Онлайн книга «Кловис Дардантор»
|
— Да, нечто вроде святого покровителя Восточных Пиренеев! — Эге, господин Жан, да я вижу, к вам вернулась прежняя веселость! — Вернулась, это вы верно заметили, — подтвердил Марсель, — но он рискует потерять ее вновь. — А почему? — Потому что нам придется расстаться с вами, месье Дардантор: вы отправитесь в одну сторону, мы — в другую… — Это почему же? — Ведь ясно, что семья Дезиранделей потребует вас к себе… — Как бы не так! Я никогда не позволяю, чтобы мной командовали. Пусть время от времени мадам Элиссан и приглашает меня к себе на обед или ужин, но распоряжаться мной — этому не бывать! Я оставляю свободным время до и после полудня и надеюсь, что мы вместе с толком его используем для прогулок по городу… — В добрый час, месье Дардантор! — воскликнул Жан. — Мне хотелось бы быть рядом с вами… — Рядышком и ежедневно! Я люблю молодежь, и мне кажется, что я сбрасываю добрую половину моих годов, когда бываю с друзьями, которые вдвое моложе меня. А ведь… если подумать, я запросто мог бы быть отцом вам обоим… — О, месье Дардантор! — издал Жан крик души. — Так будем же пока вместе, молодые люди! Еще успеем разлучиться, когда я отправлюсь из Орана в… ей-богу, не знаю куда… — После бракосочетания? — спросил Марсель. — Какого бракосочетания? — Сына Дезиранделей… — А, верно… Я как-то об этом уже забыл… Но какая красивая девушка эта мадемуазель Луиза Элиссан! — Мы пришли к такому выводу сразу же, как только она поднялась на борт «Аржелеса», — заметил Марсель. — И я, друзья мои! Но когда я рассматривал ее в доме ее матери, такую грациозную, такую внимательную, то… то она только выиграла в моих глазах еще на сто процентов. Что и говорить, этому везунчику Агафоклу не придется жаловаться на судьбу… — Если он понравится мадемуазель Элиссан, — счел своим долгом уточнить Марсель. — Само собой!.. О, этот парень ей понравится! Они знают друг друга с младых ногтей!.. — И даже еще раньше, — съязвил Жан и прошептал в сторону: — Нет, в нем ничего нет подходящего для мадемуазель Элиссан! Однако он понимал, что было бы преждевременным изложить это соображение месье Дардантору, который продолжал: — М-да… он немного того… Не могу с этим спорить… Впрочем, он еще очнется, как сурок после зимней спячки… — Но не перестанет быть сурком! — не удержался Марсель. — Больше снисходительности, молодые люди! Больше снисходительности! — проговорил месье Дардантор. — Если бы Агафокл вращался только среди парижан вроде вас, он бы за два месяца пообтесался… Дали бы вы ему уроки… — Ну да, учить уму-разуму — по сотне франков за урок! — воскликнул Жан. — Это означало бы воровать у него деньги… Месье Дардантор не хотел сдаваться, но, по правде говоря, он сомневался, что ум Агафокла в остроте не уступает бритвенному лезвию. — Смейтесь, смейтесь, господа! — воспротестовал он. — Вы забываете, что любовь, лишая разума самых хитроумных, придает ума самым глупым… и одарит им молодого… — Татафокла! — завершил Жан. Тут уж месье Дардантор невольно расхохотался, услышав забавный каламбур. Марсель перевел разговор на другую тему. Он хотел узнать у перпиньянца о жизни мадемуазель Элиссан в Оране, каким нашел месье Дардантор ее дом. — Симпатичное жилье, — ответил тот, — славная клетка, оживляемая присутствием очаровательной птички. Вы там побываете. — Если это не будет выглядеть нескромным, — произнес Марсель. — Вас представлю я, и все пойдет как по маслу. Я сделаю это, но не сегодня… Нужно дать Агафоклу возможность почувствовать себя уверенным… Завтра посмотрим… А теперь будем думать только о прогулках. Город… его достопримечательности… порт… — А наша служба? — спросил Марсель. — Вы явитесь в полк поставить свою подпись на контракте не сегодня и не завтра… Да и не послезавтра… Подождите, по крайней мере, пока сыграют свадьбу… — Может быть, это произойдет, когда мы отслужим свое и выйдем в отставку… — Нет, нет… Это будет не такая уж длинная волынка! Столь развязные выражения оскорбили бы тонкую душу Патрика! — Так что, — продолжил месье Дардантор, — пока не стоит больше подымать вопрос о службе… — Согласен, — сказал Жан. — Мы дали себе двухнедельную отсрочку! Если за это время наша ситуация не изменится… если наши новые интересы… — Хорошо, друзья мои, не будем спорить! — воскликнул Кловис Дардантор. — Вы оставили себе две недели… Я их принимаю и даю вам расписку… На этот период вы принадлежите мне. Ей-богу, я отправился в путь на «Аржелесе», словно знал, что встречу вас на его борту!.. — И поэтому опоздали к отплытию, месье Дардантор! — напомнил Жан. В самом радостном настроении наш перпиньянец поднялся из-за стола и прошел в холл; Там его ждал Патрик: — Не желает ли сударь дать мне какие-либо распоряжения? — Распоряжения… Да нет, я тебя отпускаю на весь день! И заруби это себе на носу, раньше десяти не показывайся мне на глаза! Патрик сделал презрительную гримасу: стоит ли выказывать признательность за отпуск, если он предоставлен в подобных выражениях? — Таким образом, сударь не желает, чтобы я его сопровождал? — Не ходи за мной тенью — это единственное мое желание! — Быть может, сударь позволит дать ему рекомендацию? — Да, если ты тут же исчезнешь. — Я хотел бы посоветовать сударю следующее: не садиться в экипаж, прежде чем кучер не займет свое место. Иначе это может закончиться не благословением, а кувырком. — Иди к черту! И Кловис Дардантор, сопровождаемый двумя парижанами, вышел из отеля. — У вас отличный слуга! — сказал смеясь Марсель. — Какая корректность! Какая утонченность! — И какой зануда со всеми его манерами! Но это честный малый… Он способен броситься в огонь, чтобы спасти меня… — Тут он не будет одинок, месье Дардантор! — воскликнул Жан, который в случае необходимости попытался бы отнять у Патрика роль спасителя. В то утро Кловис Дардантор и кузены прошлись по набережным нижнего города. И узнали, что порт, занимавший территорию в двадцать четыре гектара, был отвоеван у моря, его защищал длинный мол, а поперечные дамбы делили гавань на отдельные бассейны. Торговля, которая выдвинула Оран на первое место среди алжирских городов, ничуть не занимала кузенов, зато вызвала живейший интерес у старого промышленника из Перпиньяна. Месье Дардантор с удовольствием наблюдал за погрузкой альфы — алжирского, или средиземноморского, ковыля эспарто, широко здесь культивировавшегося и в больших количествах вывозившегося на юг страны, рогатого скота, зерна, сахара и минералов, добывавшихся в горной местности. |