Онлайн книга «Таежный гамбит»
|
— Я понимаю, о чем ты, — тихо промолвил Мизинов, сразу узнав его. — Но даю тебе честное офицерское слово, что в смерти твоего брата я не виновен. — Он погиб из-за тебя, пули этого человека предназначались тебе! — упорствовал Файхо. — Да и какое честное слово может быть у вас? Офицеров! — презрительно сплюнул он. — Другой такой же офицер убил моего отца на глазах моей семьи… — Я не знал. Когда это было? — спросил Мизинов. — Еще осенью. Он отнял лошадь, отец не давал, она была у нас последняя. Тогда он выстрелил в него, забрал лошадь и уехал. Я поклялся, что отомщу ему. Пока что не удалось — он сумел уйти от меня, взорвав телегу с боеприпасами… — Что?! — воскликнул Мизинов. — Так это был он? — Да, это был убийца моего отца, — кивнул Файхо. — Ты опоздал, — вздохнул Мизинов. — Этого человека больше нет в живых. Он застрелился. — Сам? — удивился Файхо. — Добровольно лишил себя жизни? — У нас так принято, — подтвердил Мизинов. — Ты ведь сам помешал мне сделать то же самое. — Ты сожалеешь? — Откровенно говоря, благодарным тебе за это я быть не могу. — Тебе надоело жить? — Это сложно объяснить, — грустно улыбнулся Мизинов. — Меня не радуют перспективы будущей жизни… — А меня радуют. Острецов пообещал мне, что отправит меня в Москву, учиться на командира! — Я желаю тебе стать благородным и честным командиром. — По крайней мере, против своего народа не пойду! — посуровел Файхо и поднялся с топчана. — Тебе предстоит умереть, — холодно сказал он. — Я знаю, — спокойно ответил Мизинов. — Скоро меня предадут суду. — Не успеют, — загадочно улыбнулся Файхо. — То есть? — не понял Мизинов. — Рука болит? — вместо ответа спросил Файхо. — Да, очень, — кивнул Мизинов. — Поскорее бы уж судили. — Твой суд состоится скоро, обещаю. Мучиться недолго осталось, — сказал Файхо и вышел. Через два дня, вечером, он пришел снова. — Идем! — приказал он и вытащил из-за пояса револьвер. Не спрашивая ни о чем, Мизинов с трудом поднялся. Ныла рука, шумело в голове, тошнило. Покачиваясь, он сделал неуклюжий шаг. Ноги подкосились, но Файхо подхватил его и крепко поддерживал. Они вышли за дверь. — Со мной, — бросил Файхо часовым. — Так ведь запретил товарищ командир выводить этого… — воспротивился один из них. — Ты что, меня не знаешь? — рыкнул на него Файхо, и боец стушевался, потупился. Файхо вывел Мизинова во двор, на мороз и, осторожно подталкивая его, направился в сторону леса. Там стояла его клетка, где вот уже неделю метался голодный тигр. — Слышь, я, пожалуй, доложу все же командиру-то, — сказал часовой напарнику. — А то потом греха не оберешься. — Сходи, — согласился напарник… Подведя Мизинова к клетке, Файхо произнес: — Сейчас и состоится твой суд… Мизинов грустно улыбнулся: — Да, я знаю эту вашу легенду о тигре-боге… — Входи! — и Файхо втолкнул его в отделение клетки, крепкой решеткой отгороженное от другого, где находился тигр. Зверь почуял кровь и бросился на прутья перегородки. Они загудели, затряслись. — Вот копье, — кивнул Файхо, и Мизинов увидел острую длинную пику, которой можно было обороняться от тигра или метнуть ему в пасть. Клетка была высокая, выше человеческого роста, размахнуться было где. Но кровь бросилась Мизинову в голову, ноги опять подкосились. Он прислонился к прутьям решетки и слабо сказал Файхо: — Спасибо тебе… за избавление от мучений… — Борись! — приказал Файхо. — Но ведь у меня не двигается рука, — возразил Мизинов. — Попробуй левой! — Файхо был непреклонен. Он поднял длинный шест. Взяв его за один конец, другой продел в кольцо на перегородке. — Файхо! Не смей! — раздался в глубине двора крик Острецова. — Останови-и-сь! Файхо поднял перегородку. Тигр молнией влетел в отделение к пленнику. Последнее, что увидел в своей жизни Мизинов, была широко оскаленная пасть голодного зверя. А последнее, что почувствовал, — не то что метнуть, но даже поднять копье сил у него уже не осталось… |