Книга Тень стрекозы, страница 44 – Татьяна Полякова

Первая удача — домофон в подъезде отсутствовал, на двери был обычный кодовый замок. Ковалев, приглядевшись к нему, нажал три цифры, и дверь открылась. Нужная нам квартира находилась на втором этаже. Меня слегка знобило от волнения, хоть я и скалила зубы. Нашу встречу с господином Талызиным я представляла смутно, но надеялась, что некоторое мое врожденное нахальство не подведет. Глазка на двери не оказалось, и это я тоже сочла удачей. Позвонила, из-за двери послышались шаги, а потом прозвучал женский голос:

— Кто?

— Анатолий дома? — громко спросила я.

Дверь распахнулась. Девица лет двадцати смотрела на меня с любопытством, быстро переходившим в неприязнь.

— А вы кто? — спросила она, переводя взгляд с меня на Ковалева.

Тот легонько ее отодвинул и вошел в квартиру. Я шагнула следом.

— Он у меня куртку оставил, — сообщила я и сунула ей в руки куртку. Спросила сурово:

— Его?

— Да… А где оставил-то?

— Он дома?

— Да, спит. А ты кто такая вообще?

— А ты?

— Я жена.

— Так он вроде не женат.

— Мы живем в гражданском браке. — Все еще держа куртку в руках, девица явно прикидывала: сразу мне в физиономию вцепиться или подождать объяснений. — Да кто вы такие? — не выдержала она.

— Я — девушка его мечты, а это мой брат. Где он спит? Если не возражаешь, верну куртку лично ему в руки, чтоб потом не болтал, что я ее заныкала.

Пока девица так и не решила, что ей делать, я направилась в спальню, кивнув Ковалеву:

— Присмотри за дамой.

— Я сейчас закричу, — честно предупредила она.

— Лучше не надо, — мягко ответил Ковалев. Мягко, но убедительно. Когда с тобой говорят таким голосом, как-то сразу начинаешь верить, что орать и вправду ни к чему.

Талызин спал поверх одеяла — без носков и рубашки, но забыв снять джинсы. Помещение не мешало бы проветрить. На наше вторжение парень внимания не обратил. Судя по стойкому запаху перегара, причина такой невнимательности была вполне уважительной. Однако, когда я прилегла рядом с ним на постель, он заворочался. Я ткнула его локтем в бок, он приподнял голову, мутно посмотрел на меня, а я улыбнулась и сказала:

— Привет.

— Привет, — буркнул Талызин, оглядел комнату, перевел взгляд на меня и вновь огляделся. Чувствовалось, что-то в его голове не укладывается. Наконец свое недоумение он смог выразить словами:

— Ты здесь откуда?

— Я здесь с улицы.

— А почему?

— Потому что добрая.

— Кто?

— Я. Куртка по тебе скучала и домой просилась, я не могла ей отказать.

— Какая, блин, куртка?

— Твоя.

Он начал приподниматься, но тут в комнату вошел Алексей Дмитриевич. Парень сделал резкое движение, собираясь вскочить, но я ткнула его кулаком в солнечное сплетение, и он опять прилег.

— Где девушка? — спросила я Ковалева с беспокойством.

— Запер в ванной, — ответил он и вздохнул.

— Похвально. Ты знаешь способы втолковать парню, что дурака валять не в его интересах?

— Два десятка, — ухмыльнулся Алексей Дмитриевич и подхватил ремень, который валялся на полу возле кровати. Накинул его на шею парню, лежавшему на животе, и легонько потянул на себя.

— Класс, — кивнула я и наклонилась к самому лицу Талызина.

— Да вы кто, уроды? — возмутился он.

— Неудачная попытка. Соображай быстрее. Я вернула твою куртку, так кто я?

— Дура ты припадочная. Да я тебя… — Он хотел схватить ремень руками, но Ковалев уперся коленом в его спину и предупредил:

— Лучше не рыпайся.

Я уже отметила, Ковалев мог быть очень убедителен. Парень положил руки перед собой и задышал ровнее. Я скомандовала:

— Отвечать на вопросы сразу, без запинки, а главное, без вранья! Зачем вам понадобилась девчонка?

— Какая… — договорить он не успел, дернул головой и захлопал рукой по кровати, как борец, признавая поражение. Ковалев ослабил хватку. — Да мы и знать не знали ни о какой девчонке.

— А чего возле ее квартиры вертелись?

— Ну…

— Попробуй соврать, и станешь инвалидом. У вас пенсия по инвалидности полагается?

— Меченый велел за квартирой смотреть, — покаянно сообщил Талызин.

— Зачем?

— Откуда мне знать? Велел приглядывать, вот и приглядывали.

— Что, велел просто на окна таращиться?

— Сказал, может появиться мужик. Только сам не верил, что появится.

— Поясни.

— Я слышал, как он одному пацану говорил: «Дурака валяем, не придет он».

— Кто он?

— Мужик.

— Что за мужик-то, придурок?

— Мне чо, докладывают? Я человек маленький. Витька, может, знает, а я ничего.

— Витька у вас за старшего?

— Да.

— Колись дальше.

— Дальше… Целый месяц возле дома проторчали — кроме ментов, никто квартирой не интересовался. Меченый злился, что ерундой страдаем, и велел с этим завязывать.

— Меченому кто приказал?

— Он мне не докладывает, — разозлился парень.

— Конспиратор, — съязвил Ковалев. — Что дальше?

— Я и думать об этой квартире забыл, вдруг едем, а там свет в окошке и тачка с чужими номерами во дворе. Ну, решили узнать, кто пожаловал. Вот и все.

— Меченому об этом доложили?

— Само собой.

— А он что?

— Сначала разозлился, орал: мол, упустили и все такое. Велел из-под земли тех людей достать. Ну, узнали, что девка в «Заре» живет. А он сегодня вызвал и сказал, чтоб не рыпались.

— То есть девушка вам теперь неинтересна?

— Мне она и раньше была ни к чему.

— За ее машиной кто следил?