Книга ЛОРИНГ, страница 60 – Макс Ридли Кроу

— Рок ли это?

Я не видел говорившего, только его потную розовую макушку.

— Ходят разные слухи, — Бэнкс откинулся назад, барабаня пальцами по колену.

— Мы не будем судачить о наших друзьях, тем более о покойных, — поспешно произнес Гриффин.

— Отчего же? Хорошо, если никто более не присоединится к ним на том свете! Мало того, что эта шлюха оказалась заразной, так еще и все мы знаем, что Чейз и Вирджиль…

— Довольно, — прикрикнул председатель. — О покинувших нас ни слова более. Они достойные люди, а их смерть… нет доказательств, что этому причина — лекарства.

— Конечно! Эта девка продала им паршивую мазь. У них ртутное отравление, я читал выводы венаторов, — голос принадлежал Гилмуру. Он сейчас выглядел куда увереннее, чем тогда, в собственном доме, под влиянием отца.

Так-так-так. Прочесть заключения можно было бы, только хорошенько приплатив какому-нибудь служащему. У констеблей доступа к такой информации нет, значит, речь идет о более высоких чинах. Любопытно.

— Вы все еще верите, что это банальная случайность? А то, что наши друзья умерли незадолго до заседания парламента?

— Совпадение.

— Вы это несерьезно!

— Послушайте, — другой человек прокашлялся, слишком затянувшись из кальяна. Сладковатый дым щекотал мне ноздри. — До заседания есть еще время, мы обязаны предъявить готовый проект, а на словах — это только юношеская бравада.

— Абсолютно точно, — с облегчением поддержал председатель, чувствуя, что разговор потек в нужное русло. — Вы слышите, о чем говорят люди на улицах? Они недоумевают! Огалтерра представляется им мирной землей с добродушными аборигенами, а наши колонии — раем для старателей. Они задаются вопросом: «Откуда война? Почему уходят наши солдаты?»

— Да, а когда нападут ийонцы, они что спросят? Народу нельзя угодить! Они всегда знают лучше, как воевать и как делать политику.

Нападение ийонцев — страшный сон любого жителя Патрии. Объединенное Ийонское Королевство является сильнейшим соперником в торговле и в вооружении империи. В прошлом между нашими государствами велись кровопролитные войны, но вот уже почти два века длится мир. И каждый год находится пророк, который предсказывает скорое нападение.

— Нам нужна армия. Крепкая, сильная, бесстрашная.

— Мы не должны ждать атаки и готовиться к защите. Лучшая тактика — нападение.

— Мы не готовы, и вам это известно. Вернее, все было уже почти готово, если бы не это чудовищное несчастье.

— Да, воистину, словно проклятье нависло над нашими головами. Возможно, Господь испытывает нас.

— С каких пор вы стали столь глубоко верующим, Карл? Господь дал нам разум, чтобы самим справиться с невзгодами, так займемся этим.

Председатель замолчал, присосавшись к кальяну.

— Значит… есть тот, кто продолжает эксперимент?

— Есть один уважаемый человек, выдающийся ученый. Он взялся за наше общее дело.

— Результат?

— Пока рано об этом говорить, но начало положено, и оно обещает успех. Нужны еще средства. Разумеется, только наличные, никаких чеков. И прошу вас, воспользуйтесь домашними запасами. Если мы дружно бросимся в банк, это вызовет подозрение.

— Сколько требуется?

— Если разделить сумму, то восемь сотен авардов с каждого.

Нескромные у них вложения! Знать бы еще, во что.

— Мы успеем до заседания предъявить готовый образец?

— Возможно. Мы обязаны успеть. Во имя империи и нации! Наше оружие не ради войн, но ради мира!

— За Патрию Магнум!

— За Патрию Магнум!

Председатель позвонил в колокольчик, и в помещение вошла девушка. Новая игрушка, заменяющая отработавшую своё Джулию. В черных шелках и серебряных цепях, она принялась танцевать вокруг стола, позволяя каждому вдоволь налюбоваться на ее прекрасное тело.

Похоже, интересующая меня часть заседания завершилась. Не знаю, что задумали эти дурачки, но им и в голову не приходит, что кто-то убил их товарищей. Если Вилсона постигнет неудача, то каждый из них довольно скоро узнает, что именно случилось с Чейзом, Вирджилем и Бриггсом.

* * *

Тынь.

Тынь.

Дождь ненадолго прекратился, и стекающие с крыши капли били по карнизу. Терпко пахло дешевым табаком, кофе и свежей сдобой. Пекарня только открылась, и спешащий на службу Пилс был первым покупателем в этот день. Пять часов утра. За окном всё еще темно и тихо. Изредка слышится цокот копыт: извозчики развозят господ, проведших ночь вдали от дома. На соседней улице прорычал двигатель самоходной кареты.

В кабинете собрались все, включая Илайн. Вилсон долго пытался отправить ее домой, но в ответ получал отказ и, наконец, смирился. Пилс чихал уже реже, и стекла перестали дрожать от его попыток высморкаться.

Я двадцать минут как закончил свой отчет. Вилсон записал почти каждое мое слово, и теперь сидел, уткнувшись в собственные записи. Илайн пила кофе, упершись взглядом в свежую газету. Я не успел сменить свой костюм, но от пиджака избавился, и стоял у окна в рубашке, жилете и штанах, наблюдая за тем, как дремлет город. Наваху и отмычки у меня конфисковали, и я снова ощущал себя почти голым.

— Выходит так… — Вилсон отодвинул страницу с записями, и все зашевелились, сменили позы, размяли одеревеневшие мышцы. Его слова подействовали как заклинание, оживляющее статуи. — Что мы имеем? Никто из «Прорыва» всерьез не видит угрозы от убийцы. А значит, наша задача остается прежней: укрепить охрану их домов путем вызова подозрения в хищении. Лоринг, это твоя работа.

— Все эти годы, инспектор! Все эти годы.

— О каком проекте они говорили? — Илайн искоса глянула на меня, будто подозревала в умалчивании информации. — Над чем так упорно работают?

— Должно быть, новый законопроект… — предположил Пилс, и тут же скептически нахмурился. — Такая таинственность, нежелание иметь дело с банком.

— Они все время говорили о войне, — я повернулся к ним. — Возможно, речь идет о военной реформе.

— Всё может быть, — подтвердил Вилсон. — Мне нужно еще раз обдумать это в тишине. Леди Коллинс, отправляйтесь немедленно домой… и не спорьте, это приказ. Вы мне понадобитесь после полудня со свежим взглядом. Лоринг, вас это тоже касается. Вон отсюда. И… хорошо поработали.

Я не удержался и обернулся перед выходом. Илайн и Пилс обменялись такими взглядами, что стало ясно: едва ли не впервые они имели что-то общее. Неприязнь ко мне. Понимал ли это Вилсон, отпуская похвалу? Еще бы, он старый хитрый жук, и знает, как подстегнуть своих помощников.

Вечером инспектор навестил меня.

— Вы что-то хотели сказать наедине? — спросил он, протягивая мне чашку чая с молоком.