Онлайн книга «2024-й»
|
— Иди, — сказал я вяло, — бабушка… это хорошо. Надеюсь, она тебя любит. — Конечно, — ответила она удивленно, — я же хорошая! Дверь за нею захлопнулась, я снова закрыл глаза, а когда поднял веки, не только гренки остыли, но и кофе едва не замерз. Так же замедленно, словно черепаха на снегу, я осушил кофе, не дотронувшись до гренок. Ребята, не дождавшись меня в кафе, обязательно нагрянут, начнутся расспросы, ненавижу такие участливые разговоры, слишком в них много лицемерия, мы когда сочувствуем кому-то, то втайне думаем: хорошо, что это несчастье с ним, а не со мной, я же замечательный, а все остальные — говно… Застонав, я поднялся, доковылял до двери, а вышел уже прямой и доброжелательный, все мы, сволочи, ходим в масках, приросших к лицу. Василий Петрович, который обедает только на рабочем месте приготовленной дома по-особому диетической пищей, с половинкой бутерброда развернулся на кресле в сторону появившихся Тимура, Романа и Алёны, довольный и веселый, румяный, как Дед Мороз. — Что, — сказал с веселым злорадством, — нажрались своей вредятины? Ну тогда поздравляю теперь всех с международным днем оргазма!.. Поцелуи и подарки нашей несравненной Алёне! Алёна посмотрела на него зверем, а практичный Роман поинтересовался: — Почему это одной Алёне? Мы все вроде бы причастны… Василий Петрович хлопнул себя по лбу: — А как я сказал? Ах да, сегодня международный день женского оргазма! Женского. Тимур буркнул: — Что, в самом деле есть такой день? Или это шуточки? Василий Петрович возмутился: — С какими темными людьми работаю! Вся планета живет подготовкой к этому дню, везде подготовительные и отборочные фестивали… да что там объяснять! Этот великий праздник скоро вытеснит всякие Дни Независимости, Дни Победы над врагами, праздники Суверенитета… и вообще все!.. Оргазм — и никаких гвоздей! Он повернулся к дисплейной стене, эффектно щелкнул пальцами и отчетливо назвал канал и время телепередачи. Вспыхнуло море цветов, обнаженных тел. Приподнятый женский голос говорил быстро и горячо: — Национальные дни женского оргазма существовали в разных странах давно, однако лишь в начале этого века было решено объявить десятое октября национальным Днем Оргазма Евросоюза, а в этом году он становится Днем Оргазма человечества!.. Ура!.. Видно было, как по всей площади подбрасывают над головами цветы. Женский голос затараторил: — Еще в тысяча девятьсот шестьдесят втором году немка Беате Узи открыла секс-шоп исключительно для женщин! Это случилось десятого октября, мы этот день будем хранить в наших сердцах… Василий Петрович отправился за свой стол, не выключив экран, и мы за две-три минуты узнали, что три столетия назад медицина открыла, что за оргазм отвечает клитор, а в прошлом веке Фрейд сообщил, что существует еще и вагинальный оргазм, медики сперва не поверили, в середине века обнаружили точку G, уже в этом веке нашли еще три точки: U, C и A, что есть нервные окончания клитора, спрятанные внутри тела, и вот теперь вся мощь медицины брошена на то, чтобы задействовать все шесть точек в полной мере, для этого выпускаются особые гели, таблетки, мази, спреи… Хирург из Северной Каролины Стюарт Мелой расширяет сеть клиник, в которых вставляет генератор электрических импульсов под кожу в районе копчика, так что женщина способна получать оргазм в любое время по желанию… Гулько взревел люто, перекрывая деловитый щебет дикторши: — Да выключит ли кто эту хрень? Он что, издевается? — Это сейчас на всех семи тысячах телеканалов, — сообщил Роман с сочувствием. — Что, — не поверил Гулько, — и на наших? Роман развел руками: — На наших до четырнадцати часов профилактика. Гулько сказал зло: — Все равно выруби! Я лучше буду в полном вакууме, чем в глубокой вагине! Я постоял ровно столько, чтобы меня заметили, потом грозно нахмурился, надо заранее отогнать желающих побазарить за жисть, вернулся в кабинет и снова рухнул в кресло. Не знаю, сколько просидел в тупом оцепенении, только тело мое вздрогнуло, когда перед столом выросла Алёна. В руках завернутые в салфетку два огромных бутерброда, я ощутил аромат жареной ветчины, сыра и яичницы с луком. Желудок громко квакнул, напоминая о своих правах, но Алёна медлила, рассматривала меня в упор. — Что случилось? Я буркнул: — Палец прищемил. — Догадываюсь, — пробормотала она, — какой именно. — Алёна, — сказал я тоскливо, — ты… хорошая. Но сейчас пошла нах, ладно? — Ладно-ладно, — ответила она участливо и положила бутерброды на стол. — Хотя, мне кажется, это тебе поможет мало. — И все-таки давай, — сказал я. Она со вздохом придвинула их мне. Я медленно взял еще горячую многоэтажную булочку, где хлеб только на донышке и на крышке, желудок начал пританцовывать в ожидании. Алёна не уходила, я чувствовал, как ее твердый взгляд скользит по мне, как будто трет щеткой. — Не издохнешь? — поинтересовалась она. — А что, похоже? — огрызнулся я. — Очень, — ответила она. — А жаль будет… Все-таки мы все на тебе завязаны. — Вот оно, — пробормотал я, — истинное сочувствие. Она дерзко ухмыльнулась: — Зато можешь не сомневаться в его непритворности. Ты собираешься идти домой? Рабочий день закончен. Или намерен и ночевать здесь? Я указал взглядом на диван на той стороне комнаты. — Он меня еще помнит. — То было другое, — возразила она. — Ты засыпал на пару часов под утро и снова хватался за работу, а сейчас ты и диван пропитаешь своим ядом… Да и заснешь вряд ли. Володя, ты так себя загонишь. Я вяло отмахнулся: — Ты о чем? Не такой уж я и трудоголик… Она покачала головой: — Тебе плохо. Тебе настолько плохо, что ты уже и не понимаешь, как ты смотришься. А я не понимаю, как в наше время можно так… Что случилось? Женщина? Я скривился: — Почему женщина? Много о себе возомнили. — Все еще есть женщины, — проговорила она, — из-за которых теряют головы. — Правда? — Правда, — ответила она. — Шеф, ты всю фирму погубишь. Я через силу потянул губы в улыбке, не забывая дожевывать ветчину. — Вот уж нет. Она взяла решительно меня под руку. Я противился, но она подняла с неожиданной силой. |