Онлайн книга «Охотники парящих островов»
|
– Вам не покинуть город. Обещаю. Каждая… – Не самое подходящее время для обещаний. – Поучи меня! Вонючий Рот снова попытался атаковать. На этот раз стремительно – замешкайся Дарт, сталь бы рассекла его от промежности до грудины. Но он успел отпрянуть – и тут же атаковал в ответ. Меч, точно влитой, лежал в руке, костяная рукоять приятно шершавила пальцы – так привычно и обыденно, будто Дарт всю жизнь только и делал, что пускал его в ход. Не прошло и нескольких секунд, как костяной клинок снова обагрился кровью, а затем еще раз. Меч с грохотом выпал из ослабевших рук Вонючего Рта, с грохотом рядом с ним рухнул и хозяин. Расправиться с кашляющей троицей не составило труда. Двое из них попытались оказать сопротивление, один даже стрелял. Но сильно дезориентированные, они казались пьяными, на ногах стояли нетвердо. В другое время и в другом месте Дарт бы просто оставил их приходить в себя, но слова стражника накрепко засели в голове: «Вам не покинуть город». Никаких свидетелей! Разбежавшиеся посетители не в счет. Третий было бросился бежать, но у самой двери его нагнал кинжал. Обычный вечер превратился в кровавую бойню. Дарт и сам чувствовал себя пьяным. В голове гудело. Он убил. Убил по-настоящему, собственными руками. И за что? Из-за собственной глупости. «Нельзя. Так нельзя. Это неправильно…» Мыслей в голове роилось множество. Даже на подбежавших друзей парень не обратил внимания. Их оклики шли мимо него, стороной. Через полминуты от алхимического дыма осталась лишь сизая пелена и характерный горький запах. И первым, что увидел Дарт, было озадаченное лицо хозяйки – женщины, что проявила к ним гостеприимство и радушие. Со странным выражением она смотрела на трупы, качала головой и что-то бормотала под нос. Потом подошла, подняла из лужи крови миску и принялась энергично тереть ее краем фартука. – Черный ход на кухне, там подпол, а уж оттуда одна дорога. Выйдете около часовни. Поторопитесь, скоро тут будет стража. Она ни разу не подняла взгляд, лишь продолжала собирать посуду и, кое-как обтирая ее, водружала на уцелевший стол. Дарт положил рядом кошелек, что носил весь день под мышкой. – Можем идти, – сказал, спустившись, Колин. Оказывается, пока недоохотник приходил в себя, он уже сбегал наверх и принес все вещи. Дарт все еще плохо соображал, но все же последовал совету хозяйки. Та могла соврать – и в подполе они наткнулись бы на тупик, а потом обнаружили бы, что крышка заперта, и сами они в ловушке, но что-то заставляло верить – именно там путь на свободу. Когда они втроем зашли на кухню, повариха и девчонка-служанка прижались к стене. Дарт без труда отыскал люк, открыл его и первым спустился вниз. Он молчал и благодарил богов за то, что молчат товарищи. Раззадоренная совесть металась в кровавом угаре, билась о внутренности черепа, выжигала мысли. «Нет! Не сейчас». Он будет клясть себя. Обязательно будет. Но потом, когда опасность попасть в тюремные застенки останется позади. Длинный тусклый коридор закончился выкопанными в земле ступенями, которые, в свою очередь, привели к еще одному люку. Откинув его, Дарт почувствовал запах ладана. Он выбрался первым, подал руку Амелии. Колин поднялся последним. – Где живет Рыбий Глаз? Ночь уже вступила в свои права, небо потерялось за тучами – и свет редких факелов едва справлялся со сгустившейся тьмой. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем о происшествии станет известно? Дарт загривком чувствовал, что переполох уже вовсю набирает обороты. Завтра на улицах города будет не протолкнуться от патрулей. – Я покажу, – сказал Колин. Они прошли совсем ничего, меньше, чем Дарту хотелось бы, чтобы успеть хоть немного развеяться, – и оказались около заброшенного домишки. Когда-то домов тут явно было больше, но со временем все они пришли в негодность и развалились. Остался последний – самый стойкий. Его поросшие виноградной лозой стены кренились под тяжестью покосившейся крыши. В грязи оконных стекол барахтались угодившие в западню мухи. И тишина вокруг, ни намека на то, что хибара обитаема. Дарт медленно поднялся на крыльцо, постучал в дверь. Сначала осторожно, а потом сильнее. С каждой секундой промедления его все больше одолевала ярость. Он столько дерьма сожрал, чтобы найти это место, найти этого человека – и не может войти внутрь. Да ради чего все это?! В какой-то момент ему показалось, что за дверью кто-то стоит, но не торопится пускать незваного гостя. – Я Дарт Статгаст, отец сказал, ты все знаешь! – с трудом сдерживая себя, заговорил он. – Открывай, пока я к чертовой матери не разобрал эту халупу по камню. Дверь заскрипела и открылась, выпростав наружу тусклый свет фонаря, который держала в руке тучная неопрятная женщина. Она переложила дымящую трубку из одного уголка рта в другой, распахнула дверь пошире, предлагая войти. Дарт отметил, что выглядит она скорее странной, но никак не сумасшедшей. – А я-то все гадала, когда тебя нелегкая принесет, – сказала женщина. – Рыбий Глаз? – недоверчиво переспросил парень. Она подняла фонарь к лицу так, чтобы осветить перевязь на левом глазу. А потом осветила фонарем самого Дарта. И спросила без интереса: – Во что вы вляпались? – Я убил стражника. И еще троих – не знаю, кто они. Сам виноват – дурак. Миром уладить не удалось. Единственный глаз уставился на Дарта с откровенным пренебрежением. – Весь в отца. Если появился на пороге – жди беды. Пока они размещались в крохотной комнатушке, заваленной всяким хламом, женщина, ругаясь почище портового рабочего, что-то искала в древнем сундуке, который прежде пришлось выкопать из-под спуда пыльных, расползающихся в руках тряпок. – Чего сидишь, поставь воду греть, – не отрываясь от своего занятия, приказала она Амелии, – не хватало мне голову на плаху положить за ваши окровавленные руки. Девчонка сорвалась с места, Колин пошел за ней, бормоча, что таскать тяжести – не женское дело. Дарт воспользовался тем, что остался с женщиной наедине, и задал мучавший его вопрос: – Где этот банк данных, и что там лежит? – Далеко, – ответила Рыбий Глаз. Далеко – и все? Парень тряхнул головой, хотел причесать пятерней растрепанные волосы, но остановился, разглядывая засохшую на пальцах кровь. Все, что он делал в последнее время, все, ради чего совершал то, о чем раньше и помыслить не мог, было вот для этого многозначительного и ничего не значащего «далеко»? Дарт почувствовал, как опустошение смыкает вокруг него свои невидимые челюсти. Тем временем Рыбий Глаз закончила рыться в сундуке, и, повернувшись к гостю, протянула ему сверток ткани. – Это тебе от отца. Понятия не имею, что там. Он хотел, чтобы это было у тебя. Как закончишь – ступай мыться, на заднем дворе бочка. |