Книга От Терека до Карпат, страница 31 – Владимир Коломиец

Брусилов получил прекрасное по тому времени образование, проявив большую склонность к военным наукам.

В 1872 г. он был выпущен из корпуса в чине прапорщика и назначен в Тверской драгунский полк, расквартированный в Тифлисе. Там молодой офицер прослужил более 9 лет. В составе полка он участвовал в русско-турецкой войне 1877-78 г. г., проявил мужество и доблесть, за что имел ряд наград.

В 1881 г. он переводится в Петербург и поступает учиться в офицерскую кавалерийскую школу. По окончании двухгодичного курса он оставляется в ней преподавателем, а в 1902 г. – начальником школы. В стенах школы он провел почти 25 лет своей жизни. Он вступил в нее штабс-капитаном, а завершил службу генерал-майором.

Все эти годы, обучая других, Брусилов настойчиво учился и сам.

Весной 1906 г. генерал А. Брусилов был назначен начальником 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. Потом он командовал 14-м и 12-м армейскими корпусами. В 1906 г. ему присвоено звание генерал-лейтенант, а в 1912 г. – генерал от кавалерии.

Грянула мировая война. Брусилов командующий 8-й армии. А весной 1916 г. назначен главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта.

В середине марта 1916 г. Брусилов, тогда командующий 8-й армией, получил шифрованную телеграмму из Ставки от генерала Алексеева, в которой сообщалось, что он избран Верховным главнокомандующим на должность главнокомандующего Юго-Западным фронтом взамен Иванова, который назначается состоять при особе царя.

– Принять должность немедленно, – указывалось в телеграмме.

– Почему такая спешка?

– 25 марта царь прибудет в Каменец-Подольск для осмотра 9-й армии. Желательно, чтобы вы его встретили.

– А кого на мое место? Я бы рекомендовал начальника штаба фронта Клембовского.

– Государь его не знает, хотя я вас не стесняю в выборе командующего армии, но со своей стороны рекомендую вам – Каледина.

Брусилов протелеграфировал Иванову, когда прибыть, чтобы принять дела. Но тот ответил:

– Не торопись.

Брусилов снова связался с Алексеевым.

– Ну, раз не можешь пока принять фронт, знакомься с положением дел.

А главнокомандующему фронтом помимо четырех армий непосредственно и во всех отношениях подчинялись еще округа Киевский и Одесский, всего же 12 губерний, не исключая их гражданской части.

Пока он знакомился с положением, нач. штаба сообщил ему, что на фронте, кроме обыденной перестрелки, ничего не происходит. 23 марта он встретился с Ивановым. Тот рыдал, спрашивая, за что его сместили. Про дела на фронте он говорил мало, сказав, между прочим, что, по его мнению, никаких наступательных операций мы делать сейчас не в состоянии и что единственная цель, которую мы можем себе поставить, – это предохранить Юго-Западный край от дальнейшего нашествия противника.

В этом Брусилов с ним в корне расходился, что и высказал ему, но критиковать посчитал излишним, так как сам теперь имел власть решать образ действий Юго-Западного фронта, а потому решил не огорчать и без того расстроенного человека.

На следующий день Брусилов встретился с царем, который инспектировал части, а затем выехал в Могилев, где должен был состояться 1 апреля военный совет.

На военном совете под председательством самого императора присутствовали: главнокомандующий Северо-Западным фронтом генерал-адъютант Куропаткин со своим начальником штаба Сиверсом, главнокомандующий Западным фронтом Эверт, также со своим начальником штаба, Брусилов с генералом Клембовским, Иванов, военный министр Шуваев, полевой генерал-инспектор артиллерии великий князь Сергей Михайлович и начальник штаба Верховного Главнокомандующего Алексеев.

Главный вопрос, который нужно было решить на этом совещании, состоял в выработке программы боевых действий на 1916 год. Генерал Алексеев доложил совещанию, что предрешено передать всю резервную тяжелую артиллерию и весь общий резерв Западному фронту, который должен нанести свой главный удар в направлении Вильно. Некоторую часть тяжелой артиллерии и войск общего резерва предполагается передать Северо-Западному фронту, который своей ударной группой также должен наступать с северо-востока на Вильно, помогая этим выполнению задачи Западного фронта. Что касается Юго-Западного фронта, раз он к наступлению не способен, он должен держаться строго оборонительно и перейти в наступление лишь тогда, когда оба его северных соседа твердо обозначат свой успех и достаточно выдвинутся к западу

Затем слово взял Куропаткин. Он заявил, что на успех его фронта трудно рассчитывать.

– Скорее, нужно полагать, мы понесем громадные безрезультатные потери.

Алексеев не согласился.

– У нас не хватает в достаточном количестве тяжелых снарядов, – заявил Куропаткин.

На это военный министр заявил, что в данное время они могут получить огромное количество легких снарядов, а с тяжелыми надо подождать, так как отечественная промышленность их дать сейчас не может, а из-за границы их получить тоже трудно.

Затем слово было предоставлено Эверту. Он сказал, что всецело присоединяется к мнению Куропаткина, в успех не верит и лучше было бы продолжать держаться оборонительного образа действий до тех пор, пока мы не будем обладать тяжелой артиллерией по крайней мере в том размере, как наш противник, и не будем получать снарядов в изобилии.

После этого слово было предоставлено Брусилову. Он заявил, что, несомненно, желательно иметь большое количество тяжелой артиллерии и тяжелых снарядов, необходимо также увеличить количество воздушных аппаратов.

– Но и при настоящем положении дел в нашей армии, – заявил он, – я твердо убежден, мы можем наступать.

Царь и свита переглянулись.

– Не берусь говорить о других фронтах, ибо их не знаю, но Юго-Западный фронт, по моему убеждению, не только может, но и должен наступать. Я не вижу причин стоять мне на месте и смотреть, как мои товарищи будут драться, – он огляделся вокруг.

– Я считаю недостатком, что мы не наваливаемся на врага сразу всеми фронтами, дабы лишить противника возможности пользоваться выгодами действий по внутренним операционным линиям, и поэтому, будучи значительно слабее нас количеством войск, он, пользуясь своей развитой сетью железных дорог, перебрасывает свои войска в то или иное место по желанию.

Царь и участники совета внимательно слушали. А он продолжал:

– Я настоятельно прошу разрешения и моим фронтом наступательно действовать одновременно с моими соседями. – Он вытер вспотевший лоб.

– Если бы, паче чаяния, и даже и не буду иметь успеха, то по меньшей мере не только задержу войска противника, но и привлеку часть его резервов на себя и этим существенным образом облегчу задачу Эверту и Куропаткину.

Генерал Алексеев, спросив разрешения царя, ответил Брусилову:

– У меня в принципе нет возражений. Но считаю своим долгом предупредить, что вдобавок к имеющимся у вас войскам – ни артиллерии, ни большего количества снарядов, чем по сделанной мной разверстке, вам не причитается.