Онлайн книга «Прикосновение»
|
Фонари в железных клетках протянулись вдоль карабкающихся вверх улиц зависшими в воздухе розовыми пузырями. У подножия холма открыт единственный магазин – черный балкон нависает над ревущей стремниной горной речки. Улицы совершенно пусты, только иногда мелькнет в дверном проеме силуэт человека, вставшего у порога покурить. Припарковаться оказалось трудно, но еще сложнее найти потом путь по извилистым лестницам, залитым водой: лужи местами казались непроходимыми. Я спряталась под аркой церкви и всмотрелась во мрак рю де ла Гард. Наконец проходившая мимо старая женщина, сложившая зонт, совершенно бесполезный в такой ливень, указала мне место ниже на склоне холма, за углом булочной с закрытыми ставнями и грузовичком для развозки товара, оставленным на ночь прямо на тротуаре. Постоянно поскальзываясь и чуть не падая, натянув плащ на голову, я добрела до дома номер 53, за жалюзи которого виднелся теплый свет, и стала барабанить в дверь, дожидаясь, чтобы меня впустили. – Открыто! – донесся изнутри мужской голос. Я толкнула ручку, и дверь со скрежетом отворилась – тяжелое дерево скребло о гранитный пол. Внутри был растоплен камин, потолок нависал низко над головой. В комнате стоял густой запах лука. Я огляделась в поисках вывески ресторана, но таковой не обнаружила. Помещение скорее напоминало гостиную в обычном доме: белоснежная кружевная скатерть, свеча в бутылке посреди стола. Проем в форме кривой трапеции вел туда, откуда пахло готовящейся пищей и вином. И оттуда же снова раздался голос мужчины: – Это ты? – А где Грета? – спросила я. – Пришлось ее бросить. Надеюсь, ты не возражаешь? У огня я отряхнула воду со своего насквозь промокшего плаща, обратив внимание на ровную стопку тарелок в серванте у стены, распятие рядом с книжной полкой, фотографию детей, расположившихся вместе с домашними животными за круглым столом в саду под окном дома. – Янус? – окликнула ее я. – Что происходит? – Ужин! – ответила она. – Я приезжала сюда в отпуск несколько месяцев назад и теперь вдруг вспомнила это маленькое местечко. Превосходно, подумала я, просто превосходно. Лучшего укрытия и не придумаешь! Я скинула ботинки, почувствовав, как вода сочится из моих носков на каменный пол перед очагом. Из кухни внезапно донеслось громкое шипение масла, а потом звук, напоминавший козлиное блеяние. Я пошла в ту сторону, пригнувшись, ожидая увидеть Янус. Это оказался высокий мужчина, привыкший сутулиться, слегка склоняя вперед плечи и голову. Черная рубашка с длинными рукавами была наглухо застегнута. Длинные черные брюки набегали на пару огромных тапочек, отделанных мехом. Он помешивал жарившуюся в винном соусе свинину, обложенную картошкой. – Можешь подать мне это? – Его рука потянулась в сторону бутылки с вином. Я молча подала ему вино. Пальцы, ухватившиеся за бутылку, были красно-желтыми. Красными снизу, желтыми сверху, где шрамы зажили неровно и остались борозды. – Спасибо. – Мужчина (то есть Янус) плеснул в сковороду вина, и снова раздалось шипение. Потом он сам приложился к горлышку. – Тебе здесь нравится? Я всегда мечтала однажды удалиться на покой в небольшой горной деревушке. – На покой от чего? – Не знаю. От всего. Если честно, я даже пыталась уйти от мира пару раз, но мне быстро наскучило. Политика, политика, политика. Знаешь, как тяжело устроить деревенский праздник? – Даже не догадываюсь. – Кошмар! – воскликнул он. – Каждый норовит стать главным. Я взяла бутылку с вином, понюхала и пробормотала: – Не будешь возражать, если… – Угощайся. Когда я наливала себе вино, у меня тряслась рука, хотя я не находила этому никакого психологического объяснения. С бокалом в руке я повернулась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Оказалось, что посмотреть можно только в один глаз. Второй давно удалили, и глазницу покрывал тот же зигзаг вживленной кожи, что проходил по лицу и шее, скрываясь где-то под воротником рубашки. Вероятно, глаз был когда-то красив. Небесной голубизны. Но теперь его прятала грубая кожаная заплатка, уродовавшая лицо Янус. Почувствовав мой взгляд, она ненадолго подняла голову от сковороды, улыбнулась и продолжила готовить. Я крутила ножку бокала между пальцами. – Что у нас на ужин? – Свинина в паприке, красном вине, с белой фасолью, жареной картошкой, черной капустой. А на десерт тебя ожидает сюрприз. – Не уверена, что смогу справиться с чрезмерным количеством сюрпризов. – Ты сильная, Кеплер. С тобой все будет хорошо. По тонкому, чуть искривленному оконному стеклу барабанил дождь, и ночная тишина усиливала звук. – Где ты оставила Грету? – спросила я. – В поезде на Нарбонн. – Не самая плохая идея. – Я так и подумала, что ты ее одобришь. Заняло потом некоторое время, чтобы вернуться назад, но зато я чиста. А где ты бросила… Как бишь его? – В больнице. – И ты теперь вроде похожа на… – Санитара. А ты? – Марсель… как-то там. Живу немного отшельником. – Вижу почему. Химическое или физическое воздействие? – Взрыв газа, – ответила она, пожав плечами. – Мне пересаживали кожу. Есть специальные растяжки. Не знаю, слышала ли ты. Их внедрили мне в затылок. Они наполнены солевым раствором, и от этого за пару месяцев кожа вытягивается, нарастает, и лишнее можно постепенно убирать. А растяжку переместить в другое место. Занимательный процесс, доложу я тебе. – А тебе откуда все это известно? – Провела в клиниках немало времени. – Раздался металлический звук, когда Янус постучала ложкой по краю сковороды. – Помешай пока немного сама, ладно? Я взялась за дело. – Если ты все еще на стадии растяжек, – заметила я, – значит, ожоги сравнительно свежие? – Да, относительно. – Тебе больно? – В спальне есть морфий. – Ты его принимаешь? – Нет. – Хочешь, принесу? – Нет. – Хочешь, добуду другое тело? – Нет. Картошка переворачивалась и снова ложилась на дно сковородки, когда я перемешивала ее. Янус по-хозяйски хлопнула в ладоши. Мизинец на правой руке отсутствовал. Как и большой палец. Три остававшихся казались до нелепости длинными рядом с обрубками. – Кушать подано! Я понесла блюдо в гостиную, служившую одновременно и столовой. Янус превзошла саму себя. Свинина оказалась нежнейшей, картофель хорошо прожаренным, капустные листья пропитались перцем, а соус хотелось слизывать с тарелки. |