Онлайн книга «Мастер-класс по неприятностям»
|
– Ладно, гражданин Лошкин, идите. В другой раз поговорим. Папа Карло усмехнулся и дурашливо отдал честь. – Ну, что там? – спросил Максимкин, когда за Лошкиным закрылась дверь. – Там, товарищ майор, в самом деле настоящий подземный ход. Я его замерил, направление прикинул… – И что? – Идет точно к нашему зданию и кончается… – Под оружейкой? – Нет, товарищ майор, – опер широко улыбнулся. – Под туалетом, товарищ майор. Ошибся он немного. Майор Максимкин тоже улыбнулся и сказал: – Вот и хорошо. Старые унитазы после ремонта оттуда убрали? – Не успели, товарищ майор. – Вот и хорошо. С поличным будем брать. Алешка еще пару раз обставил Митька в шахматы. Дальше играть Митек отказался – выручил его офицер, который пришел за ними по поручению Максимкина. – Ну, что там, Василь Василич? – спросил его Митек. – Все так и есть – подкоп под наше здание. Будем брать с поличным. Без шума и пыли. Пойдемте к майору, ждет. Алешка большими глазами уставился на этого Василь-Василича. Вась-Вась, иначе говоря. Когда они шли по коридору, он дернул Митька за рукав, притормозил его и прошептал: – Митек, это ихний сообщник! – Ты что мелешь? – Мне Папа Карло сам проболтался. У меня, говорит, в милиции свой Вась-Вась, все схвачено. Митек вполголоса рассмеялся. – Леха, это совсем не тот Вась-Вась. «Вась-вась» – это не человек. Это выражение такое. – И чего оно выражает? – Алешка даже немного расстроился. – Так говорят, когда находятся с человеком в дружеских отношениях. Можно по плечу его похлопать и о чем-нибудь попросить. Понял? – Значит, мы с тобой тоже «вась-вась»? И я могу тебя по плечу похлопать и попросить, чтобы ты мою тачку домой откатил, да? Попался Митек. – А где она? – Недалеко. Я ее в кустах спрятал. Максимкин очень долго и очень от души хвалил Алешку, называя его «нашей достойной сменой», обещал непременно сообщить папе, какой Алешка герой… Но тут Алешка его перебил: – Лучше не надо. Папа и так знает, какой я герой. А если и про это геройство узнает, мне еще хуже будет. Митек покачал головой и согласился с Алешкой, добавив философски: – Что поделаешь? Хорошие поступки тоже иногда приходится скрывать. – Жаль, конечно. – Максимкин прошелся по кабинету, выглянул зачем-то в окно. – Ну, пока все, орлы-сыщики. Сейчас вас отвезут домой, а мы будем принимать незваных гостей. – А мы?! – Алешка аж подскочил. – Как самое интересное, так – домой! Я трудился, трудился, а вы будете яблоки срывать? – Какие яблоки? – не понял Максимкин, а Митек объяснил: – Он хочет сказать, что вы будете пожинать плоды его труда. – И пожирать! – Алешка от обиды раскипятился, как чайник на печке. Вот-вот его бейсболка станет на голове подскакивать, как крышка. Максимкин стал ему доказывать, что он не имеет права допустить посторонних лиц к участию в операции, что это очень опасно, преступники наверняка вооружены, может произойти схватка или даже перестрелка… Взрослый человек, опытный милиционер и толковый начальник, а все сделал наоборот. Все сказал так, что Алешке еще больше захотелось поучаствовать в схватке и перестрелке. Митек, например, сказал бы, позевывая: – Подумаешь, операция. Встретят их и спокойно скажут: «Граждане, вы задержаны за попытку хищения оружия» – и спокойно отведут в камеру. Тоже мне – операция… В общем, дело кончилось тем, что Митек сграбастал Алешку в охапку, усадил в тачку и отвез домой, без всякой машины. Ну а что было дальше, рассказал им потом Максимкин. В туалете, где должен был выйти наверх подземный ход имени Папы Карло, усилили засаду. И вокруг дома Папы Карло рассредоточились оперативники. Стало быстро темнеть, надвинулась ночь. Пеньки мирно заснули, погасив все огни. Остались светиться только два – над входом в милицию и в окошке Папы Карло. Сам он взволнованно и нетерпеливо расхаживал от калитки до дверей в сарай. И, по обыкновению, бурчал себе под нос, что он вкалывал, как папа Карло, и должен за это получить большие деньги. Где-то, уже за полночь, на дальнем конце села появился ближний свет автомобильных фар. Тотчас же по рации сообщили: «Внимание. Наблюдаем объект». Самый настоящий милицейский «уазик» тихо проехал по селу и, не скрипнув тормозами, остановился возле дома Папы Карло. Тот подскочил к машине, засуетился. Из машины вышли трое в милицейской форме. Папа Карло повел их к сараю, и все они скрылись за его дверью. …В милицейском туалете было темно и тихо, только мирно журчала где-то вода. Да поблескивали стоящие у стены старые унитазы, освещенные лунным светом, слабо проникавшим через окошко под потолком. Никто из оперов не переминался с ноги на ногу, не курил, не покашливал – все замерли. Ждали. Вдали пропел петух, хрипло, словно спросонок. И послышался приглушенный звук мотора… Все ближе и ближе. Вот и смолк, совсем рядом. И стало еще тише. В кармане одного из оперов пискнула рация. «Они пошли. Принимайте». И через некоторое время где-то под полом послышался глухой шум. Шорохи, тупые удары. По полу пробежала трещина. Плитка стала шевелиться. И вдруг все ухнуло вниз, и посреди пола возникла дыра, из которой шел слабый свет и слышались негромкие ругательства. Над краем дыры появилась верхушка деревянной лестницы. И – первая голова, измазанная глиной. Голова осмотрелась, хозяин ее, кряхтя, вылез наверх и замер, прислушиваясь, на четвереньках. Потом он сказал куда-то вниз: – Порядок. Пошли за мной. – Это был Папа Карло. Из черной ямы вылезли еще трое. Вспыхнул свет, они зажмурились. – Привет! – сказал один из оперов. – О! И ты, Папа Карло, здесь? И что вам здесь надо? – Они за унитазами пришли, – сказал другой опер. – Днем постеснялись. Ну-ка, водопроводчики, личиками к стене, ручки за голову, ножки пошире. Минута замешательства прошла. Бандиты выхватили пистолеты. Но, по счастью, им помешал Папа Карло. Охваченный страхом, он рванулся к дыре, сбив по дороге с ног двоих сообщников, и провалился в нее. Еще один бросился было за ним, но его схватили за ворот, выдернули обратно, как репку из грядки. Бросили на пол рядом с другими. Кто-то из них вскинул пистолет, грохнул выстрел, и разлетелся на осколки кафель над раковиной. Тут же точный удар ногой выбил пистолет из руки бандита. Другой бандит благоразумно свой пистолет бросил на пол сам. – А Лошкин? – спросил один из оперативников. – Я за ним? |