Онлайн книга «Подлодка»
|
Едва я приподнял правую ногу, чтобы переступить через кормовой люк, как раздается еще один удар. — Тысяча чертей, — бормочет Старик, — Мы наверняка лежим не параллельно течению. Надо попытаться повернуть ее. Краем уха я слышу, как началась продувка. Потом еще один удар, прокатившийся по всей лодке. Потом звучит команда запустить моторы, а затем — рули глубины. Инрих сидит у сонара. Его голос доносится словно издалека: — На трехстах градусах — шумы двигателей. Становятся громче! Старик театрально приподнимает брови. Он стоит посередине поста управления, прислушиваясь. За ним, наполовину скрытая, виднеется фигура шефа. Я не решаюсь пошевелиться. Старик сглатывает. Я вижу, как его адамово яблоко дернулось вверх-вниз. — Поршневые двигатели! — докладывает акустик. Старик приседает на корточки в проходе рядом с рубкой акустика и надевает наушники. Его сгорбленная спина повернута в нашу сторону. Акустик высунул голову из своей каморки. Слышится бормотание Старика: — Я съем собственную шляпу, если только это не дизель подлодки. Он возвращает наушники акустику, который вслушивается пару минут, пока Старик, оставшийся рядом с ним, не спрашивает: — Ну что, Инрих? — Дизели подлодки — можно не сомневаться! — Английской или немецкой — вот в чем вопрос! Просыпайтесь. Первый вахтенный офицер, приготовьте сигнальную ракетницу. Как только мы всплывем, сразу стреляйте. Куда повернут наш нос? — Направление осталось прежним — двести семьдесят градусов. — Приготовить зенитные орудия! Первый вахтенный, немедленно на мостик за мной! Пост управления сразу же наполняется движением. Кто-то открывает ящики с боеприпасами. Мы что, собираемся задать фейерверк прямо перед дверями нашего дома? И для ровного счета добавить к нему пулеметов? Старик уже положил руку на ступеньку трапа: — Все ясно? — Jawohl, господин каплей! — Всплытие! — Продуть цистерны! Я стою под самым люком, когда надо мной выстреливает ракетница. Люди все еще карабкаются вверх, поэтому мне лишь время от времени между чьим-то бедром и краем люка видны красные и белые магниевые вспышки. Настоящие рождественские звезды. Очень к месту. Я жду, затаив дыхание. — Отлично! — это голос Старика. — Они ответили. Подведите ее поближе, первый вахтенный. Давайте посмотрим на наших коллег. — Невероятно! — вырывается у шефа, стоящего за моей спиной. — Разрешите подняться на мостик? — обращаюсь я. — Милости прошу! Я не сразу замечаю другую лодку на фоне темной воды. Ее нос развернут на нас, так что ее вполне можно спутать с плывущей бочкой. — Быстрее! Давайте сюда сигнальный прожектор — шевелитесь! Теперь, Зейтлер, представьте нас им по полной форме, со всей полагающейся учтивостью. Зейтлер нацеливает ратьер в сторону другой лодки и принимается выстукивать свое послание. С той лодки в ответ заморгал фонарь: сообщение принято. Затем я снова слышу стук нашего сигнального фонаря и голос штурмана, читающего то, что передается оттуда: — UXW обер-лейтенант Бремер. — Фантастика! — говорит Старик. — Их должен кто-то встретить. Нам остается всего лишь следовать за ними по фарватеру! Штурман просто сияет от радости. Теперь ему не придется ломать голову, как провести нас в гавань Ла-Рошели. — Нам надо лишь дождаться сопровождения, которое придет за ними. Спросите у них, когда может появиться эскорт. Помощник боцмана нажимает на ключ сигнального фонаря, ответ приходит через считанные секунды. Очевидно, у них первоклассный сигнальщик: «08.00!» — Теперь сообщите: «Мы присоединимся к вам!» Вот тут они должны поломать голову над нашей загадкой: как получилось, что мы оказались нежданными гостями? Их должно удивить, что мы заходим в порт приписки другой флотилии — и именно сегодня. Похоже, Старик и в мыслях не держит подсказывать им отгадку. Пока мы обменивались сообщениями, наши лодки сблизились — теперь мы можем переговариваться. С их лодки загудел громкоговоритель: — Куда девалось ваше орудие? Мы переглядываемся. Старик колеблется. Даже до меня не сразу доходит, что они могут видеть нас так же отчетливо, как и мы их, и они заметили, что нашему силуэту чего-то недостает. — Идиотский вопрос! — фыркает штурман. Но Старик подносит ко рут мегафон и кричит: — Угадайте с трех раз! — потом поворачивается к штурману и говорит обычным голосом: — Лучше бы он убедился, что его собственные зенитные орудия в порядке. Что-то мне здесь чертовски не по себе! Штурман воспринимает его слова, как прямое указание к действию, и кричит наблюдателям на мостике: — Ради всего святого, ребята, смотрите в оба! Внезапно лодку сотрясает сильный глухой удар. Мне кажется, что меня сзади кто-то ударил под колени. Аккумуляторы? Электромоторы? Что-то случилось с дизелями? Черт побери, что это было? Старик кричит вниз, в люк: — Рапорт! Мне нужен рапорт! Снизу ничего не отвечают. Старик и штурман вопросительно переглядываются. Старик срывается на рев: — Рапорт! Немедленно рапортуйте! В люке появляется лицо шефа: — Ничего — нечего рапортовать, господин каплей! Командир уставился на него. Неужели мы все сошли с ума? Только что прогремел взрыв — и к тому же довольно сильный! Но вот с другой лодки заморгал сигнальный фонарь. Три рта в один голос повторяют, что передают оттуда: — Н — а — л — е — т — е — л — и — н — а — м — и — н — у. — Скорее! Надо подойти ближе! Мина, мина, мина. Так значит, мы разгуливаем по минному полю. Эти штуки никогда не болтаются поодиночке. Я навожу бинокль на другую лодку. На первый взгляд ничего необычного. Лишь ее корма слегка погрузилась в воду, словно лодка плохо отдифферентована. Я всегда представлял себе последствия взрыва мины несколько иначе. Наша лодка медленно поворачивает свой нос. С той лодки снова сигналят. — Читайте! — приказывает командир. Ему отзывается Зейтлер: — П-р-о-б-о-и-н-а-в-к-о-р-м-е-в-о-д-а-б-ы-с-т-р-о-п-р-и-б-ы-в-а-е-т-н-е-м-о-ж-е-м-п-о-г-р-у-з-и-т-ь-с-я. — Одна из этих проклятых магнитных мин, — говорит Старик. — Возможно, ее сбросили ночью с самолета. — И наверняка не одну… — безмятежным голосом добавляет штурман. |