Книга 2024-й, страница 73 – Юрий Никитин

Алёна вошла деловитая, собранная, быстро осмотрелась.

— Не холодно?.. Не жарко?.. Подкрути вот здесь.

— Зачем? — спросил я вяло.

— Так пузырьки выстреливаются сильнее.

— Нормально, — сказал я лениво. — Хватит тебе там хозяйничать, залезай.

— Пихаться не будешь? — спросила она.

— Не достану, — ответил я. — У тебя ванна для динозавров.

Она усмехнулась, я смотрел, как она стягивает через голову майку. Поднялись и слегка опустились крупные упругие груди, красные ореолы вокруг ниппелей таких размеров, что не закрыть даже широкими мужскими ладонями.

Она сняла юбку и бросила к моей одежде, авось не подерутся. Низ живота чисто выбрит, но я все смотрел на эти красные соски с десертные блюдца, не меньше, да и выступают над общей поверхностью, как перевернутые толстые посудины из розовой пластмассы…

— Класс, — ск??зал я, — это самый писк, да?

Она проследила за моим взглядом.

— Что?.. Ну, ты как будто не видел!

— Да как-то, — признался я виновато, — слишком заработанный был всегда…

Она отмахнулась:

— У меня у самой такое коровистое строение. Конечно, кое-что оттюнинговала, странно было бы не поправить!

Я смотрел, как она осторожно опускается в воду, придерживаясь руками за блестящие края. Сильно выпяченные половые губы, словно поставленные ребром ладони, бросились в глаза, но я такие уже видел, мода распространяется быстро.

Алёна раздвинула ноги, чуть сползая в ванну, вода дошла до груди и чуть приподняла ее.

Она провела ладонями по телу, улыбнулась дружески.

— Расслабься, — посоветовала она мирно. — Так и быть, не буду связывать.

— Да? А я уж намечтал всякое…

Она усмехнулась, но не ответила, запрокинула голову на край бортика, еще больше погрузившись в воду, закрыла глаза. Лучший наш бета-тестер, мелькнула мысль, с изумительнейшим вкусом и чутьем, но даже она не замечает, что вообще-то все игры и все баймы делались и делаются мужчинами и для мужчин. Я что-то не могу припомнить хоть одну из тысяч и тысяч игр, не считая совсем сделанных на коленке, где женщина играет иную роль, чем быть объектом сексуальных домогательств. Правда, есть Лара Крофт, но это тот же мужик с сиськами, что бегает, прыгает, стреляет из двух пистолетов и бьет в челюсть ногой. Женского в Ларе Крофт только сиськи, да и то это лишь видимость, ни в одной игре их никто не щупал.

В инете сотни тысяч порнушных игр с прекрасной графикой, чувствуется, с каким тщанием все это сделано, и везде мужчина либо соблазняет женщин, а потом трахает во все щели, полости и впадины, либо догоняет на улице, в лесу или где-то еще и насилует, насилует, насилует. Еще пристает к ним в метро, трамвае, поезде и, понятно, совокупляет, совокупляет, совокупляет так, как никогда бы не смог в реале.

Нередко женщин жестоко трахают группой, как люди, так и тролли, огры, гоблины, каменные великаны, осьминоги, зомби и прочие-прочие чудища. Женщин имеют в виде эльфиек, гномочек и даже зеленых троллих. Женщин совокупляют у нас и на других планетах, под водой и под землей… Словом, мужская фантазия безгранична. Но пока еще не видел ни одной игры или мувика, чтобы женщина или женщины вот так же заловили мужчину и жестоко его изнасиловали так, как хотели бы они… Или они этого не хотят?

Ее крупные, как у Лары Крофт, груди разогрелись, соски еще больше укрупнились и порозовели, а ниппели, огромные и красные, как увеличенные в размерах тюбики помады, накалились до такой степени, что вот-вот начнут светиться.

Она распахнула глаза, неожиданно синие, словно у новорожденного, спросила заботливо:

— Добавить напора?

— Добавь, — согласился я. — Только не водяного.

Она чуть улыбнулась:

— Ну-ну, это тебя не спасет. Андер снимает всякую сексуальную активность.

Я охнул:

— Правда?

— А ты проверь, — сказала она.

— Ну-у-у, если поможешь…

Она усмехнулась и провоцирующе раздвинула ноги. Сквозь прозрачную воду видно, что между разогретых ног словно откормленный слон высунул кончик хобота. Толстые половые губы выдвинулись и даже вроде бы шевелят налитыми соком краями, напоминая лениво колышущуюся на волнах разогретую зноем медузу. Я присмотрелся, в самом деле приглашающе шевелятся, демонстрируя, что не останутся пассивными, а гарантируют энергичный массаж по всем правилам высоких технологий.

— Класс, — сказал я восхищенно. — С этим трэнсальястингом и жизнь вот так мимо. У тебя там добавочные мускулы?

Она покачала головой:

— У человека четыреста групп мышц от предков, которыми не пользуется. Так что шесть-семь уколов, два сеанса и… новые возможности!

— Молодец, — сказал я. — Я тоже считаю, что сперва нужно все свое активировать, потом подсаживать имплантаты.

— Нравится?

Я чуть сполз ниже, чтобы дотянуться, и осторожно потрогал большим пальцем ноги ее внешние половые губы. Они в горячей воде раздулись настолько, что стали похожи на две половинки аккуратно разрезанного посредине гусиного яйца. Под пальцем ощущается нежная горячая мягкость, я почувствовал, как вроде бы по ноге побежала легкая сексуальная дрожь, но, увы, до нужного места не добежала.

— Да, — сказал я, — но, думаю, твой андер не настолько уж меня обессилил.

— Проверь, — ответила она весело. — Но предупреждаю, я дала тебе двойную дозу. Пробудешь сутки импотентом. А то и двое.

— Ну уж нет! Это убийство.

— Раньше тебя это так не волновало.

— То раньше, — сказал я, — когда все в порядке.

Она приподнялась все телом, упершись ногами, вода сбежала в ванну, ее блестящее тело безукоризненно, а дразняще раскрытая вагина в самом деле похожа на кончик хобота слона, всегда раздутый и розовый, словно срезанный мячик из толстой мягкой резины.

— Ну как?

— Это нечестно, — сказал я обвиняюще. — Это хуже, чем связать! А еще и танцевать перед связанным. Голой, конечно. А я думал, ты мой друг.

Она сказала серьезно:

— Я друг, потому и сижу с тобой. И после ванны я тебя не выпущу. Будешь спать здесь. А утром отвезу в офис.

— А твой хозяин… не будет против, что чужой мужик спит в его квартире?

— Не будет, не будет, — сказала она успокаивающе. — Расслабься. В мою личную жизнь никто не лезет. К тому же это моя личная квартира, мог бы запомнить.

Потом, бесцеремонно вытерев полотенцем, как большого пса, она подвела меня к постели и толкнула в спину. Я растянулся, как лягушка, однако ложе настолько шикарное, что так бы и остался лежать поперек, но Алёна очень невежливо пнула в ягодицу, и я перекатился на ту сторону, освобождая половину кровати. Она легла рядом поверх одеяла, некоторое время разминала себе пальцы ног, напрягала мышцы живота и ягодиц, водила кончиками пальцев вокруг глаз, даже надувала щеки и страшно выпячивала губы.