Онлайн книга «Эта тварь неизвестной природы»
При виде Фенимора Жека очнулся, вынул из нагрудного кармана перепачканной белоснежной сорочки расчёску и стал ею орудовать вокруг своего громадного черепа, поросшего великолепной артистической гривой, и орудовал, пока Фенимор поднимался по Туалетной к Бару. Галстука на Жене не было, вот в чём был ужас. Фенимор видел его без галстука впервые и это его, Фенимора, действительно, как будто он был в книжке, как будто они с Женей были персонажами, поразило. Книжная деталь, внутренняя реакция персонажа на небывалую мелочь, данная через авторскую речь. Действительно, мол, несчастье случилось, и Жека-Туранчокс сорвал с себя галстук, и сидит теперь без галстука, считай голый, в траурной прострации, нервно причёсываясь. Ладно, галстук и всё остальное это лирика. Но Туранчокс был не вооружён, и это была физика, и это была поганая физика. Фенимор вскочил на эстакаду. Воя Ольги слышно не было. Тишина стояла небывалая, как в вакуумном кармане. Стук движков чуйка аккуратно вычитала, как к делу не относящееся явление. – Вадим, ты уже знаешь, да, – скрипуче и бесстрастно произнёс Туранчокс. Фенимор покивал головой из стороны в сторону. – Вообще странно всё как-то, – продолжал Туранчокс, внутренне проживая свои слова. – Коля упал, все постояли пять минут вокруг… И ка-ак ломанулись! Народу ведь много было, кто с выхода, кто на выход… Завсегдатаев человек десять тоже со вчера было. И все как по команде ломанулись, как те черепахи. Он продул расчёску и сунул расчёску мимо кармана, и не заметил этого. Фенимор наклонился, поднял расчёску, сунул ему в карман. – А девки? – спросил Фенимор. – Их я сразу на нашем автобусе отправил, ещё ночью. Это в три часа ночи случилось. Даже переодеться не дал, так в чулках и погнал. Слезы, рёв, истерика. И без них нормально было. – Это ты зря сделал, Жека. – Почему? – спросил Жека. – Что им тут делать? – Слухи в бабской интерпретации. Бомбилы там с утра на бамперах бьются. Ты почему без оружия, чудо капустинское? – Он как камень, но тёплый, – сказал Жека, не обратив внимания. – Пойдёшь? Посмотришь? – Да. Ольга где? – Ну с ним, – сказал Туранчокс удивлённо. – Я вышел проветриться… посидеть. Никого нет, странно, правда, Вадик? – Ты давно тут сидишь? Туранчокс как будто проснулся. Оттянул манжету сорочки, вытряс часы. – Епэбэвээр! – сказал он с грустью. – Второй час сижу. – Ну, Женя! – проговорил Фенимор, с места рвя к двери. – А если она там себе в голову стрельнула с горя! Первого варианта ответа он не услышал, пробегая предбанник и коридор. Перед двойной дверью в зал, Туранчокс нагнал его и повторил из-под локтя: – Да я же услышал бы, если б стрельнула! Он же в шоке! – высунулся, не в силах больше молчать, Бубнилда, но Фенимор одним щелчком загнал его обратно. В главном распивочном зале особого беспорядка не было. Чуть сдвинуты столики, да, но книжная стена в полном порядке, валяется на боку один стул, и на столиках не прибрано. Всего и беспорядка12. Волшебный стол, как от входа отметил Фенимор, работал, светился, но вблизи оказалось, что экран только светится, ничего не показывая и не отвечая на команды… Фенимору пришло в голову проверить поведение какого-нибудь ништяка помельче, но на глаза ничего не попадалось, бутылки только да ящики поблизости, и он отринул мысль, сбросил её, ладно, и это потом. Хотя мысль была отличная. Они прошли кухню и свернули в длинный узенький коридорчик, проходящий вдоль ряда заваренных ворот. Дверь в берлогу Николаича была открыта. Уже от кухни Фенимор услышал сильный запах лекарств. Какие, мать-перемать, могут быть тут лекарства, успел подумать он, пока пробегал коридорчик. Бывший старший прапорщик Петрович Н.Н., член КПСС с 1984 года, участник операции по попытке оказания помощи дружественному афганскому народу, участник операции по попытке ликвидации последствий падения Капустинского газового метеорита, убитый четырьмя выстрелами в спину (или пятью выстрелами? Уже и не помню, подумал Фенимор) при попытке пресечения невыполнения боевого приказа собственным подчинённым, был мёртв опять. Хотя сегодня его труп выглядел не в пример лучше, чем в прошлый раз, особенно сразу после воскрешения. Но Фенимор видал ходячие трупы и без головы, да ещё во времена, когда и видеосалонов-то в стране не было. Бармен, закинувшись, лежал поперёк кровати, Ольга сидела рядом с ним по-турецки, спина прямая, глаза сухие, в левой руке мужнин M1911. На ней была порванная сбоку майка US ARMY, трусики и два левых разноцветных кроссовка. – Оля, – позвал Фенимор. Она не вскинулась, просто подняла голову. Попыталась что-то сказать, но один сип вышел пополам с хрипом. Потом она справилась. – Голос сорвала, – шёпотом сказала. – Вадик, Коля умер. По-настоящему. – Мне надо посмотреть. Ты сама внимательно смотрела? – Смотри, – сказала она, слезла с кровати, села у трюмо и открыто закурила. Фенимор успел сдержаться и не сказал: «Муж узнает, убьёт». С его нынешней нормальной температурой понять, холодный Николаич или просто прохладный, было совершенно невозможно. Руки-ноги гнулись свободно, отсутствие пульса давно перестало удивлять всех знакомых. Фенимор приблизил ухо к губам мертвеца. Ничего не разобрать, нет… Никакой моторики, даже посмертной. Неужели вышел завод? – Туранчокс, – сказал он. – Да. – Вызывай из города всех наших, немедленно. Возьми оружие, запри все двери. Сейчас старосты сгоношатся, явятся делить свободную территорию. Лучше даже принимать их в городе. Почему нет ни Меликса, ни Магаданчика, ты можешь мне объяснить? – Меликс в загуле, женщина у него новая, – сказала, перхая, Ольга. – Я его отпустила. – А Магаданчик? – Магаданчик не знаю. – У Магаданчика сегодня утром контакт в Волжском, – объяснил Туранчокс. – Вы все идиоты, – сказал Фенимор бессильно. – Вы же знали, что я выход готовлю. Что он на сегодня. Кто-то же обязательно должен быть из наших при Баре. А вы обоих свободных… Ладно. Туранчокс, действуй. Туранчокс ушёл. – Вадим, – сказала Ольга. – Что теперь будет? – С кем? – С Колей. – Я сейчас вынесу его в Зону. Там спрячу. В Зоне всё бывает, в том числе и к лучшему. – Не надо только мне ебать мозги своей фантастикой! – крикнула она. – Не до конца голосок-то сорвала, – сказал Фенимор. – Успокойся, Оля. Какая фантастика, ты забыла, кому ты это говоришь? Сиди пока тут, не дёргайся. Пистолет поставь на предохранитель. Не вздумай мне тут самоубиться. Если Матушка захочет и опять Николаича поднимет, что я ему скажу? |