Онлайн книга «Большая книга искателей приключений»
|
Буханкин обитал в ней. Видимо, биополе родственников воздействовало на него пагубно. – Странно, – сказала Тоска по поводу избушки. – Окон нет. Почему, как думаешь? – Все просто, – ответил я. – Буханкин опасается. – Чего он опасается? – Ну как чего? Что Мегатропер – император планеты Зюйст, подмявший под себя большую часть обитаемой Галактики, просканирует его мозг ментальным триггером. Поэтому окон и дверей нет. Не удивлюсь, если он еще и стены фольгой облепил… Все это я сказал нарочито серьезно. И так же серьезно – я даже не понял, поверила она или нет – Тоска спросила: – Зачем? – Что – зачем? – не понял я. – Зачем ему сканировать мозг Буханкина ментальным триггером? Неужели в нем что-то есть? В мозгу, я имею в виду. – Вот ты его об этом и спроси, – сказал я. И дернул за проволоку. Внутри безоконного строения бамкнул колокол. – И что? – спросила Тоска. – Ждем-с, – ответил я. Ждать пришлось недолго, через минуту в потолке строения откинулся люк. – Лестница сбоку, – послышался негостеприимный голос. – Влезайте… Я отыскал лестницу, приставил к избушке. По лестницам джентльмены поднимаются первыми – этикет-с, поэтому я первым и полез. – А зачем нужна фольга? – продолжала любознательничать Тоска. Я запрыгнул на крышу, протянул Тоске руку. – Милый друг, – сказал я проникновенно, – сколько раз говорил тебе, что надо читать преимущественно познавательную литературу. На крайний случай фантастику. А ты читаешь только про поцелуи, про принцев да про кронпринцев… – Не жлобствуй, Куропяткин, а? К тому же про принцев я не читаю уже давно… – А если не жлобствовать, то каждый уважающий себя спирит и уфолог знает, что фольга не пропускает торсионное излучение [3]. Лепи фольгу на стену – и никакой Мегатропер твой мозг не просканирует. – Какое еще излучение? – Хорош болтать, детективы, – буркнул снизу Буханкин, – залезайте уж. Я спустился в буханкинскую берлогу, помог спуститься Тоске. Мы огляделись. – Ого, – сказала Тоска. – Тут целая резиденция… Я улыбнулся и похлопал по стене. Я оказался прав. Изнутри стены хибары были довольно неаккуратно оклеены фольгой. Так что казалось, будто ты находишься не в жилище человека, а внутри лимонадной банки. И пахло у Буханкина тоже так, по-лимонадному как-то. Первая вещь, что бросилась мне в глаза после фольги, – широко известный по широко известному же сериалу плакат: накренившееся НЛО над лесом и надпись, уверяющая, что надо только верить, а все остальное срастется. Редкий плакат, но у предводителя «Русского Розуэлла» такой плакат должен наличествовать. – Ну, Буханкин, – я плюхнулся на койку, – проведи экскурсию, однако… – Я думал, вы по делу… – Это и есть по делу, – соврал я. – Нам очень важно составить твой психологический портрет. – Зачем? – насторожился Буханкин. – Затем, чтобы определить… Я не знал, что определить. Выручила Тоска, молодчина: – Чтобы определить степень твоей виктимологической конвергентности. Не знаю, что такое «виктимологическая конвергентность», но Буханкина это объяснение удовлетворило. И он провел краткую экскурсию по своему жилищу. Мы внимали. Кроме американского полиграфического раритета, в обиталище Буханкина имелось много интересных вещей. Имелся метеорит, купленный Буханкиным на последние деньги на одном из интернет-аукционов. Метеорит был похож на обычный ноздреватый булыжник, но Буханкин уверил, что это не просто булыжник, а часть взорвавшейся звезды из созвездия Лисички. Имелся (тоже купленный на последние деньги) сертификат на восемь акров поверхности планеты Меркурий. – Меркурий ближе всех к Солнцу, – пояснил Буханкин. – Там гигантские залежи гелия-3. Одной чайной ложкой гелия-3 можно весь год отапливать наш город. Имелся автограф Рея Брэдбери. Его, правда, Буханкин не показал, заявив, что автограф для него слишком ценная ценность и хранится в особом месте. Показывать же кому попало он его не намерен. Об обширной коллекции специализированной уфологической литературы, видеозаписей с достоверными съемками летающих тарелок и свидетельствами очевидцев, специальных дисков с фантастическими фильмами и говорить нечего. Их было в избытке. Была картотека, в которую Буханкин скрупулезно заносил все необычные явления, случавшиеся в нашей области и в областях сопредельных. Был прибор, позволяющий детектировать пришельцев в заданном объеме пространства. Больше всего прибор был похож на вантуз с лампочкой. – Если лампочка загорается – то вы пришелец, – объявил Буханкин. Навел этот вантуз сначала на меня, затем на Тоску, лампочка не загорелась, мы оказались самыми кондовыми землянами. Буханкин был разочарован, впрочем, не очень. Самое почетное место в этой кунсткамере занимало свидетельство РАН об открытии Буханкиным клеща и присвоении этому клещу имени открывателя. Да, еще был аквариум. С давешним аксолотлем. Аксолотль лениво перебирал своими мерзкими лапками и пучил глаза. Буханкин устроился в кресле под дипломом, закинул ногу на ногу и с чувством объявил: – Давно хотел тебе сказать, Куропяткин, – ты профанатор и мракобес! Твои методы отдают серой! Тоска хмыкнула в кулак. – И нечего хихикать. – Буханкин был совершенно серьезен. – Ничего смешного. Я собрал тут кое-что… Буханкин наклонился и извлек из тумбочки папку подозрительного желтого цвета. На обложке папки красовался черный мультяшный кит. – Тут все про вас, дорогие мои. Кто владеет информацией, тот владеет миром. Итак, в две тысячи… не будем называть конкретных дат, в две тысячи таком-то году вы организовали псевдоагентство «КиТ», что, видимо, означает Куропяткин и Тоска? Остроумно, весьма остроумно. Только лучше бы вам назвать ваше бюро не «КиТ», а «ТиК». Тик! Буханкин мелко задрожал и перекосил физиономию как бы в тике. Тоска фыркнула и скосилась на меня. Я пожал плечами. Подумаешь! Стереотипы мышления. – И за время своей деятельности вы много чего наворочали! – рассказывал Буханкин. – Масштаб вашей черной практики грандиозен! И большая часть ваших приключений мне известна… – Послушай, ты, контактер вшивый, – сказал я. – Избавь нас от своей паранойи! Иначе ты меня разозлишь. И я тебя в Интернет вставлю! И еще по морде! |