Онлайн книга «Привидение с брошкой»
|
– Я, конечно, пардон, – сказал Алешка, – но вы, конечно, ненормальные с твоей мамулей. – Но он не привык бросать друзей в трудную минуту. – Давай мы этих гостей пуганем как следует. Нет гостей – и нет проблем. – Давай! – оживилась Эля. – А как? – Пушку зарядим. И как ахнем! – Чем зарядим-то? – Головками от спичек. – Знаешь сколько этих спичек надо! – Знаю, целое ведро. Но я еще подумаю. – Подумай. В общем, они еще чего-то там думали. И развлекались вовсю. Облазили весь замок. Надо думать, распугали всех призраков. Правда, «прынец» Эдик все-таки время от времени показывался. Раздваиваясь, исчезал и возникал в самых неподходящих местах. Даже надоел немного. Но на его шалости и неожиданное хихиканье никто не обращал внимания, все уже к нему привыкли. Только иногда Дворецкий сердито кричал куда-то в даль галереи: – Эдька, ты, типа того, кончай баланду травить. Или я тебя в зону… то есть в чулан закрою. На большой срок. В ответ слышался резвый топот, затихающий где-то у лестницы. Алешка этому удивлялся: разве привидения топают? – Они порхают бесшумно. На что Элька отвечала: – Кто их знает: цепями-то они звенят. Зубами клацают. Костями гремят. А чего ж им не топать? В одно прекрасное утро, когда Грей пытался запрыгнуть на дерево, куда он загнал петуха Джона, Алешка вдруг вспомнил: – Эль, а давай его в леопарда нарядим. – Зачем? – Научим по деревьям лазить. Мишель об этом мечтает. – Ну и что? Давай лучше Мишеля научим. Смешнее будет. Собака на дереве – это противоестественно. А Мишка на суку – самое то. – Мишку никто не испугается, поняла? – Нет еще. – Приедут гости. Начнут восхищаться. И шляться повсюду. Тебе это надо? – Нет. Лучше я сама буду шляться повсюду. – И мамуля твоя им покажет эту ценную драгоценность. Это тоже надо? – Еще меньше. – Ну вот. Мы Грея нарядим в шкуру, в эту… леопёрдовую. Он будет лежать на ветке дуба. Как гости мимо пойдут, он на них свалится. И они все разбегутся. – А если ушибется? – Не ушибется. Он же не на землю грохнется, а на какого-нибудь гостя. – Тогда давай. У мамули есть классный плед. Вылитая шкура в пятнах. Сгодится? – Еще как! Пошли. Мамули в башне не было, куда-то уехала с Брошкиной, а пятнистый плед ее висел на спинке кресла. Элька набросила его на плечи, закуталась: – Похожа я на леопарда? – Ага. Сразу на двух. Только лап маловато. – Зови Грея. Он где-то на лужайке пасется. Грей вошел, заранее облизываясь и стуча когтями по полу. Эля накинула на него плед. Грей понял это по-своему, прошел к камину и улегся перед ним. – Хорошо смотрится, – Эля оценила картинку глазом художника. Что-то прикинула. – Мы вот здесь дырку для морды прорежем, а под брюхом молнию вошьем. Хорошее пальто у него получится. – Ага, – согласился Алешка. – Камуфляж. Грей между тем уже начал похрапывать под пледом. Под своей будущей второй шкурой. Элька достала ножницы. Алешка спохватился: – Эль, а тебе не попадет? Мамуля любит этот плед? – Обожает. Это подарок из Африки. Ей муж подарил. – Твой отец, да? – Нет. Мой отец – это другой ее муж. Он испанец. Черноглазый красавец. Я на него похожа. – Эля сдернула с Грея плед, пощелкала ножницами. – Но мамуля в нем разочаровалась. Не тот человек оказался. – Жулик? – из вежливости спросил Алешка, которому совершенно было наплевать на черноглазых испанцев. – Вроде нет. У мамули два хобби – иностранные мужья и драгоценные камни. – Эля вырезала в пледе дырку, просунула в нее Грееву голову. Тот даже глаза не открыл. – В самый раз, его размер. Ну вот, когда мамуля с ним познакомилась, он сказал, что работает с камнями. – Оба хобби совпали. – Алешке вдруг стал интересен этот разговор. – А оказалось, что он работает не с драгоценными камнями, а с кирпичами. На стройке. – И твоя мамуля в нем разочаровалась. А до этого испанца она в ком разочаровалась? – Я уже и не помню. А! В одном французе. Но это было давно. Она тогда еще в вашей Москве жила. А плед между тем постепенно превращался в «камуфляж». Элька смело, точными движениями отхватывала лишнее, где-то приметывала, почти без примерки, опять что-то отрезала. Потом покопалась в шкатулке, вздохнула: – Молнии такой нет. Придется пуговицы пришивать. Смотри, Леш, вот эти подойдут? Очень миленькие. Пуговички в самом деле были миленькие, зеленые в желтых ободочках. Пальто готово. Надели его на Грея, застегнули на брюхе пуговицы, подвели Грея в зеркалу. Он, увидев себя такого, не узнал, прижал уши, зарычал. Потом успокоился и гордо направился к дверям. Хотел, наверное, сэру Джону похвастаться. – Эй! Эй! – закричал Алешка. – А ну раздевайся! Ты сначала научись по деревьям лазить. Грея раздели и отпустили на лужайку, пастись на травке. Собрали обрезки пледа, спрятали их под кресло. – А все-таки тебе может попасть. – Алешку это беспокоило: ведь плед из Африки, от любимого иностранца. – У нее еще есть, точно такой, – засмеялась Эля. – Пойдем ко мне, покажу. Он, правда, не настоящий, сейчас увидишь. В соседней комнате, где обитала Элька и где была ее «студия», она подвела Алешку к мольберту. На подрамнике находилась в работе будущая картина. – Парадный портрет мамули, – объяснила Эля, сдергивая с портрета заляпанную красками простыню. Портрет был еще не закончен. Он был сделан в полный рост. Но на нем еще не было, например, лица, только глаза выписаны, а остальное – легкие штрихи угольком. А фигура была написана полностью. На плечи мамули была накинута шкура леопарда. И вся эта фигура была обвешана украшениями. Примерно как мадам Брошкина. Только этой фигуре украшения шли гораздо больше: ожерелья, кулон, браслеты, кольца на тонких пальцах… Но Алешку почему-то больше всего привлекли глаза на несуществующем еще лице. Опять они ему что-то напомнили. – Клево? – спросила Эля, ожидая похвалы. – Мамуля будет счастлива. Она его еще не видела. Это ей подарок на день рождения. – А как же ты рисовала? – удивился Алешка. – По памяти? Эля рассмеялась: – По фотографии. Я все мамулины фотки собрала, даже в молодости. И по ним эскизы делала. – Свистишь! – небрежно выдал Алешка. – Я сам здорово рисую. С живого человека легче рисовать, чем с фотки. |