Онлайн книга «Нормандская лазурь»
|
– Эх, надо было у того жулика лопату отобрать, – вздохнул Женька. – Ребят, ну какая лопата... – Хорошая, Никита, и желательно в количестве две штуки. – А меня вы почему вычеркиваете? – возмутилась Ольга. – Как будто мы с вами никогда картошку на Никиткиной дачке не копали. – Картошка, – мечтательно протянул Женька, – жуки колорадские... Вот найдем клад, и купим виллу в Довиле, и никакой вам картошки и жуков. – Это, брат, как-то... не по-советски, – заметил Никита, и тут все не выдержали и захохотали наконец. Лирическое настроение отступило. – Надо, чтобы грядочки так рядочками, томаты на зиму закатывать, огурчики солить. Эти, в Довиле, небось и не знают, что такое настоящие соленые огурчики! – Тетя Таня мне обещала к зиме дать по банке – огурчиков там, грибочков... – Тетя Таня даст, конечно... по банке. – Никита протянул руку и почесал Ольгу за ушком так естественно, как будто каждый день это проделывал. – И Ольке даст. А Олька привезет огурцы в Довиль и станет ими угощать Вуди Аллена. – Вуди Аллена еще можно, – задумчиво сказала Ольга. – Он поймет и снимет очередной шедевр, который оценят не все современники. А вот Спилбергу я бы огурцов не решилась предложить. Не знаю, что бы с ними умудрился сделать Спилберг... – Исторический фильм. «Месть соленых огурцов». И в конце такой вопль: «Свобода-а-а-а!» – как Мел Гибсон кричал. – Или «Соленые огурцы возвращаются»! – Женечка, это фильм ужасов! Они смеялись до тех пор, пока Ольга не увидела указатель. – Никит, через километр поворот. Шато Беллено. – Вот вам и замок. – Малиновский еще сбавил скорость, чтоб не пропустить съезд. – Развалины, наверное, – предположил Женька, – а по ним бродят призраки. – Не думаю. Тут, как правило, все содержится в идеальном порядке. Это вам не ветшающие русские поместья... Никита повернул, и «Пассат» медленно ехал по дороге, а Ольга высматривала указатели. Но долго угадывать не пришлось – дорога повернула и привела к гостеприимно распахнутым воротам. – Вот вам и развалины с привидениями, – присвистнул Женька. За воротами лежал обширный двор, усыпанный, в местных традициях, мелким гравием; дорога вела к основному зданию, трехэтажному, серокаменному, с двумя башенками по краям. В башенках кокетливо поблескивали под закатным светом крохотные окошки. На тумбе посреди круглой дворовой клумбы призывно изгибалась русалка с бирюзовым хвостом, охраняемая двумя пирамидальными кипарисами; на воротных столбах с удобством расположились небольшие каменные львы. Это было похоже на загородное жилище какого-нибудь аристократа, чем, наверное, и являлось когда-то. Никита въехал во двор, благо никто не пытался остановить незваных посетителей, и припарковался рядом с крохотным, похожим на помидор черри автомобильчиком пронзительно-красного цвета. Под сенью раскидистого ливанского кедра стояло еще несколько разнокалиберных машин. У основного здания Ольга увидела парочку пальм. В замке светилось несколько окон. – Похоже, он жилой. – И еще на отель похоже, – сказал Никита. – Ну что, кладоискатели? Пойдем осмотримся? – А думаешь, можно? – А кто нас остановит? Они вышли из машины, Женька на всякий случай захватил с собой рюкзак, где по-прежнему лежали распечатки, а Ольга, поддавшись порыву, вытащила из багажника спасенный чемоданчик. Ей казалось, что будет справедливо взять его с собой. – Ну что, могли немцы в таком месте закопать сокровища? – спросил Никита непонятно у кого. Ответил ему Женька: – Думаю, могли. И думаю, что не успели вывезти, и здесь Шефер Левассёру не соврал. Наверняка путь, о котором рассказал умирающий, был гораздо проще, чем в изложении дядюшки Луи. Наверное, старик не хотел, чтоб сокровища достались дитятке просто так... Малиновский сунул руки в карманы джинсов. – Вопрос с племянником, кстати, пока остается невыясненным, – сказал он. – Куда он делся? – Если мы что-то найдем, это будет громкая история, – заметила Ольга. – Тогда все родственники сразу отыщутся. – Если найдем. – Не знаю, Никит... Мы ведь сюда все-таки приехали. – Ладно, – сказал Малиновский, – давайте прогуляемся. Есть тут сокровище или нет, все равно место очень хорошее, думала Ольга. Оставили ли отступающие немцы картины и посуду в подполе или под ближайшим дубом, или же все это выдумка эксцентричного дядюшки – неважно. Главное, что дорога привела в уголок, о котором сразу понятно: вот здесь хочется подольше побыть. Солнце опустилось достаточно низко, и от деревьев тянулись длинные тени. Где-то журчала вода – фонтан или ручеек, сильно пахло цветами, в кустах возились птицы, откуда-то долетал заливистый женский смех. – Сюда ведь тоже десантники высадились, – заговорил Никита, – они везде высаживались. Представляете, сидят немцы, вдруг с неба падают союзники... Куда бы вы сокровище запихали? В подвал – не вариант, замуровывать долго... – В пещеру какую-нибудь или в грот, – предположила Ольга. – Или в незаметную беседку... – Понятно. Сад, кажется, там. – Никита указал направление. Они обошли здание сбоку и остановились, глядя на простирающиеся перед ними сады. – Ого, – сказала Ольга восхищенно, – это сколько же копать?! – Думаю, тут до нас перекопали. Нельзя так ухаживать за садом и не копать, – мрачно заметил Женька. – Ну почему? – Ольга не теряла оптимизма. – Вот смотрите, какая прекрасная здоровенная ель! А вдруг клад спрятан у нее под корнями? Все подошли поближе и серьезно посмотрели на дерево, после чего сообща признали ее достойной представительницей семейства сосновых, отдела хвойных. – Без лопаты все равно не справиться, – вздохнул Женька. Никита открыл было рот, чтобы ответить, но тут до них долетел веселый возглас: – Mon Dieu! C’est ma valise! [15] Трое путешественников синхронно обернулись. От дома быстрым шагом шла невысокая худенькая женщина лет двадцати пяти – двадцати семи, с короткими вьющимися, черными, как смоль, кудрями. На ней была развевающаяся юбка в легкомысленный цветочек, простой хлопковый топ и босоножки без каблука; на шее тонко поблескивала серебряная цепочка с бриллиантовой слезой. Подойдя ближе, незнакомка уперла руки в бока и повторила: – C’est ma valise! Comment vous l’avez eu? Vous l’avez trouvé où?.. [16] |