Онлайн книга «Земля фараонов. Глаз сокола»
|
При виде иероглифов шумер Гильгамеш онемел от восторга: в отличие от письменности его родной страны, эти знаки напоминали собой птиц, животных, части людского тела, небесные тела, различные предметы быта — словом, воплощали в себе все многообразие творения. Он тоже перенял от Старика основы новой письменности и изображал эти знаки на своих работах с благоговением и тщанием. Что до Повелителя кремня и его мастеров, то и они стали вырезать на камне иероглифы. — Даже не думал, что ты можешь так увлечься, Старик! — иронично заметил Скорпион. — А вот и ты! Куда ты запропастился? Царь всюду тебя ищет! — Я развлекался. Разве победитель не имеет права себя порадовать? — Когда у нас столько работы… — Не слишком ли ты усердствуешь, Старик? — Это занятие мне нравится. Неужели воевать лучше? — Только война дает настоящую радость. Остальное — скука! — Что ж, будем надеяться, что с возрастом ты станешь мудрее. — Заруби себе на носу: я никогда не постарею! — Не забудь, что тебя ждут во дворце. * * * Густые Брови только что представил царю свой план оборонительных укреплений. Скорпион бросил на него презрительный взгляд: — Кого нам бояться? — За работу, генерал! — приказал царь. Густые Брови удалился. Скорпион налил себе пива. — Я виделся с Предком, — сказал ему Нармер. — И решил, что нам с тобой нужно как можно скорее поговорить. — Последние пару ночей я провел с молодой похотливой крестьяночкой, а днем спал, купался в реке и ел разные вкусности. Но, судя по твоему встревоженному лицу, время отдыха истекло. И это прекрасная новость! Мы снова будем сражаться! Нармер посмотрел на него с удивлением. — Что ты этим хочешь сказать? — Не притворяйся наивным! Кочевники только и думают, как бы нам отомстить. Они наверняка уже собирают новую армию. Единственный выход — опустошить Ливию. Когда с этой стороны нам перестанут угрожать, я займусь остальными и сотру с лица земли все племена, которые рано или поздно могут на нас напасть. Царя услышанное ошеломило. — У нас одна-единственная цель, Скорпион, — упрочить мир. Его названый брат расхохотался. — Оставь эти красивые слова для олухов! Мы с тобой вместе прошли долгий путь к власти. Чтобы сохранить ее, придется постоянно сражаться, потому что только война делает авторитет правителя бесспорным! — Я говорю искренне, Скорпион! Объединение Двух Земель, Севера и Юга, — вот моя первоочередная цель. Это — шестой этап пути, который повелел мне пройти Предок. — И это будет легко сделать, если прибегнуть к помощи армии и уничтожить всех потенциальных мятежников! — Ты хочешь, чтобы на смену тирании ливийцев пришла наша? Скорпион посмотрел своему названому брату в глаза. — Не обманывай себя, Нармер! Война никогда не закончится, она и не должна заканчиваться! Борьба в сердце любого живого существа, она направляет нас и вдохновляет! Твой мир — всего лишь тошнотворное слабосилие. Жестокость правит всюду, на небе так же, как и на земле, и без нее невозможно побеждать! — Неужели тебе по душе бури и грозы? — А что, если и так? Не они ли — проявление настоящей мощи, без которой твое правление будет кратким? Разве не удавалось мне победить в битвах, которые казались проигрышными, и разбивать вдребезги непреодолимые препятствия? Удовлетворившись иллюзорным миром, мы потеряем все преимущества нашей победы. Придерживайся и впредь нашей изначальной стратегии, Нармер, и ты будешь править долго! — А если я, твой государь, прикажу тебе отказаться от применения насилия? — Я не подчинюсь приказу, потому что сочту тебя недостойным твоего сана! Людьми невозможно управлять посредством доброты и сострадания. Одумайся, Нармер, вспомни наши сражения! — Я могу предложить тебе и сражение! Скорпион был заинтригован. — Значит, ты все-таки передумал? — Наш главный враг до сих пор не побежден. — Уаш мертв, его труп сгорел! — Ты забыл еще об одном враге. Скорпион задумался. — Крокодил! Последний из глав кланов! Он не бросил в бой свои силы, следовательно, планирует продолжить войну! — Если мы не победим его, он не допустит объединения Двух Земель. Но он осторожен и подозрителен, поэтому найти его логово и уничтожить стражу будет сложно. — Убить Крокодила… Это уже что-то! Только я требую полной свободы действий! — Будь по-твоему! Но потом мы с тобой постараемся как можно дольше охранять мир. — Против нас ополчатся другие враги, Нармер, и я их уничтожу. — Когда ты увидишь, что царство обретает форму, твоя воинственность поутихнет. — Этого не будет. Нармер не знал, что Скорпион продал душу Сету и что жить он мог, только насаждая всюду, где бы он ни был, насилие, оправданное или бесцельное — все равно. Только оно придавало ему сил. — Посланницы Аистихи помогут тебе найти логово Крокодила, — предложил царь. — Я не нуждаюсь в помощи престарелой главы безобидного клана. Мы же договорились, что я буду действовать как сочту нужным. Но этой ночью я получу от жизни все возможные удовольствия! Красивый и энергичный, Скорпион вернулся к Ирис и своим новым подружкам. Лучшие вина потекли рекой, множество желаний были удовлетворены, а на рассвете молодой воин отправился по следу Крокодила. Нармер же спрашивал себя, удастся ли ему когда-нибудь переубедить Скорпиона. Но пока его названому брату предстояло исполнить опасную и очень важную миссию. * * * Этим вечером усталая Аистиха отпустила свой дух блуждать высоко над миром живых. Населенные воспоминаниями об эпохе кланов, облака расступились перед большекрылой птицей. В своем стремительном полете она присоединилась к неутомимому движению планет и вспомнила годы, проведенные рядом со вспыльчивым Быком, так сильно любившим свои просторные земли Севера. Аистиха умела смягчить его нрав, и ее дар провидицы всегда восхищал этого могущественного воина, вынужденного сражаться с парочкой разрушителей, Львом и Крокодилом. Крылатая душа вознеслась к вечным звездам, излучающим свет творения. Внезапно внимание ее привлекла яркая вспышка, и перед ней появилось лицо Газели. Жертва жестокого убийства, эта нежная и прекрасная примирительница, сторонница мира, долго не могла обрести покой. Однако через какое-то время Шакал передал ее жалобу богам, и Лев, ее убийца, понес кару. Почему же тогда на лице Газели запечатлелось такое страдание? |