Онлайн книга «Большая книга летних приключений»
|
В углу комнаты аквариум. Небольшой, круглый. В нем... Я пригляделся. Нет, всего лишь петушок, бойцовая рыбка. – Располагайтесь, – предложил Жмуркин широким жестом. Питер и Тоска робко пристроились на тахте, я сел прямо на пол. – Как там в Америке, Питер? – великосветски осведомился Жмуркин. – Гильдия сценаристов опять бастовать не собирается? – Я... я не знаю... – Я бы на их месте бастовал, – выдал Жмуркин. – Нам, простым труженикам кино, почти ничего не платят. В то время как транснациональные корпорации наживаются на идеях... – Послушай, – вежливо перебил я, – у нас тут кое-какие осложнения. Ты не мог бы нам посодействовать? – Всегда готов посодействовать друзьям, – улыбнулся Жмуркин. – Укрепление дружбы между народами – одна из первоочередных задач, это и президент сказал. Ну, в послании Федеральному Собранию. Чем, как говорится, смогу. Я вкратце изложил ему суть нашей проблемы, и Жмуркин, разумеется, согласился. Особенно после того, как выяснил, что помощь нужна племяннице конгрессмена. – Вы обратились к тому, к кому нужно, – сказал он. – И мне нравится ваш план! Чрезвычайно удачный план! Я войду в образ глухонемого американца, поклонника Пресли, для настоящего актера это раз плюнуть! Глаза его блеснули неприятным буханковским огнем, но Жмуркин тут же взял себя в руки. – У меня есть кое-какие идеи, – сказал я, – такие, небольшие. Ты, Жмуркин, должен понимать... – Без проблем, – отозвался Жмуркин. – Я чужд условностей. Кого мне придется изображать? Годзиллу? Бэтмена? – Белоснежку, – съехидничала Тоска. – Элвиса, – сказал я. – Ты должен сыграть Элвиса, никакой Белоснежки. – Без проблем. – Глухонемого, – добавил я. – Как? – Жмуркин, кажется, даже не очень удивился. – Разве Элвис был глухонемой? – Так нужно для дела, – объяснил я. – Без проблем. Для дела так для дела. – Но... Я хотел сказать, что это будет довольно сложно – грим, костюм, но Жмуркин опередил меня: – Подождите меня немного, я сейчас, – и Жмуркин исчез. Тоска поглядела на меня вопросительно. – У вас интересные друзья, – сказал Питер. – Такие... – Да уж, – согласился я. – Друзья у нас очень интересные... – Вообще, Россия интересная страна, я никогда такой не видел. Тут все такие... Необычные. – Необычных у нас хоть отбавляй, – хихикнула Тоска. – Побольше бы обычных... – Это как на карнавале в Рио... Дверь в комнату отворилась, и появился Элвис. Элвис. Это был настоящий Элвис. Ну, так мне показалось сначала. Черные очки, костюм с железными блестящими штуками, названия которых я не знал, но которые смотрелись весьма рок-н-рольно. Или рокабильно, в тонкостях я не был силен. На ногах такие специальные туфли-казаки и, что самое удивительное – кок. Композицию завершал настоящий кок. Набриолиненный, блестящий, красивый. Видимо, парик. Интересно, откуда он все это взял? – Маскарад, – пояснил Жмуркин. – Меня преследует маскарад. Куда я ни устраиваюсь на работу, там немедленно случается маскарад. Или корпоратив беспредельный. А вслед за маскарадом всегда следует санобработка, и весь этот маскарад перемещается ко мне домой. Короче, я везунчик... Может, это судьба? – Ну да... – сказал я. – Судьба... Это меня тоже позабавило. Ну, совпадение с костюмом. В очередной раз мир повернулся, подвластный непонятному алгоритму. И на этот раз он повернулся в сторону Элвиса. Всеми глазами. К этому надо относиться спокойно. – Точно! – Жмуркин кивнул. – Это знак! В этот момент в одну точку сойдутся все силовые линии... Еще один Буханкин. – Жмуркин, – сказал я, – ты талант, конечно... Но нам пора спешить. А Снежок... – Снежок сейчас гуляет, – сообщил Жмуркин. – Собака у тебя сама гуляет? – удивился Питер. – Конечно. Идемте. Мы вышли из квартиры. Из боярышниковых кустов возле дома показался Элвис. Тьфу, то есть не Элвис, Снежок. Снежок... Ну, короче, кавказская овчарка с шерстью белого цвета. То ли альбинос, то ли еще чего. Славный пес. На самом деле славный. Умный, добрый, верный. Если бы я сам хотел завести собаку, то я завел бы себе такого же. – Послушайте, – сказала Тоска. – Ну Жмуркин – понятно, глухонемой элвисоман. А его собака? Под каким предлогом мы протащим в оплот любви к Элвису эту лохматенцию? Это был серьезный аргумент. – Это не лохматенция, – сказал Жмуркин. – Это большой поклонник Элвиса. Вот смотрите. И Жмуркин запел неприятным голосом: – Лав ми тэндер, лав ми свит, невер лет ми гоу... Снежок дернулся и тут же завыл, стараясь попадать в тон со Жмуркиным. Жмуркин еще немного попел, а Снежок еще немного повыл. – Он тоже любит Элвиса, – сообщил Жмуркин. – И вообще, Элвис живет в нас, в своих поклонниках. Сейчас мы нанесем несколько важных штрихов, и всем станет окончательно ясно, что мы – настоящие ценители творчества великого музыканта. Жмуркин достал из кармана расческу и тюбик с краской. – Несколько штрихов, – пояснил он. Жмуркин быстренько причесал шерсть на голове пса и состряпал подобие челки, затем выкрасил ее в черный цвет. После чего достал из кармана печенье и щелкнул языком. Со Снежком случилось немедленное и обильное слюноотделение. Жмуркин небрезгливо набрал слюны и втер ее в шерсть. Видимо, в качестве закрепителя. Затем водрузил на собачью морду черные очки. Снежок терпеливо перенес все эти манипуляции, нет, все-таки отличный пес. Я осторожно поглядел на Питера. Тот стоял с раскрытым ртом. А пусть, подумал я. Пусть посмотрит, как мы тут развлекаемся, какие мы неформальные ребята. – Ну, все, – сказал Жмуркин. – Как вам эффект? Эффект был поразительным – могучая кавказская овчарка стала похожа на Гитлера. – На Гитлера похож, – сказала Тоска. – Знаешь, так нас и побить могут. – Действительно... – задумчиво сказал Жмуркин. – Хотя... Хотя все зависит от точки зрения. Он поднял челку, зафиксировал ее слюнями уже в вертикальном положении. – Вот это да... У Жмуркина был талант. Наверное, он на самом деле рано или поздно станет режиссером – Снежок из Гитлера перевоплотился в короля рок-н-ролла. Даже Тоска оценила. – Да, – сказала она. – Впечатляет... – Я – перфекционист, – пояснил Жмуркин. – Люблю доводить все до совершенства. |