Онлайн книга «Сказки чужого дома»
Водитель, бросив через плечо тревожный взгляд, открыл дверцу и начал подниматься на ноги. Ева огромным усилием подавила желание вцепиться в край его незаправленной зеленой рубашки и удержать. Тощий сутуловатый человек представлялся ей сейчас последним, кто мог защитить ее от незнакомца с дикими горящими глазами, страшным рычащим голосом и знаком Син' из красного металла на шее. Казалось, он хочет сожрать ее живьем. С костями. Немедленно. – Помни, приятель, я не занимаюсь ничем противозаконным. И моя Хлоя… – Тоже, – мягко и сипловато пропел динамик машины. Ева окончательно убедилась: вещь живая. – Иди-иди… – процедил сквозь зубы незнакомец. Водитель вышел. Стало так тихо, что Ева услышала собственное дыхание и более шумное дыхание незнакомца. Но он хотя бы уже перестал лихорадочно принюхиваться. Теперь, повернув голову, он смотрел в упор. Она набиралась смелости – открыть рот, спросить наконец, что же ему нужно, или в крайнем случае громко завизжать. Но не успела. Юноша подался вперед и схватил ее за ворот. – Это же ты! Я уверен был, ты! Мы спасли тебя на свою голову, и ты нас предала! Я знал, почему ты напялила их форму, ты же мечтала об этом, тварь, и… Он ее встряхнул, да так сильно, что голова девочки запрокинулась. Ева взвизгнула от боли в шее, уперлась в широкие плечи юноши и принялась отпихиваться: – Пустите! Кто вы… что… – Парень, пусти ее, или я закатаю тебя в свое сиденье. Поверь, я смогу, – проворковал женский голос из нутра машины. Почти мгновенно Ева ощутила: спинка под лопатками нагревается и становится мягкой, подвижной, начинает напоминать вязкий густой клей. Клей попал к незнакомцу за воротник, принимая форму цепких рук. Юноша глухо зарычал, дернулся и неохотно выпустил Еву. – Вот же чокнутая… механическая самка! Ева отползла подальше и забилась в угол. Она даже не пыталась дернуть дверь, хотя Хлоя наверняка бы ее выпустила. Девочка не могла этого объяснить – ведь лучше бы ей уже улепетывать без оглядки, пользуясь шансом, но… Теперь она хотела послушать. Понять. И, сжавшись от страха, ждала. Незнакомец скинул капюшон, открывая лицо, и еще раз окинул Еву тяжелым взглядом. Затем он повел носом, будто окончательно в чем-то убеждаясь, поскреб переносицу когтями и пробормотал: – Не может быть… Он потер виски. Его вид перестал быть таким угрожающим, взгляд уже не казался диким, теперь его скорее можно было назвать растерянным. Будто его самого только что ударили и он вообще не может понять, что происходит. – Пахнешь почти как она… – Пауза. – Но не совсем. И… ты пахнешь… другим страхом. Больше он не пытался приблизиться. Низко наклонил голову, вздохнул, начал ерошить волосы. Это тоже было необъяснимо, но… от того, как он сгорбился, Еве стало его жаль. – Вам плохо? – спросила она, не решаясь протянуть руку. – Я могу помочь? Он посмотрел на нее опять, и в его глазах читалось недоумение. – Другая… совсем. Он с трудом выпрямился, продолжая тяжело дышать. Руки – или все же лапы, Ева все еще не совсем привыкла к тому, как говорилось в Син-Ан, – крупно задрожали. – Почему же ты так на нее похожа… почему… – На кого? – допытывалась Ева. – Я вас не знаю. Я клянусь ветрами, я… – Понимаю. – Он хмуро оскалился. – Верю. Прости меня. Лучше уходи. Голос вдруг задрожал. Было ли это бешенство, боль или отчаяние, Ева не понимала, но ее не покидало ощущение: что бы он ни говорил, нужно остаться. Незнакомец – то ли в первый миг, то ли позже – произнес что-то важное. Особенное. Дал подсказку, которую ни в коем случае нельзя было упускать. – Скажите… – медленно начала она. – С кем вы меня спутали? Может, я ее знаю? – Вряд ли, – отрезал он, стукнул в окно и замахал, подзывая водителя. – Выходи. – Дверца машины открылась. – Я больше не буду тебя преследовать, извини, что напугал. У меня, знаешь ли, неприятности. Но это не твоя беда. – Я… Девочка смотрела на приближающегося светловолосого парня, уже не радуясь его возвращению. Ей уже не нужен был защитник. Не совсем понимая, что делает, она подалась к незнакомцу и крепко схватила его за вышитый грубыми нитками ворот. – Эй, отпусти меня! – рявкнул он. Окончательно решившись, Ева зашептала: – Пожалуйста… кто она? Скажите, какая она была, смелая? Смелее меня? Она с вами дружила? Она… СКАЖИТЕ МНЕ, ОНА ЖИВА?… – последние слова вырвались с диким неконтролируемым воплем, скорее напоминавшим рыдание. Незнакомец, чьи ноздри вновь затрепетали, – наверное, теперь от раздражения, – явно ничего не понял, водитель тоже. – Да, ты точно не она. Ты чокнутая! Это было последнее, что Ева услышала. Ее сгребли за шкирку и вышвырнули на мостовую. – Гони! Синяя машина просигналила, рванулась и бесследно пропала за поворотом. Падая, Ева разбила губу, по щекам текли слезы. Но плакала она не из-за этого. Девочка дрожала, у нее не сразу получилось даже приподняться на локтях. Она повторяла про себя слова, которые услышала. Повторяла и пыталась осознать. Мы спасли тебя. Ты нас предала. Ты же мечтала об этом. Могла ли та, кого искал незнакомец, быть… – Ты в порядке? Услышав этот голос, Ева села на мостовую, сдула волосы со лба и подняла голову. Сквозь мутноватую пелену различался высокий силуэт в темной форме, и узнать его не составило труда. – Ло Краусс… Мужчина приблизился, склонился к ней и протянул руку. Она взялась за сильные пальцы, попытавшись встать; ноги были как водоросли, но она справилась, опершись на плечо офицера. Ева быстро вытерла лицо и улыбнулась: – Все в порядке. Ничего серьезного. Небольшая неприя… – она осеклась. – Что вы здесь делаете? Как вы меня нашли? Следили? Краусс продолжал въедливо осматривать ее со всех сторон, но во взгляде определенно показалось смущение. – Тебя били? – тихо спросил он. – Я упала. Коснувшись пальцами Евиного подбородка, Сопровождающий офицер стал встревоженно осматривать рану на губе. – Так вы следили? Он страдальчески закатил глаза. Ева невольно улыбнулась сквозь слезы. – О ветра, какая ты настырная! Пойдем, отведу тебя в медкорпус. Скажешь, что поранилась на тренировке. Ева торопливо отказалась: – Не хочу. Само пройдет, ерунда. К тому же у меня будут проблемы, часовые видели, как я… Она осеклась и задумалась. Невольно задала себе вопрос: что именно знает Рин Краусс? Оставалось надеяться, что немного. Но даже то, чего он не знал, он мог подозревать. |