Онлайн книга «Детская книга»
|
– Гляди, боярин, какой у нас гость! Шуйский в первый момент так опешил, что даже попятился. – К-князь? – пролепетал он, бледнея. – Ты почему…? Ты как сюда…? Трусить и блеять Ластику сейчас было нельзя. Спасти царева брата сейчас могло только нахальство. – Еще спрашиваешь? Забыл, кто я? – Ластик вскочил, топнул ногой. – Ангел всюду проникает! Нам, небесным созданиям, всё ведомо! Василий Иванович замигал. Может, и удалось бы заморочить ему голову, если б не вмешался англичанин. – Не слушай его, князь. Никакой он не ангел. Просто хитрый мальчишка, весь напичканный тайнами. Это чудесно, что он сам сюда явился. Гляди, и Камень при нем! Благодарю тебя, о Му-рифрай! Шуйский прошипел: – В подслухе прятался? Значит, всё сведал… На мгновение приоткрылся левый глаз, его тусклый блеск был так страшен, что Ластик задрожал. – Стыдно, Василий Иванович. Государь тебя помиловал, приблизил, тысяцким на своей свадьбе сделал, а ты… Что народ про тебя скажет? – Нынешние побоятся рты открыть. Виселиц вдоль улиц понаставлю – живо поумолкнут. А которые после народятся, будут моих летописцев читать. – Шуйский тряхнул кулаком. – Не токмо изничтожу вора-самозванца, а еще и память сотру – и о нем, и о тебе, чертенке. Затеи ваши прелестные (вводящие в соблазн) искореню и враспыл пущу. Чтоб умы не баламутили! – Забери у него Камень, боярин! – каркнул алхимик. Шуйский схватил алмаз в горсть, сорвал с цепочки и сунул англичанину. – На, добывай мне золото! Ластик стоял ни жив, ни мертв. Неужели всему конец? Барон же алчно рассматривал Райское Яблоко, гладил его своими толстыми пальцами, даже поцеловал. – Не позволит ли твоя светлость приступить к великому действу прямо сейчас? Я прихватил всё необходимое с собой – знал, что во дворец более не вернусь. Он кивнул на сундучок, стоявший на скамье. – Позволяю. Оставайся тут. И ты, Ондрейка, тож. Лжедмитрия резать и без тебя охотников хватает. Пригляди за колдуном, чтоб не сбежал или в мышь не превратился. – Он – мышкой, а я – кошкой, – улыбнулся Шарафудин. – Зачем мне убегать? – Доктор возбужденно потирал руки. – Незачем мне убегать. Я теперь самый счастливый человек на свете. У меня есть всё, о чем я мечтал. Еще бы только чугунную сковороду да жаровню. Приготовления займут час, много два, а там можно приступать к Трансмутации. Как раз и ты в Кремле управишься, вернешься – а у меня уже готов Магистериум. – Ежели пожелает Господь, – перекрестился боярин на божницу, зияющую разверстым тайником. – Этого-то как? Придушить али шею свернуть? – спросил Ондрейка, мягко беря Ластика за плечи. Келли покачал головой: – Пока не нужно. Меня очень интересует его книга. Он должен помочь мне в ней разобраться. Ты ведь больше не будешь упрямиться, как раньше, мой маленький принц? – насмешливо посмотрел он на Ластика. – А заупрямишься, мы найдем средства развязать тебе язык. – Уж это беспременно, – промурлыкал Ондрейка и впился острыми ногтями пленнику в шею. Ластик взвизгнул. – Будет пустое болтать! – строго сказал Шуйский. – Скоро в Кремль идти. Отведешь мальчишку, поставишь стражу и сюда возвращайся – Кельина блюсти. И боярин повернулся к англичанину, но что сказал ему дальше, Ластик уже не услышал – Шарафудин выволок его из каморы. Провел через весь дом к заднему крыльцу, там подхватил на руки, понес через темный двор. – Куда ты меня? – испуганно забился Ластик. – В знакомые хоромы, – весело ответил злодей, остановившись у дверей подземной тюрьмы. Лязгнул замок, скрипнули ржавые петли, и узник плюхнулся на гнилую солому. Ондрейка еще с минуту постоял в проходе. Напоследок сказал: – Сначала брата твоего самозванца на куски порвем, а после с тобой, кутенком, позабавимся. Любознательно мне, что у ангелов внутри. Думаю, требуха, как у всех прочих. Но все ж таки надо проверить. Обернулся во двор. – Эй, стража! Двое сюда, живо! И дверь захлопнулась. Ластик знал, что есть такое слово – «дежавю». Это когда человеку кажется, будто происходящее уже случалось прежде. Да, да, всё это уже было: темнота, запах гнилой соломы, страх, отчаяние. И мысль: всё пропало. В прошлый раз он плакал навзрыд, потому что ужасно себя жалел – и сам погиб, и задание провалил. Теперь ситуация была во стократ хуже. Не только себя погубил, но и друзей не спас. Юрка обречен. Марина тоже. А через час или два полоумный доктор опустит Райское Яблоко в кипящую ртуть, и тогда случится историческая катастрофа, как в 1914 году. Бедные московиты семнадцатого века! Жили бы себе, как умели, так нет – приперся из будущего шестиклассник Фандорин, недоделанный спаситель человечества. Притащил с собой роковой Камень, и мало того, что не сумел доставить опасный груз по назначению, так еще упустил его – можно сказать, преподнес на блюдечке единственному на всю Русь человеку, которого никак нельзя было подпускать к алмазу! Да, всё было ужасно. Но – странная вещь – Ластик не плакал. То есть, будь у него побольше времени, он, может, и не удержался бы, но сейчас была дорога каждая секунда. Узник вскочил на ноги, заметался по темнице. Споткнувшись о ноги скелета Фредди Крюгера, не испугался, а только чертыхнулся. Нельзя сдаваться! – сказал он себе. Нужно что-то делать. Подкупить стражников – вот что! Тут это запросто, вон даже караул у Фроловской башни, и тот за десять рублей заговорщиков в Кремль пускает. Бросился к двери, прижался ухом. Два человека. О чем-то между собой переговариваются, лениво. У одного бас, у другого тенорок. – Эй, молодцы! – крикнул Ластик. – Я Ерастий, князь Солянский, государев меньшой брат! Замолчали. – А говорить с тобой, вором, не велено, – строго сказал жидкоголосый. |