Онлайн книга «Большая книга летних приключений»
|
Тоска ждала меня внизу. В зеркальце смотрелась, прихорашивалась. Тоже мне... – Где америкосы-то? – спросил я. Оказалось, что американцы приехали в ее школу. Мы с Тоской в разных школах учимся, к счастью. Ее школа недалеко, в общем-то, так что мы туда пешком отправились, ногами. Метров за пятьсот до школы Тоска тормознулась, снова достала зеркальце, вынула из сумочки косметичку и давай подправлять штукатурку! Мне даже стыдно за нее стало. Умная девушка, а мается всякой ерундой. Ну, да ее дело... Вот за это я, кстати, америкосов и не люблю. Приедет какой-нибудь Джон Смит, а у нас перед ним все на задних лапках подпрыгивают. Противно. – И чего они к нам пожаловали? – поинтересовался я. – Гуманитарную помощь распространять или учить, как правильно жить? – С культурной миссией, – ответила Тоска. – Ну, тогда понятно, – покивал я. – Культуре нас учить будут. С культурой у нас просто беда, вся рассыпалась... – Да нет, они будут нас знакомить с жизнью американской глубинки. Они хотят показать, что люди во всем мире, ну, простые люди имеются в виду, живут одинаково. Одинаковые заботы, одинаковые интересы... Я перебил: – То есть главный лозунг у них – «Дыра – она и в Америке дыра»? Тоска вздохнула. – Куропяткин, – сказала она, – пообещай мне, что ты будешь хорошим, а? Не будешь задираться, не будешь истории всякие рассказывать? – Ну, разве что парочку, – успокоил я. – Ну, ладно, пойдем. Я на тебя надеюсь. Тоска схватила меня за руку и поволокла в сторону школы. Школа № 18 была украшена, как к Новому году. Какие-то шарики, гирлянды, прочая чушь, будто не какие-то сопляки из Оклахомы к нам пожаловали, а сам папа римский. По случаю визита был открыт парадный вход, над дверями краснела красивая в старом советском стиле растяжка. Welcome to the Russia – Ну, вот, – указал я пальцем. – Вот оно, идолопоклонничество перед Западом. К тому же с ошибками. Я достал ключной брелок, включил лазерную указку и ткнул в «the Russia». – Я в америкосском языке слаб, но даже я знаю, что «тхе» тут совсем не нужно. Вы что, кинов не видали совсем? У Тоски дернулся нос. – Эх вы, серость, даже прогнуться как следует не умеете... Тоска свирепо промолчала. Мы вошли в прохладный вестибюль и сразу увидели американца. «Живого американца», как выразилась бы Тоска. Вообще-то он мало чем отличался от наших, ну, в смысле, по одежке. Какие-то широкие, рэперские штаны, совершенно советские кеды, на тушке то ли свитер, то ли балахон с капюшоном. Если бы не рожица, я бы его ни в жизнь за американца не принял. Короче, одежда была, как у всех, интернациональная, а рожица была американская. Слишком беззаботная. У наших не такие, наши всегда чем-то обеспокоены, всегда ждут удара, напряжены, ну, или сами собираются кому-нибудь в глотку вцепиться, всегда готовы, одним словом, вступить в борьбу за существование. Нет в них легкости, уже с детства какие-то ходячие пособия к теории Дарвина. Я вот думаю, что случись у нас, не дай бог, война с Америкой, так мы их голыми руками порвем. Американец медленно шагал нам навстречу. Других иностранцев видно не было, да и вообще никого видно не было. Тоска американца тоже опознала. – Это он! – позорно громко прошептала Тоска. Будто Гагарина тут увидала, честное слово. Американец нас, кстати, тоже заметил, остановился, подумал, как-то огляделся и направился к нам. Тоска завибрировала. Янки приблизился на расстояние рукопожатия, блеснул своей ортодонтией и сказал: – Здравствуйте! Хорошо так сказал, понятно. Ну, с акцентом этим со своим, будто рот кашей забит, но понятно. – Здравствуйте, – улыбнулась Тоска. – Привет, – буркнул я. – Хороший сегодня денек, – выдал америкос. «Харошьи сьегодьниа дэньёк» – примерно так это звучало. В общем, ничего, нормально спикает. То есть говорит. – Да, – согласилась Тоска, – погода просто отличная. И давление в норме. Совсем подруга озверела, подумал я. При чем тут давление? – Да, – закивал янки, – давление совсем не давит... Ну просто светская беседа о погоде на каком-нибудь торжественном приеме. – А как вас зовут? – спросила эта дура, хотя парень был нашего возраста, можно было и на «ты». – Я Питер, – ответил американец. Нет, по-нашему он болтал вполне. Петя. – А я Антонина, – Тоска протянула руку. – Энтони из ми... Питер руку Тоски пожал. Дружба народов прямо, встреча на Эльбе... Американец повернулся ко мне. – Феликс, – представился я. – О! – Питер округлил глаза. – Феликс! Феликс Юсупов! Моя прабабушка знала Феликса Юсупова [18]! – Да что ты говоришь! – воскликнула Тоска. Ну все, погрустнел я. Его прабабушка знала Феликса Юсупова. И сам он, наверное, тоже, князь. Рюрикович. Во всяком случае, аристократ. Сейчас Тоска упадет в обморок от восторга, девчонки всегда мечтают об аристократах. Но она не успела упасть в обморок, так как со второго этажа послышался шум, и по лестнице стал спускаться народ. Народу было много, и дети, и взрослые нас окружили, начались какая-то болтовня и галдеж, болтали по-русски, по-английски, по-русско-английски, кто-то вставлял немецкие фразы. Дружба народов продолжалась и усугублялась. Тоску и этого Питера как-то отнесло к стене, а я стоял как дурак посередине вестибюля. Вдруг ко мне подошла невысокая толстенькая девушка. Взяла меня за руку и сказала, что ее зовут Мэри, это я, во всяком случае, понял. Она еще принялась что-то тараторить, но я уже ничего не понимал, только кивал невпопад. Девочка была не очень красивая, какая-то бесцветная. На шее у нее болтались тяжелые серебряные то ли бусы, то ли четки, что-то с орнаментом, кажется, в индейском стиле – самая примечательная деталь во всем образе. Впрочем, выражение лица у нее было добрым и каким-то беззащитным. Я хотел ей сказать какую-нибудь гадость, гадости по-английски у нас сейчас все знают, но не сказал. Из-за доброго лица. В момент, когда она решила сделать передышку, я тоже представился и тоже улыбнулся. Опять же на своем более чем скромном аглицком. – Фил Икс! – жизнерадостно воскликнула Мэри. – Фил Икс, лайк Икс Мэн! Мэри сунула руку в карман и достала из него губную гармошку. |