Онлайн книга «Агент немецкой разведки»
|
Начал он с первого заместителя начальника по оперативной работе штаба капитана Рыжакова. Когда сержант Масленников привел Рыжакова в кабинет, тот выглядел очень недовольным. – Вы отрываете меня от срочных дел, товарищ младший лейтенант, – проговорил капитан и немного скривился от предложения присесть на стул. – Ну, а что делать, если возникла необходимость побеседовать с вами, – невозмутимо произнес Егор. – И о чем же? – закинул ногу на ногу первый помначштаба. – О смерти моего предшественника старшего лейтенанта Хромченко. – Три недели назад меня уже допрашивал следователь из отдела контрразведки дивизии, – заметил Рыжаков. – Теперь буду допрашивать я. – На каком основании? – поинтересовался капитан, уже не скрывая своего раздражения. – На основании того, что это мое право и обязанность, – заявил Ивашов и добавил: – И на основании того, что при невыясненных обстоятельствах погиб оперуполномоченный контрразведки «СМЕРШ» полка старший лейтенант Хромченко. – Каких таких невыясненных обстоятельствах? – искренне удивился Рыжаков. – Все уже выяснено: ваш старший лейтенант погиб в результате неосторожного обращения с личным оружием. И военный прокурор, насколько мне известно, закрыл дело. – Он закрыл, – согласился с ним Егор. – А я открыл. Появились новые обстоятельства… – Какие еще такие обстоятельства? – вскинул брови Рыжаков. – Что-то я ничего не понимаю. – Это я не имею права разглашать, – ответил младший лейтенант. – Значит, все закрутится по новой? – Так точно, – кивнул Егор. – Что, и начштаба будете допрашивать? – с легкой усмешкой спросил капитан. – Если сочту нужным, то да, – на полном серьезе ответил Ивашов. – Гм. Далеко пойдете… – Надеюсь на это… Еще вопросы будут? – Что ж, валяйте! Только давайте сразу по существу, – попросил Рыжаков. – Имя, отчество, звание, должность, национальность и прочее найдете в личных данных. Времени и правда в обрез. – Хорошо, – согласился Ивашов. – Давайте вспомним события восьмого июня. – Давайте. – Где вы находились, когда прозвучал выстрел? – В коридоре. – Где именно? – Стоял у окна. – Того, что напротив этого кабинета? – Нет. Того, что напротив моего отдела. – А ваш отдел… – Он находится через дверь от вашего кабинета. Ивашов нашел бумагу с показаниями капитана Рыжакова трехнедельной давности и прочитал вслух: – «Выстрел раздался там, где находился отдел контрразведки „СМЕРШа“. Я проходил по коридору и, услышав выстрел, бросился к кабинету старшего лейтенанта Хромченко»… – Он отложил бумагу и посмотрел на помначштаба: – Это ваши показания следователю «СМЕРШа» дивизии старшему лейтенанту Кожевникову. В них указано, что вы проходили по коридору. А сейчас вы показываете, что стояли у окна… Неувязочка какая-то получается. – Стоял… проходил… какая, в сущности, разница? – спокойно выдержал взгляд Ивашова капитан. – Ну, шел по коридору. Остановился. Глянул в окно. А тут – выстрел… – А зачем вы остановились у окна? – неожиданно спросил Егор. – Просто остановился, – немного удивленно посмотрел на него помначштаба. – Подумал о чем-то. – О чем конкретно? – Не помню, – чуть подумав, ответил Рыжаков. – У вас было что-нибудь в руках? – Что вы имеете в виду? – Я имею в виду портфель, папку для документов. – Нет, в руках у меня ничего не было. – Кто-нибудь еще находился в коридоре на момент выстрела? – Капитан Олейников. – У него в руках что-нибудь было? – Не помню, как-то не обратил внимания… – Где находился капитан Олейников на момент выстрела? – Недалеко от двери вашего отдела. – А кто был ближе к двери кабинета Хромченко: вы или он? – Ну, не знаю, – задумался Рыжаков. – Как-то не замерял. Наверное, он. – Три недели назад вы показывали, что в коридоре на момент выстрела находился еще писарь Епифанцев… – Верно. Писарь вышел из кабинета начштаба майора Степанова. Вот у него в руках, кажется, что-то было. Ивашов метнул быстрый взгляд на капитана. А ведь вопроса, было ли что-то в руках писаря, он не задавал. И как это получается, что Рыжаков не обратил внимания, было ли что-нибудь в руках капитана Олейникова, а вот на руки рядового штабного писаря Епифанцева – обратил… – Припомните, пожалуйста, что держал в руках писарь? – задал новый вопрос Егор после небольшой паузы. – Кажется, какие-то папки или папку, – ответил помначштаба. – Кажется, или были? – Точно, были… – Хорошо. Вы находились у окна, услышали из кабинета старшего лейтенанта Хромченко выстрел… Что было дальше? – Дальше я выхватил пистолет, бросился к дверям кабинета и рывком распахнул их… – Епифанцев и Олейников тоже бросились? – Не могу точно сказать, – подумав, произнес капитан Рыжаков. Вероятно, прокручивал в голове события трехнедельной давности. – Товарищ капитан, я очень прошу вас припомнить: когда вы открыли дверь кабинета Хромченко, где в это время находились капитан Олейников и писарь Епифанцев? – Да не смотрел я за ними! – едва не воскликнул помначштаба. – Все мое внимание было сосредоточено на другом… – Понятно. Значит, вы распахнули дверь кабинета. А дальше. – А дальше – вошел. И увидел… мертвого Хромченко. – Вы еще что-то сказали при этом, – напомнил капитану Ивашов. – Да. Сказал, что лучше фашистскую пулю получить в бою, чем вот так по глупости погибнуть. – Вы подходили к трупу? – спросил Егор. – Так, чтобы совсем близко – нет. – И Епифанцев не подходил? – Не подходил. Вообще никто не подходил… – И ничего не трогали? – Вы что, младший лейтенант, совсем за дураков нас держите?! – возмущенно воскликнул Рыжаков. – Я не совсем понял про дураков… – Когда… случается подобное, нельзя ни подходить к телу, ни что-либо трогать до появления… военной прокуратуры, следователей. Вот они разрешат, тогда и труп можно убрать. Это же не во время боевых действий произо-шло, а в штабе полка! Вам ли этого не знать, товарищ оперуполномоченный контрразведки «СМЕРШ»?! |