Онлайн книга «Сад чудовищ»
Ах… Дело прояснялось – к вящему неудовольствию Вилли Коля. Он ничуть не удивился, услышав от шефа подробности. – Убийца – чешский еврей. Умалишенный. Почти как Влад Цепеш. Он ведь чех? Или венгр? Или румын? Точно не помню. История у меня всегда хромала. В любом случае подозреваемый задержан. Он признался и уже передан СС. – Хорхер усмехнулся. – Они отвлеклись от важного и секретного оповещения о тревоге, чтобы заняться настоящей полицейской работой. – А сообщник у него был? – спросил Коль. – Или, может, несколько? – Сообщник? Нет, чех действовал один. – Один? Но ведь жандарм из Гатова заключил, что преступников было двое-трое, а то и больше. Фотографии подтверждают его вывод, да и сама логика тоже, учитывая число жертв. – Ох, Вилли, нам, опытным полицейским, известно, что зрительное восприятие порой подводит. А что сказать о молодом жандарме из провинции? Разве он умеет осматривать место преступления? Так или иначе, еврей признался. Дело раскрыто. Убийца на пути в лагерь. – Я хотел бы допросить его. Хорхер замялся, потом растянул губы в улыбке, снова поправив малиновую повязку. – Я попробую это устроить. Только есть вероятность, что он уже в Дахау. – В Дахау? Почему его послали в Мюнхен? Почему не в Ораниенбург? – Наверное, мест нет. Хотя дело-то закрыто, объективных причин допрашивать его нет. Разумеется, того еврея уже нет в живых… – Кроме того, тебе нужно максимально сосредоточиться на убийстве в Дрезденском проулке. Как идет расследование? – Определенный успех есть, – ответил Коль шефу, стараясь не выдать злость и разочарование. – Думаю, через пару дней мы получим ответы на все вопросы. – Замечательно. – Хорхер нахмурился. – На Принц-Альбрехтштрассе суетятся пуще прежнего. Ты в курсе? Новые сигналы тревоги, новые меры безопасности. Даже среди эсэсовцев мобилизация, а я до сих пор не знаю, в чем дело. Ты, случаем, ничего не слышал? – Нет, майн герр. «Бедняга Хорхер! Отчаянно боится, что кто-то осведомлен лучше его». – Скоро я доложу вам об убийстве в Дрезденском проулке, – пообещал Коль. – Хорошо. В убийцах… вырисовывается тот иностранец? Ты вроде бы так говорил. «Нет, это ты так говорил», – подумал Коль, а вслух сказал: – Расследование идет быстро. – Отлично! Вилли, ты посмотри на нас: по воскресеньям работаем. Можешь себе представить? Помнишь, когда мы в последний раз отдыхали вторую половину субботы, а потом еще в воскресенье? – спросил главный инспектор и ушел прочь по тихому коридору. Коль дошагал до порога своего кабинета и заметил на столе пустые места – там прежде лежали заметки и фотографии с места преступления в Гатове. Хорхер их «заархивировал», то есть их постигла участь злосчастного чешского еврея. Материалы по гатовскому делу наверняка сожжены, как судовой манифест «Манхэттена», и хлопьями пепла разносятся по городу пыльным ветром. Коль устало прислонился к дверному косяку и подумал: «Основная черта убийств – необратимость. Украденные деньги возвращаются, синяки и ссадины заживают, сожженные дома отстраиваются, жертвы похищений обнаруживаются измученными, но живыми. А те дети, родители, польские рабочие… их смерть окончательна». Но Вилли Колю твердили, что это не так, что законы вселенной в Германии не действуют. Посему смерть тех детей, родителей и польских рабочих вымарана из памяти, ведь иначе добропорядочные люди не успокоились бы, пока в трагедии не разберутся, погибших не оплачут, а виновных не накажут. Последнее как раз по части Коля. Инспектор повесил шляпу на крючок, тяжело опустился на скрипучий стул и просмотрел свежую почту. Ничего касательно Шумана. С помощью монокля Коль сравнил отпечатки пальцев, которые Янссен снял у Таггерта, с фотографиями найденных на мостовой в Дрезденском проулке. Идентичные! Коль вздохнул с облегчением: значит, он не выпустил убийцу на свободу, ведь Реджинальд Морган пал от руки Таггерта. Хорошо, что Коль сам сравнил отпечатки пальцев. Судя по записке из отдела идентификации, всем экспертам и лаборантам велели оставить текущие дела крипо и быть в полном распоряжении гестапо и СС, как того требовал «изменившийся уровень террористической угрозы». Коль подошел к Янссену и узнал, что помощники коронера до сих пор не забрали тело Таггерта из пансиона. Коль покачал головой и вздохнул. – Что сможем, мы сделаем здесь. Попросите баллистиков проверить испанский пистолет и убедиться, что это действительно орудие убийства. – Есть, майн герр. – Янссен, если специалистов по баллистике также направили искать того русского, проведите тесты самостоятельно. Вы ведь справитесь? – Да, майн герр. Молодой человек ушел, а Коль снова сел за стол и начал составлять список вопросов о Моргане и о таинственном Таггерте, которые он переведет и отправит в посольство США. На порог легла чья-то тень. – Телеграмма, майн герр! – объявил молодой посыльный в сером кителе и протянул ее Колю. – Спасибо! – поблагодарил Коль, думая, что телеграмма от «Юнайтед Стейтс лайн» касательно судового манифеста или от «Мужской одежды Мэнни» с кратким сообщением, что помощи не будет. Инспектор вскрыл конверт. Коль ошибся. Телеграмму прислали из Департамента полиции Нью-Йорка, разумеется на английском, но смысл инспектор понял. ДЕТЕКТИВУ-ИНСПЕКТОРУ В. КОЛЮ УГОЛОВНАЯ ПОЛИЦИЯ АЛЕКСАНДЕРПЛАЦ БЕРЛИН В ОТВЕТ НА ВАШ СЕГОДНЯШНИЙ ЗАПРОС СООБЩАЮ ЧТО ДОСЬЕ П ШУМАНА ЛИКВИДИРОВАНО ТЧК РАССЛЕДОВАНИЕ ДЕЛА В КОТОРОМ ОН ФИГУРИРОВАЛ ПРИОСТАНОВЛЕНО НА НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ СРОК ТЧК ДРУГОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ НЕ РАСПОЛАГАЕМ ТЧК С УВАЖЕНИЕМ КАПИТАН ДЖ О’МЭЙЛИ УПРАВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ НЬЮ-ЙОРКА Коль нахмурился. Он сверился с англо-немецким словарем и уточнил значение отдельных слов. Инспектор перечитал телеграмму несколько раз, и с каждым новым прочтением ему становилось все жарче. Так уголовная полиция занималась Шуманом? В связи с чем? Почему его досье уничтожили, а расследование остановили? Какие выводы позволяет сделать телеграмма? Во-первых, Пол Шуман, возможно, не убивал Реджинальда Моргана, но в Берлин, вероятно, явился с преступными намерениями. Во-вторых, Коль собственноручно выпустил потенциально опасного человека в город. Следовало найти Шумана или хоть информацию о нем, и поскорее. Не дожидаясь возвращения Янссена, Вилли Коль взял панаму, быстро прошагал по темному коридору и спустился по лестнице. Погруженный в свои мысли, он спустился на запрещенный этаж, распахнул дверь и тотчас столкнулся с эсэсовцем. Среди хлопанья «Дехомагов», сортирующих перфокарты, охранник начал: – Майн герр, это закрытая… |