Онлайн книга «Вирус Зоны. Охота на Стрельца»
|
– То есть как?! – Первой эмоцией, которую вызвала у меня параноидальная подозрительность ученого, был гнев, но чем дальше, тем больше во мне нарастало внутреннее напряжение и тревога. – Что вы хотите этим сказать? Вы не доверяете нашей организации? – Поверьте, у меня есть чрезвычайно серьезные основания доверять только одному человеку – тому, кого я вижу в зеркале. – Вам не кажется, что это перебор? – Не кажется. Держите-ка! Он залез левой рукой в стоящую у его ног сумку, вытащил оттуда что-то и бросил мне. Я инстинктивно поймал. Это оказались наручники. – Что еще за шутки? – процедил я. – Не имею привычки шутить с собственной безопасностью, господин Стрельцов (если вас действительно так зовут). Знаете, дробовик на близком расстоянии – страшное оружие. Если не хотите, чтобы я разворотил вам живот, вы наденете их на свою правую руку и пристегнете себя вон к той трубе. – Послушайте, я не сделаю вам ничего плохого! – Это вы так говорите. Но у меня нет ни малейших оснований доверять вашим словам, молодой человек. Пока нет. Но, возможно, эта ситуация изменится. Пристегните себя к трубе, ну! Он столь решительно повел стволом дробовика, что я счел за лучшее подчиниться. – Отлично! А теперь осторожно кидайте к моим ногам все оружие, которое у вас есть. Поколебавшись, я бросил на пол пистолет и нож, а затем подтолкнул их к нему ногой. – Это все? – Почти. В рюкзаке разобранная винтовка. Но, будучи пристегнутым к трубе, я никак не смогу ею воспользоваться и даже извлечь. Может, хотя бы сесть мне позволите? – Слева от вас в пределах вашей досягаемости стоит табуретка. Устраивает? – Премного благодарен! – с сарказмом произнес я, усаживаясь. – Не скажете, к чему все эти драматические эффекты? – Скажу. Попозже. Когда удостоверюсь, что с вами можно говорить. – Да почему же нельзя? Чего вы боитесь, черт возьми?! Кем меня считаете? Новым-террористом? Так я через них к вам пробивался. И выжил с трудом, заметьте. Мой не блестящий вид – как раз последствие моей схватки с ними. Они не отказались бы до вас добраться! – Сказать-то все можно, молодой человек. И не только сказать. Можно наделать себе синяков и ссадин, порвать одежду и вываляться в грязи, только чтобы все выглядело правдоподобно. – Но что же делать? – в отчаянии воскликнул я. – Вы же ничему не верите! Чертовски трудная задача – доказывать, что ты не верблюд! А доказывать это, простите, параноику – тем более! – То, что вы называете паранойей, на самом деле – разумные меры предосторожности. И знай вы то, что знаю я, поняли бы. – Трудно понять, если вы ничего мне не расскажете. – Есть один способ убедить меня в том, что с вами можно иметь дело. – Какой же? – Не слова. Но для начала… Профессор положил дробовик на стол. Затем его рука снова нырнула в сумку и вынырнула оттуда… с транквилизаторным пистолетом, из которого он дважды выстрелил в меня. – Какого черта?! Я успел произнести только это, прежде чем отключился. * * * Пришел в себя я уже в другом помещении. Оно явно было научной лабораторией. Судя по оборудованию, химической или медицинской. Я сидел на чем-то вроде стоматологического кресла, надежно прикрепленный к нему тугими и прочными ремнями за руки, за ноги и туловище. Даже шевельнуться было проблемой. К тому же к моим запястьям и голове крепилось несколько электродов. Воскобойников находился тут же. Он сидел за столом спиной ко мне и корпел над какими-то пробирками. – Какого черта, профессор?! – возмущенно повторил я свой последний перед потерей сознания вопрос: от потрясения и злости больше ничего в голову не пришло. – А, очнулись! – Воскобойников повернулся. – Вовремя! Сейчас нам с вами нужно будет немного пообщаться. – Да я за этим и пришел, сумасшедший вы старик! – в бешенстве бросил я. – А вы что творите?! – Не надо оскорблений, молодой человек! – поморщился Воскобойников. – Согласен, мои предосторожности с вашей точки зрения несколько… избыточны, но поверьте, в этом есть необходимость! Я огромным усилием воли кое-как усмирил бушевавший во мне гнев и холодно проговорил: – Жду объяснений! – Что же, извольте. Как вам, должно быть, известно, Нового от обычного человека визуально можно отличить лишь в момент, когда он готовится к использованию своих способностей – по изменениям белка и радужки глаз. С «лояльными» все обстоит еще хуже. Исчерпывающий ответ на вопрос, кто вы (в биологическом смысле), может дать только анализ крови. Но я не мог рисковать, приближаясь к вам, пока вы в сознании. Даже если вы человек, это опасно: по вам заметно, что у вас превосходные боевые навыки, а уж если вы – Измененный… – Чем вы в меня выстрелили? – Успокоительное плюс стан. Пятьдесят на пятьдесят. Так я одновременно страховался и от физической агрессии, и от ваших особых талантов (если бы они у вас были). Кроме того, получал возможность безопасно переместить вас в место, где можно все как следует проверить. Для проведения всех тестов, которые нужны, вас пришлось зафиксировать. – Каких тестов? Вы же взяли у меня кровь. И что? Убедились, что я – не Новый? – Да. И не «лояльный» тоже. Но у вас весьма интересная кровь, молодой человек. Редкая, если не сказать уникальная. – И чем же она такая особенная? – Удивительной природной стойкостью к изменению. Скажите, вы прошли Краснотайгинск? – Как вы узнали?! – Только этим можно объяснить ваши уникальные свойства… Лишь те, кто выжил там, могли приобрести такие антитела, что содержатся в вашей крови. Излучение Источников вас бы уже не взяло. – Вы имеете в виду Обломки? – Правильнее называть их Источниками, но не суть… Вашу природную стойкость (все же именно стойкость, а не полный иммунитет) могла бы преодолеть лишь большая доза крови Измененных, введенная в организм внутривенно. Но и тогда последствия были бы совершенно непредсказуемыми. С полминуты я обдумывал эту свалившуюся на меня информацию. – Все это очень интересно, профессор. Но у меня вопрос. Почему я до сих пор… зафиксирован? Вы ведь уже убедились, что меня нечего бояться? – Отнюдь, молодой человек, отнюдь. Только в том, что биологически вы – не Измененный. Но если вы думаете, что Новыми исчерпывается то, чего мне стоит опасаться, то ошибаетесь. – Чего же еще? Спецслужб? – Их тоже. Но не только. Я закатил глаза. – Знаете, профессор, ваши недомолвки и загадки меня уже порядком утомили. Может, начнете уже говорить прямо? |