Книга Предшественница, страница 64 – Дж. П. Делейни

Саймон поднимает брови.

– А это – неплохой такой задаток за квартиру.

– Именно. Но мне кажется, что мне нужно вернуть его Эдварду.

– Зачем? Если он решил сделать вам дорогой подарок – его проблема.

– Да, но… – Я не знаю, как объяснить. – Я не хочу, чтобы он думал, будто меня интересует исключительно его стоимость. Но проблема в том, что деньги мне нужны. – И я не хочу, чтобы он презирал меня еще сильнее, думаю я, но вслух этого не говорю.

– То, что для вас это вообще дилемма, уже очень многое о вас говорит, Джейн. Большинство на вашем месте и не задумалось бы. – Саймон улыбается. Напряженности, которую он выказал только что, когда я заговорила об Эдварде, больше нет. Почему он так напрягся? Что он ожидал услышать?

И тут я задумываюсь об одном обстоятельстве – неприметном, но совершенно очевидном.

Если Саймон прав и мое ожерелье – то самое, которое Эдвард дарил Эмме, то на одной из нитей не хватает одной жемчужины. Но я смотрю на него, и мне кажется, что все нити совершенно, идеально симметричны.

Я пробегаю пальцами по верхней нити, быстро считая. Двадцать четыре жемчужины.

На второй нити тоже двадцать четыре жемчужины.

Как и на третьей.

Эдвард не лгал. Все-таки он подарил мне не то ожерелье, которое дарил Эмме. События развивались не так, как описывал Саймон: Эдвард не убивал Эмму, не собирал и не уносил рассыпавшийся жемчуг.

Но это мог сделать Саймон.

Эта мысль вплывает мне в голову, полностью оформившись. Что, если все произошло именно так, как сказал Саймон… только при его, а не Эдварда, участии?

У тебя нет доказательств, говорю я себе.

Но мне вдруг становится куда менее радостно от того, что этот человек проведет здесь ночь.

Я задумываюсь еще об одном обстоятельстве. Пока Саймон здесь, дом функционирует без перебоев. Из кранов течет вода, конфорки работают, даже «Домоправитель» не блокируется. Почему?

Не потому ли, что он каким-то образом все это подстраивал?

Когда я наехала на Тиля, вид у него был смущенный. Но еще и озадаченный. И он сказал что-то о неполадках.

Может быть, ему было неловко оттого, что кто-то посторонний влез в системы Дома один по Фолгейт-стрит, и он это знал?

Может быть, я все это время заблуждалась?

14. Я стараюсь не давать другим знать, что я на самом деле думаю.

Верно ☉ ☉ ☉ ☉ ☉ Неверно

Сейчас: Джейн

– Джейн? Все хорошо? – Саймон смотрит на меня внимательно.

– Да. – Собравшись, я улыбаюсь ему. – Очень мило с вашей стороны было прийти. Только вот сумку можно было не брать. Моя подруга Миа только что написала. Она тут переночует.

– Разве у Миа нет детей? Мужа? – Голос у него озабоченный.

– Да, но…

– Ну вот. Она им нужна. А я здесь. К тому же будет как раньше.

– Раньше? Как это? – спрашиваю я, не понимая.

Он поводит рукой.

– Мы с вами. Здесь, вместе.

– Раньше так не было, Саймон.

Улыбка не сходит с его лица. – Не так уж и давно было. Со мной, во всяком случае.

– Саймон… – Я не знаю, как это сказать. – Я – не Эмма. Я совсем не такая, как она.

– Разумеется, не такая. Во-первых, вы гораздо лучше.

Я беру со стола телефон.

– Что вы делаете? – спрашивает он.

– Мне нужно отнести ожерелье в спальню, – вру я.

– Я отнесу. – Он протягивает руку. – Вы беременны. Вам беречься надо.

– Ну, не настолько беременна. – Тут я вспоминаю еще кое-что. Считается, что на четвертом месяце глоточек алкоголя можно. Откуда он знает, на каком я месяце?

Я начинаю его обходить. Руку он так и держит, но не останавливает меня, когда я не обращаю на нее внимания.

– Осторожнее на лестнице! – кричит он, следя за мной. Я заставляю себя замедлить шаг; реагирую на его предупреждение взмахом руки.

Не считая прихожей, единственное место в доме, где есть дверь, – это чулан. Проскользнув внутрь, я подпираю ее швабрами и метлами.

Первой я звоню Миа. Вызов не может быть установлен.

– Черт, – вслух говорю я. – Твою мать.

Эдвард Монкфорд. Вызов не может быть установлен.

Служба спасения.

Вызов не может быть установлен.

Взглянув на экран, я вижу, что нет сети. Тогда я не без труда выбираюсь на чердак и поднимаю телефон как можно выше. Сети все рано нет.

– Джейн? – зовет снизу Саймон. – Джейн, все в порядке?

– Саймон, уходите, пожалуйста! – кричу я. – Мне нехорошо.

– Очень жаль. Я вызову врача.

– Пожалуйста, не надо. Мне просто нужно отдохнуть.

Я слышу, как его голос приближается к спальне. – Джейн? Вы где? В ванной?

Я не отвечаю.

– Тук-тук… Нет, не в ванной. Мы что, в прятки играем?

Скрипит дверь чулана – он ее толкнул.

– Нашел! – радостно говорит он. – Выходи-ка, малыш.

Сейчас: Джейн

– Я не выйду, – говорю я из-за двери.

– Не глупи. Я так не могу с тобой разговаривать.

– Саймон, уходите. Иначе я вызову полицию.

– Как? У меня прибор, который глушит сигнал мобильника. И вай-фай тоже.

Я не отвечаю. Медленно осознаю, что дела еще хуже, чем я думала. Он все продумал.

– Я хотел одного – быть с тобой, – говорит он. – Но тебе все равно нужен Монкфорд, а не я, да?

– При чем здесь Монкфорд?

– Он тебя недостоин. И ее был недостоин. Но хорошим парням хорошие девушки не достаются, правда? Их уводят козлы вроде Монкфорда.

– Саймон, я поймала сигнал. Я звоню в полицию. – Я поднимаю телефон и быстро говорю: – Полицию, пожалуйста. Дом один по Фолгейт-стрит, в Хендоне. Да. У меня в доме мужчина, он мне угрожает.

– Это не совсем правда, малыш. Я никому не угрожал.

– Пожалуйста, быстрее. Да, пять минут хорошо. Спасибо.

– Очень убедительно. Врать ты умеешь, Джейн. Как, сука, все бабы, которых я встречал. – Он вдруг начинает колотить в дверь ногой. Метлы и швабры гнутся, но выдерживают. От ужаса у меня кружится голова.

– Ничего страшного, Джейн, – говорит он, пыхтя. – Я никуда не спешу. – Я слышу, как он спускается по лестнице. Проходят долгие минуты. До меня доносится запах жареного бекона. Как это ни абсурдно, у меня от него текут слюнки.