Онлайн книга «Полет дракона»
|
Катон молча слушал. - Кто этот человек? – Спросил он, наконец. - Сенатор Меммий. Катон присвистнул. - Там же полно слуг и стражи! - Когда он подойдет к дому, поблизости никого не будет. Это мы берем на себя. Вечером к тебе подойдет человек и покажет место. - Это другое дело. - Оружие возьмешь свое. Действуй, Катон! И помни: неудача равносильна твоей смерти. Геркулес встал и вышел так же неожиданно, как и появился. Катон еще посидел некоторое время, допил кислое вино и, расплатившись с хозяином, покинул харчевню. Вечером он сказал хозяину инсулы, что уезжает на несколько месяцев в провинцию, но квартиру просит оставить за собой. Счет оплатил вперед. Он надеялся, что поворот в назревающих политических событиях еще позволит ему вернуться в Рим. Вернувшись в свою комнату, Катон сел на кровать и разложив перед собой несколько различного размера ножей, принялся их внимательно изучать. Поначалу он выбрал нож, похожий на те, какими крестьяне режут быков. Долго вертел его в руках. Потом, однако, мысли его приняли другое направление. Он отложил нож, направился в угол, и извлек из-под кучи разнообразного тряпья завернутый в плотную материю кинжал. Это был кинжал, похищенный им вместе с деньгами у соседей-варваров. В день своей смерти сенатор Меммий возвращался домой пешком в сопровождении двух охранников и близкого друга Сервия из рода Лепидов. - Я предчувствую тяжкие несчастья для нашей родины, Сервий. - Говорил он, глядя куда-то вдаль. – Эти неистово жадные шакалы не успокоятся, пока не разорвут ее на части. - Если бы консул был умнее… - Консул мало что решает, а в особенности этот. Вот, если бы люди могли хотя бы немного умерять свои аппетиты. - Это никогда не произойдет. – Уверенно ответил Сервий. – Люди есть люди, и ими они останутся. Лишь бы Рим не погиб. - Рим нужен всем, даже нашим врагам, и потому он будет жить, пока стоит земля. Но прольется много крови. Жаль! Все могло быть по-другому. Что ж… DOCUNT VOLENTEN FATA, NOLENTEM TRAHUNT! {209} Оба помолчали, потом Сервий коснулся рукой локтя друга. - Ты помнишь, в юности грамматик заставлял нас учить Плавта? Не для лица бы только нужно зеркало Но также и для сердца, чтобы смотря в него, Увидеть, что таится в глубине души. Всмотрись получше, а потом задумайся, Как жил когда-то сам ты в ранней юности, Полезно это было бы, по-моему. {210} - Помню, Сервий! Ты еще подложил ему колючку в сандалию, когда он пожаловался на тебя отцу. - Это было. Да простит мне душа старика! Он был настоящим римлянином и любил Италию, как любят своих детей. - Я тоже люблю Италию,…и мое сердце болит за нее. - Куда подевались эти бездельники? – Спросил Сервий, оглядываясь на стражников. - Отстали, наверное, за разговором. Однако ж, я почти уже дома. Но, тебе пора! Сегодня был трудный день. Быть может, завтра он будет еще труднее. Иди, Сервий! - Пожалуй, я пойду. К утру следует подготовить списки для выборов, а это еще полночи работы. И друзья детства расстались навсегда. Спустя несколько минут Сервий услышал страшные крики в той стороне, где находился дом его друга. Полный ужасных предчувствий он бросился назад, и, пробежав с пол улицы, застыл в безмолвном отчаянии: Меммий лежал на земле, у порога своего дома, поддерживаемый руками своих близких. Белоснежная тога его была залита кровью. Рядом, на земле, валялся окровавленный кинжал с рукояткой в виде головы льва. - Врача! Немедленно врача! – Выговорил Сервий, стуча зубами от волнения. - Уже послали. – Отозвался юноша с искаженным горем лицом. В нем угадывалось сходство, с лежащим на земле Меммием. - Кто это сделал? – Спросил Сервий, не отрывая взгляда от мертвенно-бледного лица сенатора. - Негодяй бежал! Но слуги бросились в погоню. Смертельно раненого Меммия подняли на руки и внесли в дом. Сервий наклонился и поднял с земли орудие убийства. - Где-то я уже видел это жало. – Пробормотал он, разглядывая оскаленную львиную пасть. На утро следующего дня, после убийства сенатора Меммия, Вибий работал со своими учениками. Сторонник здорового образа жизни, он регулярно упражнялся сам, и заставлял следовать этому принципу молодых патрициев. Юные римляне ожесточенно наскакивали друг на друга, и азартно рубились деревянными мечами. - Эй-эй! Руф! - Кричал Вибий толстому мальчугану, орудовавшему мечом довольно лениво. – Если ты так будешь защищаться, то недолго проживешь на свете. - А я хочу стать философом, господин учитель! – Отозвался юнец, пыхтя и отбиваясь от наседавшего на него противника. - Тем более! У философа всегда много врагов. Вибий отобрал у толстяка меч, и стал показывать ему, что следует делать в такой ситуации. Дверь в стене, отгораживающей ристалище от сада, отворилась и в проеме появился раб-галл с красной повязкой на голове. - Господин! – Сказал он извиняющимся тоном. - Мальчишка-варвар добивается встречи с вами. Говорит, что у него к вам важное дело. - Какой еще мальчишка? Гони его! Нет, постой… веди его сюда! – Ответил Вибий, внезапно обеспокоившись. Раб вышел, и через минуту появился вновь, ведя за собой Ина. - Господин Вибий! – Бросился Ин к патрицию. – Господин Вибий! Большое несчастье! - Успокойся и скажи мне толком, что произошло. - Господин Вибий! Стражники арестовали господина Ли, и куда-то увели его. Они хотели схватить и меня, но я вырвался и убежал. - За что? – Поразился Вибий. - Я не знаю. Кажется, они обвиняют его в убийстве важного господина. Но, я еще недостаточно знаю ваш язык, и мог что-то не понять. - Здесь какая-то ошибка… - Пробормотал Вибий, сосредотачиваясь. – Твой господин сопротивлялся? - Нет! Он отдал меч, и спокойно пошел с ними. - Правильно! Если бы он стал защищаться, они могли бы убить его. Где Фэй? - Господин Фэй в гостях у госпожи Валерии. - Вот как… - Протянул Вибий, хотя взаимная симпатия Фэя и прекрасной римлянки уже не была для него секретом. – Ты знаешь, где она живет? |