Книга Золотая булавка Юлия Цезаря, страница 34 – Наталья Александрова

– И вы ее испугались? – Хозяин презрительно усмехнулся.

– Ее кто угодно испугается! Ты бы тоже испугался!

– Я бы ее просто пристрелил.

– Ни один человек в здравом уме не станет стрелять в призрачную собаку! Убить ее нельзя, я же сказал – ей больше тысячи лет!

– Детские сказки…

– Сказки или не сказки, но в наших краях все в это верят. Но ничего, мы доведем это дело до конца, мы принесем тебе то, что ты просил. Мы всегда доводим до конца то, что нам поручают…

– Но не в этот раз. – Хозяин холодно взглянул на своих гостей. – Девушка улетела. Хуже того – та вещь, которая мне нужна, тоже покинула страну.

– Откуда… откуда ты знаешь? – недовольно спросил вислоусый.

– Я это понял… почувствовал. Короче, вы мне больше не нужны.

– Что значит – не нужны? – Вислоусый вскинул голову, глаза его вспыхнули. – Мы обещали довести дело до конца – и мы его доведем! Здесь или в другом месте…

– Не доведете! Здесь вы, по крайней мере, свои, вы знаете местные условия, местные порядки. В другом месте от вас не будет никакого проку. Да от вас и так нет никакого проку, ваша репутация преувеличена! Вы – жалкие дилетанты!

– Что? – Коротышка потянулся к поясу, в руке его появился нож. Хозяин, однако, даже не шелохнулся.

Коротышка шагнул было вперед, но вдруг закашлялся, схватился рукой за горло. Ноги его подогнулись, и он упал на землю.

– Что… что ты с ним сделал? – Вислоусый склонился над другом, затем выпрямился, глаза его расширились. – Вино… – проговорил он безнадежным голосом. – Твое вино…

– Вино, – кивнул хозяин и взглянул на часы. – Этот яд действует быстро. Ты еще долго протянул.

– Будь ты про… – начал вислоусый, но не договорил: ноги его подогнулись, и он упал рядом с другом.

– Драган! – крикнул хозяин в пространство.

Из-за кустов тут же появился здоровенный небритый детина с выпученными глазами, что-то замычал.

– Прибери здесь! – приказал ему хозяин.

Драган исчез, чтобы через минуту снова появиться с садовой тачкой. Подкатив тачку к трупам, оглянулся на хозяина, показал рукой на мертвецов и снова что-то замычал.

– Куда? – переспросил хозяин, который как-то понимал это мычание. – Известно куда: в старый колодец.

Драган закивал, заулыбался.

Он легко, без напряжения взвалил трупы на тачку, покатил ее в дальний конец сада. Там, среди разросшихся кустов дикой розы, прятался старинный каменный колодец. Драган снял с него крышку, заглянул в холодную темноту и что-то промычал. Ему ответило гулкое эхо.

Драган довольно улыбнулся, поднял первый труп, перевалил его через край колодца, отпустил в бездонную тьму. Потом сделал то же самое со вторым трупом и замер рядом с колодцем, прислушиваясь. Прошло много времени, пока из бездны донесся едва слышный плеск.

Драган снова улыбнулся, закрыл колодец крышкой и еще немного постоял возле него.

Ему очень нравилось бросать в этот колодец разные вещи и слушать доносящийся из глубины плеск.

А его хозяин, человек с удивительно светлыми глазами, оставшись один, достал большой, внушительный телефон. Это был не обычный мобильный аппарат, это был спутниковый телефон с особым уровнем защиты.

– Она вылетела, – проговорил белоглазый, дождавшись ответа. – Подключайтесь к операции.

На поляну, где в окружении своего штаба Гай Юлий Цезарь ждал окончания битвы, вылетел взмыленный конь. С него буквально свалился израненный легионер, с трудом поднялся на ноги, хромая, подошел к полководцу и с трудом выговорил:

– Третья когорта уничтожена… от второй когорты осталось пять человек… германцы через полчаса будут здесь…

– А где же четвертый легион? – Цезарь повернулся к своему адъютанту.

– Он опаздывает, – ответил адъютант, опустив голову. – Мамиллий должен был прийти еще на рассвете. Должно быть, они задержались на переправе.

Третий месяц отряд под командованием молодого полководца Гая Юлия Цезаря с боями продвигался по лесам Германии, чтобы разбить и привести к покорности мятежное племя секамбров. И вот, когда победа была уже близка, в тот самый день, когда Третий легион, которым командовал сам Цезарь, и Четвертый легион Марка Мамиллия должны были с двух сторон ударить по главным силам мятежников, Третий легион попал в засаду. Из непроходимого леса на легионеров, как лесные демоны, с дикими воплями высыпали косматые германские воины, облаченные в медвежьи шкуры и рогатые шлемы, вооруженные короткими луками и тяжелыми двуручными топорами. Они были многочисленны, как речной песок, и казались бессмертными – Цезарь своими глазами видел, как огромный германский воин, утыканный стрелами, как дикобраз, продолжал сражаться, вращая над головой свой огромный топор, одного за другим убивая легионеров.

Цезарь бросил две когорты в арьергард, чтобы под их прикрытием вывести остальной легион на большую поляну, где он должен был соединиться с Четвертым легионом.

И вот – две когорты арьергарда погибли, а Четвертого легиона все еще нет…

Легионер, принесший трагическую весть, покачнулся, изо рта у него хлынула кровь, и он упал мертвым.

– К оружию! – воскликнул Цезарь и вытащил из ножен меч.

Верный слуга уже вел к нему коня, но в это время кусты затрещали, и на поляну вывалилась толпа германцев. С дикими, устрашающими воплями они бросились на римлян.

Цезарь успел отдать команду, и вся его свита выстроилась сомкнутым строем, ощетинившись мечами. Сбоку стремительно выбежали испанские лучники из вспомогательной когорты, выпустили в германцев тучу стрел и тут же отбежали назад, под защиту вооруженных воинов.

Цезарь увидел несколько упавших тел, строй германцев поредел и рассыпался, но и строй римлян тоже распался, бой превратился в десяток отдельных схваток.

Взгляд полководца встретился с бешеным взглядом германского воина. Тот бежал прямо на Цезаря, в руках у него был короткий лук из рогов тура. Стрела коротко, надрывно пропела, Цезарь почувствовал сильный удар в плечо. Он ждал боли, крови – но ничего этого не было. Скосив глаза, он увидел, что стрела отскочила от фибулы, которой был скреплен плащ. Это была старая фибула, которую он как-то подобрал на ночной улице Рима. Фибула приносила ему удачу, и он носил ее часто, особенно в трудные и опасные моменты жизни. Вот и сейчас она спасла его от германской стрелы.

Впрочем, говорить о спасении было еще рано.

Германец несся на него, не разбирая дороги, как бешеный бык. Он отбросил ставший бесполезным лук и занес над головой римлянина тяжелый короткий меч. Цезарь тоже поднял свой меч, попытался отбить удар дикаря – но тот был куда сильнее. От страшного удара меч выпал из руки Цезаря. Германец ощерил беззубый рот, выкрикнул боевой клич и хотел уже вонзить свой меч в грудь римлянина – но вдруг глаза его округлились. Цезарь пытался понять, что так удивило или испугало бесстрашного дикаря, – и вдруг до него дошло, что тот смотрит на его фибулу.