Онлайн книга «Орли, сын Орлика»
|
– Ну, разумеется, – Ле-Клерк вздохнул с сочувствующим видом. – Заработаешь ревматизм в этакой сырости конечно же… – Это тебя не касается, дохтур, – пробурчал следователь, но уже без всякой насмешливости или презрительности. – А хотите помогу? – Я тебя, жабоеда, спросил, кажется… – Нет, правда-правда, помогу! – Послушай-ка, ты! Впрочем, следователь хорошо понимал, что плохого врача к царственной особе и на пушечный выстрел не допустят. Поэтому после столь привлекательного предложения мастера своего дела кричать на него… как-то, знаете, не к лицу… Даже прирожденному хаму. – Итак, дохтур, я тебя в последний раз по-хорошему спрашиваю: к какой масонской ложе ты приписан? Отвечай честно и откровенно, словно своему духовному отцу. И по-хорошему, иначе я возьмусь за тебя по-плохому… – Не принадлежу ни к одной. – Искренне тебе советую, жабоед! – Да я же искренне повторяю: я не принадлежу ни к одной тайной ложе вольных каменщиков. Пару-тройку минут помолчали, потом следователь спросил: – Ты хорошо подумал? – Конечно. – Ну так как же? – Что именно? – То, о чем спрашиваю: масон ты, жабоед, или нет?! – Я же сказал… – А ты еще, еще раз повтори, дохтур. – Зачем? – Потому что я так приказываю. – Я уже ответил… – Повтори, жабоед. – Понятно и недвусмысленно… – Я не расслышал. – Разве? – Оглох вдруг, знаешь… На один-единственный миг. – Я не принадлежу ни к одной тайной ложе вольных каменщиков. – Так-таки ни к одной? – Абсолютно. Снова помолчали. – Не передумал? Ле-Клерк зажмурился и глубоко вздохнул. Будто не понимая, к чему клонит следователь, врач сказал по возможности спокойнее: – Послушайте… – Так что, сознаешься в конце концов? – Послушайте, уважаемый, если я не успею своевременно заказать все необходимые компоненты для лекарства ее императорского величества… – А мне, знаешь, не нужно, чтобы какой-то там жабоед отравил ее императорское величество Елизавету Петровну, дочь нашего славного императора Петра Великого! Ты меня хорошо понял?! – С чего это вы взяли, что я собираюсь отравить ее императорское величество?! Что за чушь?! – Потому что ты, жабоед – проклятый масон. Масон и прусский шпион. – Но ведь это идиотизм! – Эй, дохтур! Легче, легче! – Полнейшая глупость – вот что такое ваше предположение! – Я т-тебе!.. – Так что, вы и далее будете оставлять ее императорское величество без лекарства? Значит, пусть ее императорское величество и дальше страдает от мигрени? [1] Они уже в который раз скрестили взгляды. В подвале воцарилась напряженная тишина, только время от времени потрескивал свечной фитиль. – Едва лишь вернусь ко двору, сразу же доложу ее императорскому величеству, кто именно заставил меня задержаться. Воображаю, как разгневается высокородная Елизавета Петровна… Здесь следователь наконец опустил глаза, резко выдохнул и вытер рукавом вмиг вспотевший лоб. Ле-Клерк в душе обрадовался: значит, он таки победил этого негодяя! – Повезло тебе, дохтур, что нет сейчас в Санкт-Петербурге графа Бестужева, – процедил пренебрежительно следователь. – Он бы уж точно… – Если хотите знать мое мнение, то с графом Бестужевым-Рюминым ваше ведомство явно перестаралось, – ехидно улыбнулся врач. – Ты откуда знаешь? – насторожил уши следователь. – Ведь, насколько мне известно, окончательно доказать факт прусского масонства графа Бестужева-Рюмина так и не удалось. – Это ты от своих побратимов узнал, от вольных каменщиков? – Да оставьте вы! Пс-с-с! – Ле-Клерк презрительно выпустил воздух сквозь сцепленные зубы. – Так откуда? – От светлейшего господина Разумовского, ясное дело! Вы же знаете, что я был его личным врачом, на протяжении пяти последних лет проживал в его имении, что в малороссийском поселке Батурине. А уже потом именно он дал рекомендацию ее императорскому величеству. – То есть это от господина Кирилла Разумовского… – Естественно, от него. – А может, ты все-таки прусский масон? А, дохтур? – Я все-таки француз, прошу не забывать! – с достоинством ответил врач. – Это ничего не означает. Франция и Пруссия слишком долго были симпатиками, поэтому вполне возможно… – Но сейчас Франция воюет против Пруссии вместе с Россией! И неужели вы думаете, что, проведя рядом с его светлостью Кириллом Разумовским целых пять лет… – Хорошо. Ле-Клерк решил, что допрос наконец-то завершен, но следователь наклонился в сторону, покопался там и бросил на стол несколько бумажек, которые в мерцающем сиянии одинокой свечки казались желтовато-блеклыми. – Это мы отобрали у тебя, когда задержали. Твои это бумажки, жабоед? – Да, мои. – Ты не возражаешь? – Разумеется, нет. – А теперь сознавайся честно: что это такое? – Как это – что?! – искренне изумился врач. – Это рецепты лекарств ее императорского величества. – Точно? – Конечно! – А что это за язык такой странный? – Латынь. Вы знаете латынь? В глубине глаз следователя что-то блеснуло, однако ответил он довольно уверенно: – Да, знаю. – Не знаете вы латыни, не врите, – скривил губы Ле-Клерк. – Знаю, знаю. Это легко. Вот выучил же я твой лягушачий язык, сумел… – Кстати, акцент у вас просто ужасный! И все же выучить устный язык – это одно, а выучиться и писать вдобавок – совсем другое. – Ничего, ничего, не я, так другие знают твое тарабарское письмо… – И что, другие разве не подтвердили, что это рецепты лекарств, написанные обычной латынью? – А зачем ты, жабоед, пишешь эти так называемые рецепты на чужом языке? Почему это тебе не хватает нормальных русских слов? |