диван, — велел капитан Мак’Вейк, когда Маша ушла. — И приготовься слушать. Ты ведь любишь приключенческие романы… Неторопливо и со вкусом, с драматическими перерывами и выразительными жестами (дурачился, конечно!) Мак поведал брату о вчерашних событиях. Мир слушал сначала слегка иронично, однако скоро забыл про недоверие и даже кругло приоткрыл рот, что свойственно скорее детсадовскому ребенку, а не солидному восьмикласснику. Лишь в конце рассказа он спохватился и хлопнул губами. — Надеюсь, про полицию ты ничего не говорил маме? — Я, по-твоему, совсем идиот? — Наоборот, гениальное дитя… А мне-то почему вчера ничего не сказал? — Мы с Машей решили, что сначала надо раздобыть кораблик… В этот момент появилась Маша с громадной тарелкой, где испускала пар груда сосисок с искусственным пюре. — Я сварила на всех, мы ведь тоже голодные… — Девочка, ты чудо! — выдохнул Мир. Та глянула укоризненно: нечего, мол, зря бросаться похвалами. Мир увесисто сказал: — Марья, когда ты кидаешь на меня такие взгляды, кажется, что с ресниц сыплется позолоченная шелуха. — Потому что она в тебя малость влюблена, — безжалостно разъяснил Мак. — Болтун… — вздохнула Маша. — По-моему, даже не малость, — уточнил Мир. — Два болтуна, — сказала Маша. — Вот унесу кораблик — и не будет никакого подарка… — А что за подарок-то? — осторожно спросил Мир. Мак не стал делать секрета: — Потому что Маша решила, что надо подарить ботик Мирославу Рощину. На день рожденья. Мир, честно! — Да, — буркнула Маша и стала глядеть поверх мачты кораблика. — Хотя этот Мир очень вредный. Тот помигал. И сказал почти всерьез: — Я это… больше не буду. Маш, а ты… как говорят парни из круга здешнего лидера Бобы Кыштымского, «ты это чо, в натуре?». — Ага, — буркнула она прежним тоном. — Маш, а почему? — Потому что с тебя все началось! — пришел на помощь Мак брату и Маше. — Не ясно, что ли? Ты первый узнал про Лухманова, про ТЭК… и вообще… — Но день рожденья-то у меня еще когда… — Ну, не все ли равно! — вскинулся Мак. — Главное, что есть ботик. И что он попал к нам благодаря тому, кто раньше был в лухмановском ТЭКе. И все это завязано на тебе… Мир подумал, мотнул волосами. — Не, ребята… Это завязано на всех на нас. Пусть он будет наш общий. Это как-то справедливее… Будто по законам природы. — Ага! — догадался Мак. — Один корабль, один экипаж… Маша сказала просто, без всяких споров: — Ладно, пусть… Давайте есть сосиски, а то остынут. Мак, принеси вилки и хлеб. — Она все время мной командует, — пожаловался Мак. — Потому что мечтает командовать тобой, но боится… — И пошел на кухню. Съели сосиски (подчистую!) и на сытый желудок стали снова любоваться моделью. Пересаживались у стола, меняясь местами, чтобы каждый разглядел суденышко со всех сторон. — Старинная работа, — высказался Мир. — И точная. Я рисунки и чертежи этого ботика много раз видел во всяких журналах. Здесь все по правде, даже кливер и стаксель перепутаны местами, как оно было на самом деле. — Откуда ты знаешь, как было? — подцепила его Маша. — Многие знают… — Мир, а эта штука зачем? — Мак мизинцем тронул округлый щит на борту ботика. Тот висел на железной оси и был перехвачен медными полосками. — На том борту такой же. Это специальные плавники, да? — Конечно! Их опускают в воду, чтобы не было дрейфа. Называются шве́рцы. Если выдвижной плавник один и опускается через днище, его называют шверт. По-голландски «меч». Он рассекает воду, как лезвием. А здесь два боковых меча. Наверно, они тоже опускаются… Он осторожно распутал на бортовом штырьке суровую нитку, которая держала плавник в подвешенном состоянии. Полукруглый край шверца послушно скользнул вниз. Под ним оказался квадратик блестящего коричневого лака. Вообще-то борта ботика были изрядно обшарпанные, но под шверцем лак сохранился как новый. Ни царапинки. Хотя… царапинки все-таки были. Выжженные раскаленным шилом или иглой маленькие буквы и цифры. Мир ухватил кораблик, поднес к лицу. Мак и Маша сдвинулись головами. Молчали с полминуты. — Это что?.. — прошептала Маша. — Это… вот это да!.. — выдохнул Мак. — А кто-то говорил, что чудес не бывает, — произнес Мир и укоризненно глянул на брата, хотя тот ничего подобного не говорил. На бортовой обшивке была различима надпись: Д. Л—ВЪ. 1903 Сначала дышали молча и сосредоточенно, как счастливые кладоискатели над выкопанным сундуком с дублонами и пиастрами. Но вскоре стали появляться трезвые мысли. Первым высказал такую мысль Мир: |