Книга Полет дракона, страница 132 – Владимир Ковтун

Историю можно трактовать по-разному. Ее нельзя лишь изменить. Ясно одно: поход китайских армий в Ферганскую долину имел огромное значение для всех последующих отношений Хань с Западом. Вся восточная часть Средней Азии в той или иной мере оказалась под влиянием великой китайской культуры. Военная кампания империи Хань 104-102 гг. до н.э. ограничила действия воинственных кочевых племен, и положила начало тому, что много позднее назовут Великим шелковым Путем.

Посольство Хань двигалось на Запад. Вести об огромной армии китайцев, вошедших в восточную часть Ферганской долины, разнеслись по всем государствам Средней Азии. Они летели впереди посольства, и обрастали самыми немыслимыми подробностями.

Говорили, что вместо одного погибшего китайского воина вырастают два, и чем больше их убьешь, тем сильнее становится армия Хань.

Рассказывали о страшном оружии, которое пробивает любые щиты и доспехи.

- Что будет, если они придут к нам? – В страхе спрашивали жители городов и селений.

- Я слышал, что они идут с миром и хотят торговать. – Говорили одни.

- Э-э, уважаемые. Не верьте россказням наивных глупцов – Отвечали другие. - Они разорят наши города, захватят женщин и угонят в рабство мужчин.

На посольский караван несколько раз нападали разбойные, кочевые отряды. Но, получив неслыханный в этих местах отпор, скрывались в знойной степи.

Груженые товарами и драгоценным шелком посольские тюки кормили весь многочисленный отряд ханьцев. Идущие с караваном купцы, тоже меняли принадлежащий им шелк на изделия из стекла и драгоценные камни.

- Что вы скажете о выгоде такого обмена? – Осторожно поинтересовался Фэй у одного из них.

- Она неслыханна, господин офицер! – Был ответ.

Читатель вполне может понять некоторое возбуждение торговца, если вспомнит сведения, которые донес до нас Флавий Вописк Сиракузянин ^{96}: фунт шелка в западных странах стоил фунта золота.

Ли, Фэй и подружившийся с ними обоими Жун, с интересом наблюдали жизнь незнакомых им народов. Плодородные земли и островки яркой зелени сменялись безжизненной пустыней, а за ней, на горизонте снова возникали призрачные контуры очередного оазиса.

Друзья шли вместе. Дракончик Лунь-эр заметно возмужал, и превратился в сильного, стройного юношу. Ин – мальчик-хунну, повсюду следовал за ним, и во всем признавал его старшинство.

Мохнатый Юс пользовался всеобщим уважением посольства, и в каком-то смысле стал его живым талисманом. Все знали печальную историю собаки, и каждый из членов отряда стремился его побаловать. Иногда он шел пешком, но большей частью из-за невыносимо горячего песка, обжигавшего его лапы, ехал на верблюде в специально для него изготовленной, плетеной корзине с балдахином от солнца.

Это было забавное зрелище, и Дракончик с Ином покатывались со смеху, глядя на собачью морду, взирающую на них с высоты верблюжьего роста.

Ли никак не выказывал своих эмоций, но душа его была переполнена тоской.

«Где ты, Ли-цин?... – Постоянно звучал в глубинах его сердца один и тот же вопрос. – «Даже Небо и Луна неразлучны, а мы потерялись навеки…»

Ты – как пыль дороги полевой,

Я – как ил, что в глубине речной.

Ты вверху, а я на дне потока, -

Встретимся ль когда-нибудь с тобой?

Цао Чжи

Обладая природными лингвистическими способностями, Ли с Фэем быстро впитывали в себя незнакомую речь местного населения.

Язык народов, живших в те времена в Ферганской долине, принадлежал к иранской языковой группе, и молодые офицеры, слыша его ежедневно, неплохо им овладели.

Великий китайский путешественник Чжан Цянь оставил нам воспоминания, в которых сообщает, что на всей территории от Даюани (Ферганы) до Аньси (Парфии) население говорит на одном и том же языке. Об этом же пишет и древнегреческий историк Страбон.

- Что дальше? – Спросил Главный посол проводника, имея в виду земли, на которые они ступят, покинув пределы Даюани.

- Кангюй, мой господин. – С поклоном ответил проводник. – Это богатое место, и вам стоит его посетить.

Следует сообщить Читателю, что среди историков существует различное толкование названия, произнесенного проводником китайского посольства. Многие из них полагают, что Кангюй это и есть знаменитый Хорезм, известный из античных и древнеперсидских источников.

Здесь, на небольшой территории хорезмийского оазиса почти две с половиной тысячи лет тому назад сложился один из самых ярких духовно-культурных центров человечества. Грандиозные сооружения, некоторые из которых и сегодня выглядят, как новые, поражают воображение путешественника. После завоевания Средней Азии Александром Македонским Хорезм, в силу своей военной и духовной мощи, остался единственным, независимым государством.

У границы Хорезма посольство встретили сторожевые отряды легковооруженных всадников.

После длительных переговоров ханьцев вежливо попросили подождать.

- Как долго? – Поинтересовался Посол.

- Я должен сообщить о вашем прибытии нашему Правителю. – Ответил начальник пограничного отряда. - Я полагаю, господин и его свита не сочтут за труд отдохнуть дня два после долгого перехода. Мы сделаем все, чтобы ваше пребывание здесь было приятным.

«Весьма вежливые люди». – Подумал Ли, присутствовавший при переговорах.

Путешественников разместили в окрестностях небольшой приграничной крепости-поселения, накормили и предоставили ночлег.

- Похоже, они нам доверяют. – Заметил Ли.

- Или чувствуют себя настолько уверенно, что мы не вызываем у них никаких опасений.

На следующий день, в крепость вошел небольшой отряд тяжеловооруженных всадников ^{97}.

- Остерегаются нас. – Сказал Фэй.

- Ты поступил бы точно также. Представь: к тебе, неизвестно с какими намерениями, являются полторы сотни вооруженных людей. Ты бы их и близко не подпустил. А эти радушно принимают, кормят и укладывают почивать. Можно ли обижаться на то, что они при этом хотят сохранить покой в своей стране?

Дни отдыха ханьцы провели в состоянии полного расслабления.

Ин с Юсом облазили окрестности крепости, и познакомились со всеми местными собаками. Надо сказать, что Юс обладал одним весьма редким в собачьем мире качеством: куда бы он ни попадал, четвероногие аборигены встречали его, дружелюбно помахивая хвостами.