Онлайн книга «Пчелиный волк»
|
– Молодец! – Застенкер стукнул меня по плечу. – Это была проверка! В мои обязанности входит проверка воинов на благонадежность. Ты ее прошел! Я сообщу Великому о твоей преданности, он ее оценит! Застенкер еще раз стукнул меня по плечу, еще раз понюхал и проследовал в штаб-квартиру. Я подождал некоторое время, затем проник в прихожую и приложился шлемом к двери. Через стекло мне была отлично видна вся комната. Пендрагон и его собеседник сидели у камина, на огне грелись два больших медных чайника. Деспот ел орехи, а Застенкер сушил носки. Сидели молча. Довольно долго. Потом оба встали, сняли с крюков чайники и налили кипяток в глубокие тазики. Опустили в тазики ноги. – Хорошо, – поморщился Пендрагон. – Знаешь, Застенкер, это лучшие минуты за день. Когда я опускаю ноги в горячую воду, мне хочется жить. Застенкер не ответил, но рожа у него тоже была вполне довольная. – Друг мой Застенкер, – промурлыкал деспот, – всегда хотел тебя спросить: у тебя это настоящая фамилия или прозвище? Застенкер устало вздохнул. – Я же у тебя не спрашиваю, Пендрагон, это настоящее имя или нет? – А я могу сказать – ненастоящее. – Я так и думал. Слушай, Пень, ты мне не скажешь, почему каждый встречный идиот глумится над моей фамилией? – Скажу, – не обиделся Пендрагон. – Потому что у тебя фамилия смешная. И очень соответствует твоей природе. – Это древняя шведская фамилия, – принялся объяснять Застенкер. – И первоначально она звучала как Зеестенкман. Человек, сопротивляющийся озеру. А в России ее переделали на Застенкина. А потом, в начале двадцатого века, мой прапрадед сменил ее уже на Застенкера. Жить в двадцатом веке с фамилией Застенкин – как-то стремно. – Ну, ну, – довольно зевал Пендрагон. – Рассказывай… – Не веришь – твое дело, мне плевать. Они посидели, булькая ногами в тазах. Потом Пендрагон спросил: – Ну а вообще, что? – Ничего. Ничего не слышно. Толком. – А ты хорошо глядел, хорошо искал? – Хорошо, – ответил Застенкер. – Все оббегал, все обсмотрел. Ну, кроме севера, разумеется… Все пятки стоптал. И Застенкер продемонстрировал стоптанные пятки. И почему-то еще ладони. Будто он еще и на ладонях пятки стоптал. – Мне до твоих пяток дела нет. Мне есть дело до информации. Ты что-нибудь слышал? – Сказки, – ответил Застенкер. – Легенды. Песни. Хочешь, спою? – Не надо, – замахал руками Пендрагон. – Не время для песен. – Ну, конечно, не время, – хмыкнул Застенкер. – Это ведь не стихи. Я слышал, ты одержал победу на конкурсе? Пендрагон скромно потупился. – Как там… «Беспредел медведей в Тевтобургском лесу»? Оригинально, высоко… – Народу нравится, – также скромно сказал Пендрагон. – Настоящее искусство, как говорил Персиваль, проникает даже в самые черствые души. – Голова-то не болит? – продолжал ехидничать Застенкер. – После возложения знака на чело? Все-таки удар копытом… – На что не пойдешь ради людей, – вздохнул деспот и потрогал забинтованную голову. – А ты изменился, – хмыкнул Застенкер. – Изменился… С чего начинал, а? Мелкий грабеж, рэкет, громил каких-то навербовал… Мирный, Лева-Глаз. Времена уголовной романтики канули в Лету? Леву ты, я помню, в лучший мир отправил? – В тот мир. – Пендрагон уточняюще указал пальцем в потолок. – Домой. Что поделаешь, человек не понимал момента. Ему бы все грабить и грабить, а государство на одном грабеже не построишь. Надо и созидать немножко. Экономика, идеология, тут на кастетах далеко не уедешь. – Государственный муж, – покачал головой Застенкер. – Граф Столыпин. Да уж, времена кастетов прошли… – Прошли, – согласился деспот. – Надо мыслить масштабно. А вообще, хватит болтать попусту, давай к делу. И подбавил в тазик кипятка. – Так, значит, ты говоришь, сказки? – спросил он. – Угу, – кивнул Застенкер. – Легенда о Персивале – Победителе Дракона, легенда о Персивале и Полосатом Столбе, ну и в том же духе. А вообще, в народе… – В каком народе? – Пендрагон хлюпнул водой. – В основном, в гномьем. Гномов стало много… – Это хорошо, что много. Гномы доверчивы, трудолюбивы. Особенно если с детства воспитывать. Народ надо воспитывать, Застенкер, народ любит уважение. Он любит, чтобы вождь был простой такой, такой же, как они сами. А тебе бы все по морде да по морде! – По морде надежнее. – Застенкер тоже добавил себе кипяточку. – Так что вот. Кроме сказок и легенд, ничего. А вообще в народе… Застенкер выдержал паузу. – В народе муссируются слухи, что Персиваль жив. Пендрагон занервничал. – Что будто бы тогда, на болотах, он спасся… – Фигня! – Пендрагон даже вскочил в своем тазу. – Абсолютная фигня! Не мог он тогда спастись! Тогда никто не спасся, только я и Зимин! Ты же видел этих красных зверей! Один такой быка может убить! А там, на болотах, их тысячи были! Мне до сих пор кошмары снятся! Пендрагон сел, вытер лоб. – Не мог он спастись… – сказал Пендрагон уже с сомнением. – Ты сам видел, как он погиб? – вкрадчиво спросил Застенкер. – Да… Нет. Не мог он уцелеть! – Чего же ты тогда волнуешься? – прищурился Застенкер. – Чего-чего, ничего! – деспот схватил чайник, нечаянно плеснул себе на ногу, зашипел. Застенкер злорадно хихикнул. Пендрагон принялся дуть на ногу и дул, наверное, с минуту. Потом сказал: – Во-первых, тогда я многого не знал. Ну, в смысле, о Персивале. И вообще, о том, как тут все устроено… А во-вторых, этот урод Зимин мне тысячу раз рассказывал, как Перца убили. Он-то это видел. Сам, собственными глазами… – Его можно допросить? – деловито спросил Застенкер. – Нельзя. Он еще тогда смотался. – Ты в этом уверен? – Увереннее не бывает. Он тогда в Лариску втрескался… Кстати, о ней ничего не слышно? – Ничего, – помотал головой Застенкер. – Жаль… Ну, так вот. Зима тогда в Лариску втрескался, а она его послала! Пендрагон радостно рассмеялся, вспоминая былые приключения. – Лариска его послала, Зима стал тосковать, ну а потом, как у всех этих романтиков, пошел к столбу… Свалил короче. Знаешь, я думаю, хорошо, что мы этот столб затопили. Теперь только мы координаты знаем. – Вот шлепну тебя, буду один координаты знать, – буркнул Застенкер. – Кстати, говорят, что уже появились другие места выхода… |