Онлайн книга «Милые Крошки»
|
Бой продолжался. Всю вторую часть раунда Шнифер утирал рот и кружил по рингу, а Митч упорно гонялся за ним. Потом Шнифер придумал нырять под канат, видимо, надеясь, что Митч погонится за ним и споткнется. Теперь зашикали строители. Укусы Шнифера сказывались: Митч потерял скорость, но не совсем. Вжжик — пролетел его могучий кулак Он пролетел так близко от лица Шнифера, что ветер исказил его черты, и Шнифер споткнулся. Снова в него полетел кулак… «БОМ» — ударил гонг. Шнифер припал к брезенту, и кулак пролетел мимо. — Хе-хе, — сказали две сотни грабителей. Шнифер отполз в свой угол. Взял бутылку с водой. Маргаритка застыла в ужасе. Шнифер прополоскал рот и выплюнул. Маргаритка перевела дух. Шнифер снова отпил. — Ох, — сказала Маргаритка. Шнифер проглотил. Рот у Маргаритки открылся, и она забыла дышать. * * * — Кость ноги пришита к кости попки, — напевала Примула. Игла её мелькала, как пропеллер. — Другая пришита к… кхе-кхе. Даже у такою благородного медведя, как Королевский Михаил, не было настоящих костей, так что песня получалась довольно глупая, а Примула глупостей не терпела, даже в песнях. Прикусив нижнюю губу, она пришила вторую ногу. Пришила Королевский Зад к пузу. Пришила передние лапы к торсу. Ремонт был проделан с фантастической точностью и неимоверной быстротой, которую Примула выработала, пришивая за спиной у нянь их юбки к занавескам в детской. Через две с половиной минуты Королевский Михаил был собран полностью, за исключением головы: коренастый бурый медведь, траченный молью и кисло пованивающий старыми королевскими слюнками. Примула побежала к железным трапам, спускавшимся в масляное нутро судна. — Кассиан! — крикнула она. — КАССИАН! Но Кассиан был в другом месте и занимался другим делом. * * * Сперва Особая Вода Примулы как будто взбодрила Шнифера. Он пару раз отжался от пола и поплясал на канате. Но Маргаритка знала: рано или поздно белена, тухлые яйца, рыбьи пузыри, речная пена и мозги улитки произведут своё кошмарное действие. Ровно через шестьдесят секунд бой примет нехороший оборот. И ничего нельзя было с этим поделать. — Третий раунд! — крикнул Суперинтендант Стулле. «БОМ» — ударил гонг. Единоборцы вскочили со стульев и устремились навстречу друг другу. * * * Маргаритка видела, что смесь явно действует на Шнифера, но, кажется, не совсем так, как задумала Примула. Шнифер уверенно скакал по рингу. И уже не скалил зубы. Взгляд его был прикован к квадратному щетинистому подбородку Митча. И глаза горели жутковатым пламенем. Толпа почувствовала: запахло чем-то новеньким, — и ей это понравилось. «Врежь ему!» — неслось со всех сторон. На мгновение Шнифер застыл. Потом подпрыгнул и вскочил на красный бархатный канат. Канат натянулся под тяжестью его ботинок, как тетива катапульты. И выбросил Шнифера Брякнулла в воздух, кулаками вперед, прямо на Митча. Маргаритка мельком увидела маленькое личико Шнифера: глаза его были закрыты, на губах застыла блаженная улыбка. Летя к противнику, чтобы послать его в нокаут, Шнифер крепко спал. Спал он или нет, всё произошло чрезвычайно быстро. Митч-Кирпич стоял с разинутым ртом. Когда перчатки Шнифера врезались в его подбородок, зубы с лязгом сомкнулись. Митч упал навзничь, едва успев понаблюдать за разноцветными искрами, вылетевшими из его глаз. Шнифер приземлился рядом, повернулся на бок и мирно захрапел. Тут внимание Маргаритки привлекло какое-то движение наверху, возле корабельных часов. Она задрала голову и увидела фигурку, похоже, с канистрой бензина в руках: некто низенький, с чёрной шевелюрой и в замасленном комбинезоне. Кассиан! Публика бесновалась. Суперинтендант Стулле скреб подбородок. Взаимный нокаут был против правил, а Стулле никогда не нарушал правила — если, конечно, ему за это не заплатили. Веки у Митча затрепетали. Со стоном он поднялся на одно колено. На лбу у Суперинтенданта Стулле выступил пот облегчения. Митч-Кирпич встал и прислонился к канату. — РАЗ! — выкрикнул Суперинтендант Стулле. * * * В вышине, примостившись среди часовых шестерёнок, Кассиан выливал остатки чёрной липкой жидкости на гигантскую спираль и балансир часов. Там, где жидкость касалась металлических поверхностей, она растягивалась липкими жгутами, совсем как жвачка или тянучка (и то и другое входило в её состав). Смесь растекалась по механизму, и он отвечал на это жутким противным скрежетом. Если бы вы присмотрелись внимательнее, вам бы показалось, что шестерни начали вращаться медленнее. И вы не ошиблись бы. Кассиан бросил опустевшую канистру в механизм и съехал по оттяжке дымовой трубы к люку, в глубине которого таинственно чернело нутро судна. Дел было много, а времени в обрез. * * * Примула шагала по машинному отделению, крепко прижимая Королевского Михаила к своему розовому платьицу. Сегодня в машинном было жарче обычного, больше пара, громче перестук механизмов, раскатистей металлический лязг. Примула прижала к себе Михаила ещё крепче — даже без головы это был ласковый мишка. На кухне она чувствовала себя как дома. В машинном отделении немного робела. Но сейчас было не до страхов. Она остановилась перед дверью кабины управления и передней правой лапой Королевского Михаила нажала кнопку. Изнутри раздался крик: — НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! — И в расчищенных кружочках на стекле появились два вращающихся карих глаза. Примула показала Медведя. Секундное затишье — если можно говорить о затишье в машинном отделении — потом истошный вопль изнутри: — ДА-А-А-А-А! — Затем звяканье пяти снимаемых цепочек и скрежет десятка отпираемых замков. В дверях стоял Старшой, мотая подбородком, готовясь произнести какую-то неслыханную глупость. Примула его опередила. — Слушайте, принц, — сказала она. — Эго ваш Медведь, но даже вам должно быть понятно, что у него непорядок с головой. Не стану врать, мы украли части, которых у нас не было. Но это, конечно, ваш Медведь, и всегда был вашим, так что, на мой взгляд, вся эта петрушка с Состязанием — чушь собачачья. Если хотите быть глупым, корчить из себя благородного и короля, я отнесу его назад. А могу сшить его моей проворной иглой, и он будет как новенький. И забудем всю эту дребедень с Состязанием, и вы сможете сделать то, чего хочет Кассиан. Идёт? Старшой шевелил пальцами, разрываясь между любовью и долгом. — Так хорошо пахнет, — бормотал он. — Прафила есть прафила, но украден он у меня рефолюционерами, педняга, пез голофы. ПРИ АФАРИИ РАЗПИТЬ СТЕКЛО! — Он схватил молоток и с размаху разбил стеклянный ящик, где помещалась голова Королевского Михаила в позолоченной железной короне. |