Онлайн книга «Две недели ожидания»
|
– Потому что мне показалось, что тебе это совсем не интересно. – Разве не здорово, что тебе не придется платить за ЭКО? – спрашивает Анна наигранно веселым голосом. – В другом случае я буду просто не в состоянии оплатить эту процедуру. Я не могу собрать несколько тысяч фунтов, с моей-то зарплатой. На это у меня уйдут годы. Годы, которых у меня нет. Не только из-за дурацкой кисты, но и из-за возраста. Если собираюсь стать донором яйцеклеток, придется поторопиться. – Я удивлена, как дорого у вас тут стоит лечение, – ворчит София. – Я уверена, что в Испании ЭКО намного дешевле. – Да, дешевле, – кивает Лу, – но все равно придется выложить круглую сумму за билеты и на работе взять отгулы. – Господи, она все это успела выяснить. Лу быстро поясняет: – Я рада, что женщинам за границей платят за донорство яйцеклеток. Ты ведь не знаешь, из-за чего они идут на это – чтобы вырваться из нищеты, отложить деньги на образование, кто знает? И это довольно серьезная процедура. Все эти гормональные уколы, извлечение яйцеклеток сами по себе инвазивные манипуляции. По крайней мере, в моем случае. Мне все равно придется проходить подобное лечение. – А кто станет отцом ребенка? – интересуется София. – Ты заплатишь за донорскую сперму через эту клинику? Лу не может не обратить внимания, что она говорит «ты», а не «мы». – Я пока не знаю точно. Из того, что говорили на презентации, я понимаю, что в использовании донорской спермы есть определенные плюсы, но я собираюсь выяснить, какие еще есть варианты, а потом уже принять конкретное решение. – То есть это означает дополнительные расходы. – Не такие уж большие. Ты не слушала, что говорил тот парень? – Не особенно. Лу обиженно вздрагивает. – Мужчинам здесь не платят за донорство спермы. У нас же не Америка. Мне придется заплатить несколько сот фунтов, чтобы оплатить осмотр донора. – И ты положишь еще больше денег в карман доктора в дорогом костюме. Наконец-то две полосы, и теперь Анна может набрать скорость. Огромные рекламные щиты вдоль Кромвель-роуд, изображенные на них предметы больше, чем все, что можно увидеть в Брайтоне. София продолжает: – То есть в Англии нельзя продавать органы, скажем, почки, или сдавать кровь за деньги, а? – Донор не будет продавать сперму, а я не собираюсь продавать яйцеклетки. В этом суть. – Ага, будешь обменивать. Как на рынке. К потенциальному ребенку относятся, как к вещи, которую можно купить. – Думаю, ты немного перегибаешь палку, – встревает Анна. – Для доноров спермы это никакой сложности не представляет, по крайней мере физически. Но нельзя просто так попросить женщину расстаться с яйцеклетками. А тут практичный подход. Двум женщинам что-то нужно, и они идут на сделку. Обе в плюсе. Что плохого? – Кто бы говорил, – цедит София. – Прости, что? – Ты же работаешь в маркетинге. – И что с того? – То, что ты считаешь нормальным продавать все на свете. Они снова остановились на светофоре. С тех пор как Лу была здесь в последний раз, справа у перекрестка приземлился супермаркет, словно гигантский космический корабль. Анна пользуется возможностью и поворачивается лицом к Софии. – Хочешь идти домой пешком? – Она сжимает руль так, что костяшки пальцев побелели. – Нет… – Тогда следи за языком. Лу морщится. София явно пользуется присутствием Анны, чтобы высказать свою точку зрения, которую слишком тяжело высказать один на один. – Прости. Это все мой английский… – Но получить яйцеклетки по страховке нельзя, – перебивает Лу. Неужели София не понимает? – По крайней мере, сделать это не так легко. – То есть ты не помогаешь завести ребенка просто какой-нибудь женщине, – замечает София, – ты поможешь богатой женщине. – Почему ты делаешь такой вывод? – Если кто-то может позволить заплатить за тебя и за себя, у него должно быть много денег. – Нельзя сказать наверняка, – произносит Лу. – Но разве состоятельные женщины не заслуживают помощи? Машина снова движется вперед. – Я слышала, что людям приходится многим жертвовать, чтобы оплатить ЭКО, – говорит Анна. – Они залезают в долги, перезакладывают свои дома, остаются без отпуска. Никогда не знаешь, что там, у другого человека. Ты жестока к людям. София пожимает плечами. – Как я уже говорила, все зависит от того, считаете ли вы детей самым важным. – София не жестокая. – Лу так расстроена, что не может обратиться к своей подруге напрямую. – Она обороняется, потому что не хочет детей сама. Ты разве не видишь? Она думает, что я просто должна принять мой жребий, как викторианская старая дева. – Многие люди не могут иметь детей, и им приходится научиться с этим жить. До недавних пор это касалось и нас, лесбиянок, если только не решались… трахнуть мужика. Анна чуть было не съезжает в кювет. – И все равно такой способ могут позволить только богатые женщины. В Африке… – Не надо разыгрывать со мной карту про «бедняжек из третьего мира», – огрызается Лу. – С каких пор ты стала такой политкорректной? У тебя хватает наглости читать мне нотации о глобальном мироустройстве, а сама не могла позвонить якобы самому близкому человеку и сообщить, что ты жива! – Я уже сказала, что мне жаль! – Черта с два! Машина кажется ужасно маленькой и неудобной. Невозможно запихнуть такие обиды обратно в ящик Пандоры и забрать слова назад. Остаток пути все молчат. * * * – Интересно, какая женщина согласится расстаться со своими яйцеклетками? – размышляет вслух Кэт. Они с Ричем сидят друг напротив друга в поезде, который везет их домой в Лидс. Поблизости никого, лишь какая-то компания болельщиков, возвращающихся с матча, заняла столик в дальнем конце вагона, да пожилая пара через пару сидений впереди. Рич отрывается от брошюры: – Если верить тому, что здесь написано, у них и самих могут быть проблемы с деторождением. – Но необязательно. – Я предполагаю, что, скорее всего, это будут лесбиянки. Судя по сегодняшнему мероприятию. – И снова необязательно. Полагаю, единственное, что можно сказать с уверенностью, – они будут моложе меня. – Младше тридцати шести, так сказал доктор? – И не такими состоятельными. Если у тебя есть деньги, то тебе не нужно становиться донором яйцеклеток, ты просто берешь и платишь за ЭКО. – Не думаешь, что некоторые женщины просто захотели бы стать донорами? – говорит Рич. |