Онлайн книга «Белгравия»
Джеймс был настроен побаловать сына. Предыдущие несколько месяцев выдались тревожными и неприятными, и ему не терпелось вновь навести мосты и развеять напряженную атмосферу, в которой они некоторое время существовали. Но сегодня вряд ли получится достичь этой цели, учитывая то, что ему придется сказать. – Превосходно! – ответил Оливер, садясь и потирая руки. Джеймс видел, что сын излучает оптимизм и уверенность, и прекрасно понимал, в чем причина. Тем не менее он не торопился начинать разговор. Они взяли меню. – Где ты был сегодня утром? – спросил отец. – Катался верхом, – ответил Оливер. – День был великолепный, и Роттен-роу в Гайд-парке оказалась переполнена, но этот новый мерин очень меня радует. – Я думал увидеть тебя на встрече на Грейс-Инн-роуд. – На какой еще встрече? – Оливер прищурился, вчитываясь в меню. – А что такое «хоггет»? – Старше, чем ягненок, но моложе, чем баран. – Джеймс чуть слышно вздохнул. – Мы обсуждали этапы застройки нового участка. Тебе разве не говорили, что планируется встреча? – Может, и говорили. – Оливер подозвал официанта. – Закажем что-нибудь выпить? Джеймс смотрел на Оливера, пока тот заказывал бутылку шабли для начала, а потом еще бутылку кларета. Почему сын постоянно его огорчает? Джеймсу удалось заполучить для него место в одной из самых перспективных компаний страны, а мальчик не проявляет даже малой толики интереса. Безусловно, в данный момент строительство находится не на самой увлекательной стадии – осушение обширных заболоченных участков в Ист-Энде, – но не это главное. Беда в том, что Оливер не понимает: достичь чего-либо в этом мире можно только упорным трудом. Жизнь как череда сиюминутных удовольствий еще никому не приносила удовлетворения. Надо обязательно вкладывать усилия – в собственную жизнь и в себя самого. Узнай Тренчард-младший, о чем думает его отец, он бы наверняка обиделся. Он был готов прикладывать усилия, просто его не привлекала та жизнь, что придумал для него отец. Оливер предпочел бы поселиться в Гленвилле, а на светский сезон приезжать в Лондон. Ему хотелось заниматься хозяйством, и разговаривать с арендаторами, и занимать в графстве видное положение. Ну и что здесь плохого? Разве это позорно? Нет. Просто отец не желал принимать систему ценностей, отличную от его собственной. Так заявил бы Оливер, и справедливости ради надо сказать, что в этом была своя доля правды. Но сейчас, когда они сидели в клубе с бокалами вина в руках, оба знали, что над ними витает тень Чарльза Поупа, что он незримо присутствует на встрече отца и сына, стоит за их стульями, и что рано или поздно разговор неизбежно должен будет переключиться на него. Первым не выдержал Оливер. – Ну как, ты легко расстался с мистером Поупом? – спросил он, разрезая мясо. – Что ты имеешь в виду? – А как ты думаешь? Ты же всегда был поборником того, что дела следует вести честно. Только не говори мне, что снижаешь критерии. – Да, я оставил деньги в компании мистера Поупа, – осторожно произнес Джеймс. – И по-прежнему считаю, что это выгодное вложение. Оливер подался вперед. – А как же письма, которые я тебе привез? – Его голос стал тише и агрессивнее. – Ты сам сказал, что предъявил их Поупу и он ничего не отрицал. – Верно. Джеймс заказал куропатку и уже пожалел об этом. – И что дальше? Тренчард-старший заговорил медленно и ровно. Если бы ему пришлось усмирять дикое животное, и то его голос не мог бы звучать более размеренно. – Мне показалось, что все это не совсем… верно. – Не понимаю. – Оливер поджал губы. – Ты хочешь сказать, что это ложь? В таком случае получается, что я лжец? Так? – Нет, – сказал Джеймс, пытаясь успокоить сына. – Никто не солгал. Или, по крайней мере, не ты… – Если бы люди, которые написали эти письма, сказали неправду, Поуп бы все отрицал. – Я бы не был столь уверен. И, кроме того, когда занимаешься коммерцией… Оливер поморщился. Почему отец никак не хочет забыть свое торгашеское прошлое и двигаться дальше? Неужели это так сложно? – Когда занимаешься коммерцией, – твердо и с нажимом повторил отец, – начинаешь чувствовать людей. Чарльз Поуп не стал бы обманывать таможенников. Это не в его натуре. – Так в чем тогда дело: почему Поуп ничего не отрицал? – Оливер скомкал салфетку. – Не повышай голос. – Джеймс огляделся. Несколько человек, обедавших в зале, начали бросать взгляды в их сторону. – Мне еще раз спросить? – громче прежнего поинтересовался Оливер. И специально швырнул на тарелку нож и вилку, стараясь произвести как можно больше шума. Джеймсу уже не нужно было озираться, он и так чувствовал, что весь обеденный зал наблюдает за этим спектаклем, который впоследствии станет в библиотеке предметом оживленных разговоров. Именно этого он как раз и хотел избежать. – Ну хорошо. Если настаиваешь, отвечу. Я считаю, что Чарльз Поуп не хотел становиться причиной ссоры отца и сына. Он не стал оправдываться, потому что не пожелал вставать между нами. – Но он и так уже встал между нами, папочка! Разве нет? Этот твой распрекрасный мистер Поуп уже давно вбил между нами клин! – Оливер резко отодвинул стул назад и вскочил, весь кипя гневом. – Конечно, ты принял его сторону. И как я мог хоть на секунду усомниться, что будет иначе? Хорошего дня, отец! Удачи тебе с мистером Поупом! – Он изрыгнул эти слова, словно яд. – Пусть он будет тебе поддержкой. Потому что я тебе отныне больше не сын! В зале стояла тишина. Когда Оливер повернулся, то увидел не меньше дюжины любопытных глаз, и все были нацелены на него. – Идите вы все к черту! – выкрикнул он и, тряхнув головой, направился к выходу из клуба. В это самое время Чарльз сидел у себя в кабинете и смотрел на портрет приемного отца. Преподобный Бенджамин Поуп был бы доволен, говорил себе Чарльз. Наступает ключевой этап его карьеры. Предприятие получило финансирование, включая средства на предполагаемую поездку в Индию, и все складывается просто великолепно. Вот только покидать Лондон молодой человек не хотел, и открывающиеся перед ним перспективы теперь уже не казались ему такими блестящими, как прежде. И подлинной причиной, по которой ему расхотелось уезжать, была Мария Грей. Чарльз взял перо. Неужели он всерьез готов пожертвовать всем, ради чего так долго трудился, чтобы остаться рядом с той, которая никогда не сможет стать его женой? Ну почему жизнь так устроена? Как это могло случиться? Он влюбился в девушку, которая помолвлена с другим, да и вообще занимает в обществе столь высокое положение, что совершенно для него недосягаема. Эта любовь не может закончиться хорошо, впереди лишь страдания и унижения. Чарльз снова поднял глаза на пастельный портрет. Какой совет дал бы ему этот мудрый человек? |