Онлайн книга «Стрекоза для покойника»
|
– Иди-иди, – замахала рукой Анфиса Павловна, – справлюсь я с твоим пиратом. Сейчас вот минтая нажарю… Блеклые голубые глаза, лучащиеся добром, аккуратный подбородок, седые волосы на пробор, прихваченные черепаховой гребенкой… И когда эта маленькая пожилая дама успела стать такой родной? Сглотнув ком в горле, Лука вышла в коридор. Жизненные истины оказались сродни кошкам – гуляли сами по себе, захаживая в гости лишь по собственному желанию! * * * Поздно вечером пошел снег. Да такой, что забелил все вокруг, будто простыни развесил вдоль улиц и между зданиями. Посетители «Черной кошки» поспешили разойтись, пока до дома еще можно было добраться. Лука проглядывала чеки за день и искоса посматривала на дверь – должен был приехать Яр. И действительно, скоро увидела его входящим, правда, не одного, а с Димой Хотьковым. Оба смеялись, стряхивая снег с капюшонов курток и плеч. Она поспешила им навстречу. – Ну и погодка! – чмокнув ее в щеку, сообщил Димыч. – Сейчас бы гулять и гулять в этом снежном царстве. Жаль, что завтра на работу. – Жаль, что другое… – коротко сказал Гаранин, без стеснения привлекая и целуя Луку. Хотьков мгновенно помрачнел. Лука поняла, что имел в виду Яр – неуловимого убийцу, который мог поджидать за каждым углом. – Закончила? – уточнил Гаранин. – Закончила, закончила, – улыбаясь, закричал Макс из-за стойки бара, – пущай идет на все четыре стороны! – Блин, в одну бы правильно дойти! – глядя в окно, пробормотал Хотьков. За окном было белым-бело. – Мы тебя до машины проводим, – сказал ему Яр, – а потом к своей вернемся. Димыч кивнул с благодарностью. Лука сбегала в подсобку, стянула фартук, скинула мягкие туфли, залезла в сапоги и куртку, укуталась шарфом. Наступало самое чудесное время суток – время рядом с Гараниным. Она никогда не загадывала – отвезет он ее к себе или домой – и уедет. И разочарований по этому поводу не испытывала. Они вышли на улицу. Ветер бесновался выше, трепал им же самим сотканные снежные полотнища, придавая ночному пейзажу совершенно нереальный вид. У земли было относительно тихо, однако густой снегопад перекрывал видимость. Перейдя дорогу, направились в ту сторону, где Хотьков оставил машину. Вокруг царили пустота и тишина, лишь снежные крупинки шуршали, царапая куртки. Гаранин вдруг остановился… Как-то задумчиво натянул на плечо вторую лямку рюкзака – до этого нес на одном плече, – и вдруг… сделав Димычу подсечку, швырнул его на землю. * * * Все произошло за долю секунды… Лука изумленно смотрела, как Яр, будто в замедленной съемке, идет к ней – вкрадчивый, чужой и смертельно опасный, как крутит в пальцах непонятно откуда взявшийся нож. Гаранин, оказавшись рядом, взглянул на девушку страшными суженными зрачками на нечеловечески бледном лице и хрипло произнес: – Беги… Она попятилась. Он сунул ей что-то в руку, развернул, толкнул от себя и рявкнул: – Беги к нашей машине! И только тут Лука заметила белые фонтанчики, то тут, то там вспарывающие сугробы. Звуков выстрелов, как и в случае с Юлей Всеславской, слышно не было. От толчка Яра девушка чуть не упала на капот близстоящего авто, но – вовремя сообразила! – подогнула колени, рухнув в снег за машину. Спустя мгновение к ней подполз Димыч. Лицо у него было не столько испуганное, сколько ошарашенное. – Что происходит? – шепотом спросил он. Лука высунулась из-за капота, желая посмотреть, где Гаранин, однако того поблизости уже не было. Перспективу старательно занавешивал снегопад. Свистнул воздух, посыпалось разбитое стекло. Разбуженное авто заголосило, мерцая огнями. Лука посмотрела на Хотькова огромными глазами. – Димыч, нас пытаются убить… Перевела взгляд на ключи, лежащие в ладони… Новый выстрел раздробил фару. Острый осколок пластика рассек Хотькову щеку. Тот выругался. Схватился одной рукой за щеку, другой за Луку: – Яр сказал к его машине бежать… Надо бежать! Давай… На счет три! Раз, два, три! И они побежали. Лука в жизни так не бегала – почти ничего не видя от ужаса. Смерть едва не касалась плеча стальным крылом, и где-то в снежной мути остался Гаранин, только что спасший жизнь Димычу… Несмотря на то что глаза отказывались видеть, она, не осознавая, в полной мере пользовалась способностями Видящей и поэтому успевала не только отклоняться с траектории пуль, но и утягивать с них Хотькова. Спустя мгновения бешеного бега оба, задыхаясь, нырнули в черный BMW и заперли за собой двери. Глухой стук, будто шмель ударился о стекло… Еще один. Смерть здесь! Близко… Это ее посланцы, и она все ближе с каждым выстрелом. Но на стекле ни трещинки! – Да это броневик! – восхитился Димыч, с силой прижимая ладонь к кровящей щеке. – А я все удивлялся, зачем бумеру усиленная рама и такие колеса! А затем стук прекратился. Спустя паузу мучительной тишины снежная вакханалия расцветилась фиолетовым и желтым, и музыкой зазвучала милицейская сирена, гармонично добавившаяся к какофонии голосящих изувеченных выстрелами машин с выбитыми стеклами и разбитыми фарами. Стук в окно заставил обоих пассажиров подскочить. В салон пытался заглянуть полицейский с погонами лейтенанта. – Откройте машину и выходите! – его почти не было слышно. Лука нажала на кнопку брелока и отворила дверь. – Что здесь происходит? – спросил лейтенант. – Кто стрелял? – Мы не знаем! – дружно ответили и Лука, и Димыч. – Что со щекой? Хотьков на мгновение убрал ладонь. – Осколок от фары… Там, метрах в тридцати, по машине стреляли. Мы рядом оказались. – Документы предъявите! Димыч полез во внутренний карман куртки, а Лука растерялась, поскольку паспорта с собой никогда не носила. – У меня нет… Неожиданно двое полицейских со всего размаха обрушили на капот машины… Ярослава Гаранина. – У него холодное оружие, товарищ лейтенант, и возвращался с той стороны, откуда стреляли! – Где Петров и Громов? – Осматривают место происшествия. Стреляли из дальнобойника, но с глушителем. Скорее всего, с подвесной лестницы к шестому дому… Лейтенант внимательно осмотрел гаранинский нож, взвесил в ладони. – Для каких целей носите с собой клинок? – поинтересовался он у Яра. Тот так и лежал на капоте, с завернутыми за спину руками. – Коллекционирую, – хрипло отозвался тот. – Разрешение имеется, только оно дома. |